Вадим Эрлихман - Король Артур. Главная тайна Британии
Пребывание такого количества солдат в отдаленной провинции было вполне оправданным. Помимо нападений пиктов, угрозу для империи представляли восстания непокорных племен на севере и западе Британии. Бритты, проживавшие в южной и центральной частях острова, к III веку подверглись почти полной романизации: к этому времени упоминания регнов, иценов или атребатов полностью исчезают со страниц источников. Напротив, вплоть до V века там фигурируют силуры и деметии Уэльса, дум но ни и Корнуолла, бриганты и вотадины Северной Англии. В этих районах римское влияние долгое время соперничало с авторитетом прежней племенной знати: именно отсюда впоследствии началось возрождение кельтских традиций. Однако и здесь существовали города, жители которых носили римские имена, говорили на латыни и молились имперским богам. После принятых еще в I веке жестоких мер против жреческого сословия друидов кельтское язычество повсюду, кроме труднодоступных горных местностей, уступило место римскому культу, а потом и христианству.
Гильдас, относившийся к римской власти благожелательно, обвинял жителей Британии в постоянных восстаниях против нее. Однако факты говорят о другом: долгое время остров хранил нерушимую верность Риму. Даже в смутную эпоху «тридцати тиранов» (235–284) Британия, единственная из всех провинций, не выдвинула ни одного претендента на императорский престол. Неслучайно именно в тот период, после знаменитого эдикта Каракаллы, началось выдвижение бриттов на высокие посты в системе управления, которые прежде занимали только римляне. Еще до этого в Британии появились наемники-варвары, так называемые федераты — в том числе 5500 сарматов-язигов, переселенных сюда в 175 году с дунайской границы и отданных под начало префекта Луция Артория Каста. Этого незаурядного деятеля в последние годы стали считать одним из прототипов короля Артура, поэтому о нем мы еще вспомним. Всадники Артория хорошо проявили себя в обороне Стены, что побудило римскую администрацию начать широкое привлечение варваров к обороне острова. Судя по составленной в V веке «Табели должностей» (Notitia dignitatum), здесь служили не только сарматы, но также фракийцы, испанцы и уроженцы Германии.
Присутствие последних особенно важно — оно означает, что задолго до «официального» появления в Британии англосаксов, которое Гильдас и другие историки относят к середине V века, там уже присутствовали германские наемники, получавшие за свою службу земли и жалованье. Возможно, это были те самые саксы, по имени которых восточное побережье острова стало в конце III века называться Саксонским берегом. Есть и другая версия — саксы были не защитниками острова, а его разорителями, регулярно грабившими прибрежные селения. Против них римляне вполне могли использовать их соплеменников, следуя старинному принципу — «пусть варвары убивают варваров». Правда, в то время ладьи саксов были недостаточно прочными для плаваний по бурному Северному морю. Но и тут есть объяснение — саксы вполне могли совершать набеги на кораблях соседнего и родственного народа фризов, который уже тогда славился мореходным искусством.
Как бы то ни было, в начале правления Диоклетиана (284–305) для борьбы против вторжений варваров в Британии был создан военный флот под командованием галльского уроженца Караузия. Но это только усугубило положение — Караузий начал беззастенчиво присваивать военную добычу, а после, в 287 году, поднял мятеж и объявил себя императором. Он правил островом несколько лет, пока против него не выступил с войском законный государь Констанций Хлор. Осажденный в галльском порту Бонония (Булонь), узурпатор был убит своим приближенным Аллектом. Когда три года спустя погиб и Аллект, римская власть на острове была восстановлена, после чего Британию разделили на пять провинций — эта мера должна была предотвратить новые восстания.
На деле получилось наоборот, поскольку реальной властью на острове отныне обладали не наместники провинций, а военные командиры — дукс Британии в Эбораке, комит Британии в Иске и комит Саксонского берега в Камулодуне (ныне Колчестер). Постепенно эти должности перешли в руки местных уроженцев или варваров-федератов, которые не горели желанием подчиняться центральной власти. К тому же в правление Константина Великого (306–337) столица империи была перенесена в Константинополь и внимание власти к западным провинциям заметно уменьшилось. Осмелев, провинциальные наместники стали оставлять себе большую часть налогов, которые прежде посылались в Рим. Археологические раскопки в Британии зафиксировали в этот период рост богатства городов, строительство каменных христианских храмов, невиданный приток заморских товаров. Но в этом расцвете уже скрывался упадок. Привыкшие к комфортной и безопасной жизни римские граждане отлынивали от военной и чиновничьей службы, и их место занимали федераты.
Уже в 367 году это привело к так называемому «варварскому заговору» (barbarica conspiratio) — варвары, служившие в римских гарнизонах на стене Адриана, изменили присяге и открыли своим сородичам путь в сердце острова. Историк Аммиан Марцеллин отмечал: «Британия вследствие восстания варваров оказалась в страшной опасности… В это время пикты, а также весьма воинственный народ аттекоты и скотты бродили повсюду и производили грабежи, а в приморских областях Галлии франки и соседние с ними саксы там, куда только могли прорваться с суши или с моря, производили грабежи и пожары, забирали людей в плен, убивали и всё опустошали»(4){5}. Как мы видим, саксы в этот период уже участвовали в набегах, но не в Британии. Возможно, присутствие их на Саксонском берегу в качестве федератов до времени удерживало их соплеменников от вторжений. Археологические раскопки доказывают, что романизированные бритты и саксы долгое время мирно проживали рядом в городах Восточной Англии.
Стоит отметить, что к давним врагам-пиктам в этот период присоединились скотты, то есть ирландцы.[3] Хотя Ирландия не была завоевана римлянами, в ней тоже происходили важные политические изменения. Прежняя архаичная племенная структура трещала по швам: уходили в прошлое короли и воины, что накоротке общались с богами и разъезжали на колесницах, подобно героям Гомера. Молодая агрессивная династия Уи Нейлл расширяла свое королевство в центре острова, в священной Таре, отправляя в изгнание непокорных вождей. За морем, в Британии, изгнанники искали новые владения, а воинственная молодежь — добычу и славу. Ирландские лодки-курахи, обтянутые выдубленными и промасленными бычьими шкурами, брали на борт от пяти до двадцати воинов: с середины IV века флотилии таких судов почти ежегодно грабили западное побережье. Не ограничиваясь набегами, ирландцы захватили прибрежные районы Уэльса, основав там свои королевства. «Глоссарий Кормака», памятник ирландской словесности IX столетия, сообщает: «Власть ирландцев над британцами умножилась, и они разделили Британию между собой… и там построили свои жилища и королевские замки… Кримтанн Мор, сын Фидаха, был королем всей Ирландии и Британии до самого Иктийского моря (Ла-Манша. — В. Э.)»(5){6}. Это явное преувеличение, и все же западу острова в тот период реально угрожала ирландская колонизация.
