Лаврентий Берия - «С Атомной бомбой мы живем!» Секретный дневник 1945-1953 гг
Вы могли бы легко убедить его отказаться от требований тех людей, которые заняты в других лабораториях.
Должен сказать еще, что было бы очень печально, если бы Семенов, являющийся ученым с мировым именем, не был использован в проблеме на полную мощность.
Прошу Вашего решения.
28 февраля 1946 г.
Мешик».
Спокойный, умный и деловой стиль письма говорит сам за себя. Остается добавить, что всё время, пока Берия находился в числе высших руководителей СССР, академик Н.Н. Семёнов был членом Технического Совета Спецкомитета и НТС ПГУ — с 1946 по 1953 год. В 1949 году он получил вторую (первая в 1941 году) Сталинскую премию и орден Ленина за работы по РДС-1.
См. также запись от 10 июня 1946 года и примечание 3 к этой записи.
17/III-46.На Пленуме меня и Георгия перевели из Кандидатов в Члены Политбюро[22]. В Правительстве остаюсь Заместителем Председателя Совета Министров. Сейчас в Политбюро Коба, Вячеслав, Анастас, Лазарь, Жданов, Мыкыта, Калинин, Клим, Андреев и я с Георгием. Всего одиннадцать человек. Кандидаты старые Шверник и Вознесенский, новые Булганин и Косыгин.
Думаю, разнобоя не будет.
Совнарком заменили на Совмин[23]. Коба прав, надо переходить к Министрам. Комиссар это отжило, война прошла, надо от чрезвычайного переходить к устойчивому, основательному. Это как от петлиц к погонам. Погоны сразу подтянули, и персонально спрашивать стало легче. Так и тут. Ты теперь Министр, на тебя весь мир смотрит, а ты манкируешь. Стыдно!
Все правильно.
19/III-46.Вчера Коба вызвал Георгия и Андрея[24] и сообщил, что считает нужным назначить Кузнецова ленинградского[25] секретарем ЦК, ввести его в Оргбюро и назначить завотделом кадров. Георгия это не очень радует и Андрея тоже.
Кузнецов парень с большими амбициями и заср…нец. Я с ним дело имел мало, и теперь много не буду. Но Георгию он кровь портить будет, да и Андрею, хотя Андрей его продвигал.
Комментарий Сергея КремлёваНазначение Кузнецова сегодня многие историки рассматривают как начало неких больших послевоенных интриг в «узком» руководстве СССР, новый этап «борьбы за власть» и т. д. Примерно так же расценивают и ряд перемещений ближайших сотрудников Сталина, многочисленные реорганизации государственного управления, в частности — замену Меркулова на посту министра ГБ СССР на Абакумова, создание и упразднение Бюро СМ СССР и т. п.
Историк Юрий Жуков в своей очень интересной по фактологии, но очень, на мой взгляд, неумной по общей концепции книге «Сталин. Тайны власти» пишет: «…все эти назначения, перераспределения обязанностей так и не привели к хотя бы слабому, пусть неустойчивому равновесию сил в узком руководстве. Напротив, его продолжали раздирать непримиримые противоречия, порожденные ущемлением былых прав Молотова, Берия, Маленкова, но в еще большей степени — неуемными амбициями Кузнецова, не желавшего смириться со столь быстрым проигрышем позиций Жданову (в августе 1946 года решением Политбюро председательствовать на заседаниях Оргбюро ЦК и вести работу Секретариата ЦК должен был Жданов, а не Кузнецов. — С.К.)…» и т. д.
Но Юрий Жуков здесь абсолютно не прав! Рассматривать ситуацию в высшем руководстве СССР Сталина как некую «борьбу за власть» и «клубок интриг» значит неправомерно переносить особенности нынешней эпохи на ту эпоху и особенности буржуазного строя на социалистический строй образца Сталина. Нет, соратники Сталина — кроме Хрущёва — жаждой власти не страдали. Даже скрыто амбициозный Молотов. Им этой власти хватало по горло, потому что большая власть для соратников Сталина означала всего лишь большую ответственность и большую нагрузку! И разве увеличение властных прав давало Молотову, или Микояну, или Маленкову, или Берии новые акции, дворцы, фабрики, заводы, шубы и бриллианты для жён и любовниц? Оно давало им лишь ещё более длинный рабочий день.
Какая, пардон, несусветная дурость — подозревать этих людей в интригах во времена Сталина! Да, некий дух карьеризма и интриги был внесён в высшее послевоенное руководство СССР после убийства Сталина и Берии. Внесён Хрущёвым, но это уже, как говорится, другая история.
Был привнесён, правда, этот гнусный и гнилой дух в высшее послевоенное руководство СССР на некоторое время и при жизни Сталина, но привнесён именно Кузнецовым и Вознесенским! Так они за это и поплатились.
При этом Кузнецова подают сегодня как возможного преемника Сталина на посту Генерального секретаря партии. Того, что Сталин решил попробовать молодого и энергичного «чистого» партаппаратчика на предмет возможности такой замены, я не исключаю. Но какой виделась Сталину роль Генсека в будущем?
Думаю, ответ на этот вопрос даёт знакомство со следующей пикантной деталью. До своего назначения в ЦК Кузнецов не присутствовал на деловых совещаниях в кремлёвском кабинете Сталина НИ РАЗУ, а с момента назначения 18.03.46 г. до момента снятия 28.01.49 г. он был в этом кабинете ДВА РАЗА: 9 и 26 апреля 1946 года. Хорош «преемник»! Уже из этого видно, что Сталин не был склонен укреплять ведущую роль партийного аппарата в реальном государственном управлении, а намеревался по мере решения ряда неотложных проблем переставить приоритеты в пользу органов Советской власти и Совмина СССР. Тот же Берия за тот же период был у Сталина только в Кремле (ЦК располагался на Старой площади) сотни раз!
Ей-богу, думать же надо головой, господа-товарищи! Конечно, ближайшие соратники Сталина тоже были людьми. Кто-то кому-то нравился, кто-то кого-то не терпел. Но все они тянули один и тот же государственный «воз», и тянули его отнюдь не в манере Лебедя, Рака и Щуки или Путина с Медведевым. И пока они его тянули более-менее честно и ответственно, они все были членами одной команды — «команды Сталина».
25/III-46Вместо Оперативных Бюро Вячеслава и Вознесенского и моего с Георгием в Совмине образовано одно большое Бюро[26]. Я председатель, заместители Вознесенский и Косыгин. Коба наваливает на меня двенадцать Министерств[27], это не считая Спецкомитета. Только сейчас обрадовал. Сказал, это тебе к дню рождения подарок. Ладно, за мной топливо, танки, МВД, МГБ и Госконтроль. Это все знакомо. За собой Коба оставил армию. Георгий от Совмина отходит, будет работать в ЦК. Четверка похоже распадается[28].
6/IV-46Коба занят с народными демократиями и с внешними делами. 4 числа был генерал Смит[29]. Внешняя ситуация обостряется. Назначение Смита говорит само за себя. Черчиль (так в тексте. — С.К.) заявил о железном занавесе[30], Коба говорит, ничего другого от него не ждал. Выматерился.
