Мишель Кармона - Мария Медичи
Нет никаких сомнений в том, что существовал заговор с целью устранения Габриэль. В судорогах, она требовала позвать короля с такой настойчивостью, что были вынуждены послать гонца в Фонтенбло за Генрихом. Он вскочил на лошадь и помчался в Париж. В нескольких лье от столицы другой гонец, выехавший ему навстречу, сообщил, что его любовница умерла, а спутники короля уговорили его вернуться в Фонтенбло. Но Габриэль была жива еще три дня.
Эта смерть решала многие проблемы. Прежде всего она ускоряла расторжение брака короля. С другой стороны, давала возможность успешно закончить переговоры о браке Генриха IV с Марией Медичи.
Брак по расчету
Сен-Симон прекрасно сформулировал то, что лежало в основе правления Генриха IV: «Крупные суммы, взятые в долг у Великого герцога, и надежда получить новые займы, уважение к его персоне в Европе, недостаток принцесс на выданье скрыли, как могли, первый пример мезальянса, который Генрих показал будущим поколениям». Главное заинтересованное лицо высказывается по этому поводу совершенно определенно: «Я отношусь к тем людям, которые полагают, что удачный брак должен покрыть часть их долгов», — писал Генрих своему послу в Англии.
Фердинанд поспешно отвечает на предложения Франции: во-первых, потому что ищет ее поддержки, чтобы противостоять союзу своих давних соперников — семьи Альдобрандини и Испании, а во-вторых, потому что Марии Медичи уже исполнилось 27 лет — в то время это был критический возраст для вступления в брак. Кроме того, Великий герцог боялся, что уже не сможет найти ей достойную партию.
В мае 1599 года Генрих IV отправляет Гонди во Флоренцию. Великий герцог в принципе согласен. Разногласия начинаются, когда речь заходит о деньгах. Гонди помнит, что разговор шел о сумме в миллион экю. Фердинанд же считает, что приданое его племянницы не должно превышать 500 000 экю, из которых 400 000 пойдут в счет уплаты долга, а 100 000 будут выплачены наличными. Великий герцог уточнял, что наличные будут выплачены в Марселе, куда он отправит Марию Медичи за свой счет, и будущая королева Франции отправится в путь из Ливорно со свитой в 24 галеры.
Узнав о требованиях Великого герцога, Генрих заявил, что не пойдет ни на какой компромисс и требует миллион экю, поскольку это достойно его титула. Сумма была определена еще в 1592 году. В таких обстоятельствах он готов отказаться от брака. Окружение короля в Париже было готово пойти на уступки: их тревожило, что через несколько недель после смерти Габриэль д’Эстре Генрих попал в сети к новой любовнице — Анриетте д’Антраг. Генрих собственноручно написал обещание, заверенное министрами, что женится на ней, если в течение полугода она забеременеет и у нее родится сын.
Гонди, со своей стороны, пытается добиться понимания от правительства Флоренции. После продолжительного торга, великий герцог предложил сумму приданого в 600 000 экю, на которую Генрих, не моргнув глазом, согласился: 250 000 пойдут в уплату долга, а 350 000 будут выплачены наличными.
В итоге сделка оказалась не так уж плоха и Сюлли с полным правом мог заметить, что еще ни одна королева Франции не приносила своему супругу такого большого приданого. 30 декабря 1599 года Генрих согласился заключить брак на этих условиях.
Последнее слово по поводу делового брака принадлежит Сюлли: «Не подобает человеку вашего ранга брать жену ради денег, равно как и Великому герцогу не приличествует покупать ваш союз за определенную сумму».
7 марта 1600 года в Париже, в доме коннетабля Монморанси, канцлер Помпонн де Бельевр, сеньор де Криньон, и Максимильен де Бетюн, сеньор де Рони (оставшийся в истории под именем Сюлли), каноник Баччо Джованнини и его секретарь из флорентийского посольства от имени короля Франции и великого герцога Тосканского подписали конвенцию о финансовых условиях брака между королем и принцессой Марией, в соответствии с которой брак принесет королю Франции 350 000 экю наличными и избавит его от части долга в размере 250 000 экю по отношению к Великому герцогу. Брачный контракт повторяет положения конвенции и кроме прочего предусматривает следующее:
— бракосочетание будет произведено по доверенности во Флоренции;
— принцесса отказывается от всех прав на наследство своих родителей;
— король Франции обеспечит королеве ежегодную ренту в 200 000 золотых экю, гарантированных различным заложенным с этой целью имуществом.
В других положениях предусматриваются формы возвращения приданого, если Мария Медичи будет отослана во Флоренцию, гарантии в этой связи, права детей.
25 апреля 1600 года Брюлар де Сильери подписывает контракт от имени короля Франции с Великим герцогом Тосканским и Марией Медичи. Осталось определить дату и город, где Генрих встретится с Марией.
Генрих IV видел Марию только на портрете, семнадцатилетней. Теперь ей 27. Картина Рубенса «Представление портрета королевы Генриху IV» — одна из самых прекрасных в его серии «История Марии Медичи». Лицо Генриха выражает удивление и восхищение при виде будущей супруги: глаза игриво блестят, бородка воинственно вздернута — все это красноречиво свидетельствует о чувствах Великого Повесы.
Желая побольше узнать о принцессе Тосканской, Генрих просит Шарля де Невилля, сеньора д’Алинкура, посланного с миссией в Рим, заехать во Флоренцию и со всей тщательностью рассмотреть Марию. Д’Алинкур не скупится на похвалы: Мария Медичи высокого роста, взгляд высокомерный, благородная стать, у нее лицо с крупными чертами, светлая кожа и двойной подбородок, что по канонам той эпохи считалось очень красивым. Дородность при ее росте придает ей величественность и внушительность. Генрих, можно сказать, попался: пышные формы принцессы гораздо приятнее впалых ребер повелительницы его чувств Анриетты д’Антраг!
Довольный отчетом д’Алинкура, Генрих направляет счастливой избраннице письмо с официальным предложением. Сквозь условности стиля ясно выражено нетерпение познакомиться с этой, если верить д’Алинкуру, полной прелести женщиной. Генрих дает ей обещание хранить верность, хотя будущее покажет, насколько оно недолговечно. Но пока он искренне в это верит и полон желания заключить союз — прочный и основанный на доверии.
Война в Савойе
Обострение отношений с герцогом Савойским становилось неизбежным, и это в немалой степени способствовало быстрому подписанию соглашения между Францией и Савойей: состояние королевской казны после тридцати лет войны было таково, что снова приходилось прибегать к помощи флорентийских банкиров.
