Иван Поляков - Краснов-Власов.Воспоминания
Предполагая, что после обеда Петру Николаевичу нужен отдых, я собирался уходить. Он задержал меня, выразив желание поговорить об общей военной обстановке. Военное положение мы расценивали диаметрально противоположно. В моем представлении Германия рисовалась уже катящейся в пропасть, куда могла втянуть и казачество и это свое опасение я высказал Петру Николаевичу. С такой точкой зрения он никак не хотел согласиться. Ссылаясь на существование у немцев еще не примененного, нового тайного оружия, а также на создание у них больших людских резервов (путем проведения мобилизации всего мужского населения), он надеялся, что военное счастье, быть может, еще повернет в их сторону. Питал он также хотя и слабую, надежду на возможность сепаратного мира с Англией.
На вопрос Петра Николаевича, что я намереваюсь делать и предполагаю ли служить, я ответил, что пока у меня нет никакого определенного плана, но прежде чем на что либо решиться, я считаю необходимым сначала основательно разобраться в общей обстановке.
Весьма было характерно, что за время нашего разговора, Петр Николаевич ни одним словом не обмолвился о существовании Р.O.A. и Ген. Власова.
Выбрав подходящий момент, я сказал: «Могу ли я спросить Вас, Ваше Высокопревосходительство, — каковы у Вас отношения с Ген. Власовым?»
— «Никакие» — последовал сухой ответ.
— «Видели ли Вы его когда нибудь и знакомы ли Вы с ним?» — задал я новый вопрос.
— «Один раз я встретился с ним в частном доме, мы разговаривали, но больше я его не видел» — ответил Петр Николаевич.
— «Верьте, Петр Николаевич», — сказал я, — «что спрашивая Вас, я руководился не простым любопытством, а гораздо более серьезными мотивами» и я рассказал ему, какие разговоры я слышал о Власове и его армии, когда посещал казачий штаб в Вене.
Он выслушал меня с большим вниманием, но ничего не сказал. Взглянув на часы, Петр Николаевич выразил сожаление, что уже так поздно, а у него еще много срочной работы. Затем, после небольшой паузы, он добавил, что его самого эта тема крайне интересует и потому было бы желательно, чтобы, в один из ближайших дней, я опять посетил его и тогда мы всесторонне обсудим этот вопрос.
Прощаясь со мной, он спросил, — был ли я уже в главном Управлении Казачьих Войск и познакомился ли с начальником штаба Ген. Семен Николаевичем Красновым[3]. Услышав от меня, что я еще там не был, он просил меня сделать это как можно скорее.
— «Мне бы хотелось знать», — сказал Петр Николаевич, «какое впечатление произведет на Вас штаб и его работа». Обещав ему выполнить это, я поблагодарил Петра Николаевича за гостеприимство, причем мы условились, что через день я снова приеду к нему.
Вернувшись к себе в гостиницу, где жил и Донской Атаман, я передал ему, в присутствии состоявшего при нем в качестве штаб-офицера для поручений, Полк. С, сегодняшний разговор с Петром Николаевичем. Одновременно, просил Атамана поехать завтра со мной в Главное Управление Казачьих Войск. Он охотно согласился. Когда в моем докладе Атаману я затронул вопрос о Ген. Власове, то он заметил, что существующая враждебность во взаимоотношениях генералов Краснова и Власова, служит обычной темой разговоров между казачьей старшиной и что одни склоняются к Власову, а другие — отстаивают позицию Ген. Краснова.
В Главном Управлении Казачьих Войск, нас очень радушно принял начальник штаба Ген. С. Н. Краснов. Меня он, как оказалось, хорошо помнил еще по Гражданской войне.
Наша беседа далеко не была последовательной и цельной. Ежеминутно мы перескакивали с одного предмета на другой, а Семен Николаевич, одновременно, в нашем присутствии, выполнял текущую работу н даже принимал доклады. В штабе нашлись мои старые соратники по Гражданской войне и я несколько раз оставлял кабинет начальника штаба, желая переговорить с ними. В то же время, меня неустанно преследовала мысль, как бы правильно и объективно описать завтра Петру Николаевичу мое первое впечатление о работе Главного Управления Казачьих Войск.
Обладая известным опытом в штабной работе, я заметил некоторые минусы. Всюду царила большая и совершенно ненужная сутолока. Некоторые посетители, штатские и военные, явно протестовали, громко говоря в коридорах, что они приходят сюда уже несколько дней подряд, но ни от кого не могут получить ни решения интересующего их вопроса, ни даже просимой информации. Все ссылались на начальника штаба, к которому попасть было очень трудно. Чрезмерную суетливость проявлял, прежде всего, сам Семен Николаевич. Он стремился входить во все детали, что крайне централизовало всю работу штаба и, тем самым, лишало его помощников возможности проявлять нужную инициативу. А как результат — излишняя перегруженность начальника штаба мелочами и торможение всей работы штаба. Но меня особенно поразило — присутствие в соседней с начальником штаба комнате, — штатского немца, Д-ра X. Он, в сущности, был первым и главным распорядителем в этом казачьем штабе, являясь бдительным оком и ушами пресловутого «Восточного Министерства» Розенберга. Не менее было интересно, что, хотя Главн. Управление Казачьих Войск подчинялось высшей немецкой инстанции по линии СС, тем не менее, ни одно распоряжение, ни один документ, выданный штабом, не был действителен, если на нем не стояла подпись Д-ра X. и немецкая печать, каковая хранилась у него.
При таком положении, начальник штаба являлся лишь номинальной фигурой, будучи в действительности, секретарем Д-ра X. и поминутно бегая к нему за всякой мелочью и разрешением. Не смею утверждать, но могу с достаточными основаниями предполагать, что одним из главных источников, откуда раздувалась вражда между Петром Николаевичем и Андрей Андреевичем и был именно названный доктор. В его личные расчеты, видимо, не входило единение между Красновым и Власовым, ибо это привело бы к ликвидации его?аппарата, как контролера всей работы штаба, а потому, влияя на Семена Николаевича, он через него искуссно поддерживал враждебность П. Н. Краснова к А. А. Власову.
Только дней через десять, побывав уже несколько раз в штабе, я по просьбе Семена Николаевича познакомился с Д-ром X. Должен сказать, что он произвел на меня очень хорошее впечатление воспитанного, умного и образованного человека.
Ехал я к Ген. Краснову, будучи озабочен мыслью, не изменил ли он своего намерения, продолжить наш разговор о Ген. Власове. Петр Николаевич встретил меня словами: «Я знаю, что Вы уже были в Главном Управлении Казачьих Войск и каково Ваше впечатление?»
Я коротко рассказал, что я видел, не упустив оттенить ненормальность положения начальника штаба, в своих действиях, всецело связанного и полностью зависящего от Д-ра X. Я ожидал, что Петр Николаевич согласится с моими доводами, но он обошел это молчанием и своего мнения не высказал. Позже, потом, — я выяснил, что между ним и С. Н. Красновым с одной стороны и Д-ром X. с другой, — существовала большая, тесная дружба, благодаря чему, значительно сглаживалась острота этого вопроса.
