Алекс Громов - Жуков. Взлеты, падения и неизвестные страницы жизни великого маршала
Так Георгий Жуков впервые оказался в Москве. Раньше он не видел домов выше двух этажей, мощеных улиц, лихих извозчиков и уличной толпы. Мальчик был потрясен и молчал всю дорогу, озираясь по сторонам. Наконец Георгий и его провожатый оказались на углу Большой Дмитровки и Камергерского переулка. Дядя Сергей показал ему дом, в котором находилась мастерская Пилихина. В мастерской хозяйка сообщила младшему ученику, что ему придется чистить обувь, подметать комнаты, зажигать лампады у икон и выполнять множество других поручений.
О хозяине мастерской Жуков впоследствии отзывался нелестно, очень уж крут характером тот был. Да и не принято было в то время, когда писал воспоминания советский маршал, хвалить разбогатевшего предпринимателя. Однако даже тогда Жуков отметил, что хозяин одобрял его тягу к образованию, за чтение книг хвалил, а вот азартные игры запрещал категорически.
Но особо измывался над учениками приказчик Василий Данилов, и однажды четырнадцатилетний Георгий не выдержал и дал сдачи: огрел обидчика дубовой палкой по голове да так, что тот свалился без памяти. К счастью для Георгия, приказчик остался жив.
Городская жизнь была всегда полна впечатлений. Так, на четвертом году ученичества Георгий поехал с хозяином на прославленную ярмарку в Нижнем Новгороде и был потрясен великолепием Волги, рядом с которой его родная Протва казалась ручейком. Позже, в том же году, он впервые получил отпуск и смог съездить домой.
«На полустанке Оболенское меня встретила мать. Она очень изменилась за эти четыре года и состарилась. Что-то сжало мне горло, и я еле сдержался, чтобы не разрыдаться. Мать долго плакала, прижимала меня шершавыми и мозолистыми руками и все твердила:
– Дорогой мой! Сынок! Я думала, что умру, не увидев тебя.
– Ну, что ты, мама, видишь, как я вырос, теперь тебе будет легче.
– Дай-то Бог!
Домой мы приехали уже затемно. Отец и сестра поджидали нас на завалинке. Сестра выросла и стала настоящей невестой. Отец сильно постарел и еще больше согнулся. Ему шел семидесятый год… Думая о чем-то своем, он сказал:
– Хорошо, что дожил. Вижу, ты теперь взрослый, крепкий.
Чтобы скорее порадовать своих стариков и сестру, я распаковал корзину и вручил каждому подарок, а матери, кроме того, три рубля денег, два фунта сахара, полфунта чая и фунт конфет.
– Вот спасибо, сынок! – обрадовалась мать. – Мы уже давно не пили настоящий чай с сахаром.
Отцу я дал еще рубль на трактирные расходы.
– Хватило бы ему и двадцати копеек, – заметила мать.
Отец сказал:
– Я четыре года ждал сынка, не омрачай нашей встречи разговором о нужде».
«Гроза девок»
Во время отпуска в деревне Георгий помогал родным и односельчанам на сенокосе. По вечерам парни и девушки собирались возле амбара – пели песни, плясали до рассвета.
Среди односельчан Георгий Жуков имел славу парня лихого и веселого – «грозы девок». А тем из ровесников, кто отваживался приревновать свою зазнобу к без пяти минут городскому мастеру, было не сдобровать. Или, что не легче, оказаться посмешищем. Так, местный почтальон Филя сцепился с Георгием из-за некой Мани Мельниковой. Жуков не отходил от нее на вечерних посиделках, танцевал с ней. Позднее Георгий Константинович вспоминал: «Я когда молодым был, очень любил плясать. Красивые были девушки!» А когда Филя выхватил свой служебный револьвер и закричал: «Еще раз станцуешь с Маней – убью!», Георгий вырвал у противника оружие, швырнул в кусты и как ни в чем не бывало опять пустился в пляс. Филя под хохот всей компании был вынужден ретироваться.
А потом Георгий влюбился, но девушка по имени Нюра Синельщикова взаимностью ему не ответила, а вскоре вышла замуж за другого. Узнав об этом, Жуков бросился к ее дому с криком: «Нюрка, что ты сделала?!» Он готов был избить ее новоиспеченного мужа, но мать и сестра успели увести Георгия прочь и успокоить.
Вскоре сердечное огорчение забылось, и Георгий снова стал душой компании на деревенских гуляниях. Однажды в разгар веселья парни и девушки увидели зарево и дым над соседней деревней Костинкой. «Все бросились в пожарный сарай, быстро выкатили бочку и потащили ее на руках в Костинку. Наша помощь подоспела первой, даже пожарная команда Костинки пришла позднее. Пожар был очень сильный, и, несмотря на отчаянные усилия пожарных команд, которые собрались из соседних сел, выгорело полдеревни».
Георгий вместе со всеми носил воду, когда услышал отчаянный вопль: «Спасите, горим!» Он ринулся в дом, откуда звали на помощь, и вынес из огня детей и старуху. Утром, увидев на новом пиджаке Георгия, хозяйском подарке, прожженные дыры, мать заметила, что хозяин будет недоволен. Георгий ответил: «Что ж, пусть он рассудит, что важнее: пиджак или ребята, которых удалось спасти…»
Первая любовь и разлука – война помешала жениться
В шестнадцать лет Георгий стал молодым мастером. Хозяин его ценил и за старание, и за честность. «Он часто посылал меня в банк получать по чекам или вносить деньги на его текущий счет. Ценил он меня и как безотказного работника и часто брал в свой магазин, где, кроме скорняжной работы, мне поручалась упаковка грузов и отправка их по товарным конторам. Мне нравилась такая работа больше, чем в мастерской, где, кроме ругани между мастерами, не было слышно других разговоров. В магазине – дело другое. Здесь приходилось вращаться среди более или менее интеллигентных людей, слышать их разговоры о текущих событиях».
Поначалу Георгий принял предложение Пилихина жить при мастерской, но вскоре решил снимать жилье, чтобы иметь больше свободы, в том числе и от хозяйских поручений, которые для него постоянно находились после работы. Поселился квартирантом за три рубля в месяц у вдовы Малышевой. А у той была дочка на выданье – Мария. Очень скоро между молодыми людьми возникла симпатия, и Георгий решил жениться на Марии.
Но началась Первая мировая война. Надежды на ее быстрое завершение и то, что российская армия справится своими силами без дополнительной мобилизации, не оправдались. В мае 1915 года был объявлен досрочный призыв на военную службу юношей 1895 года рождения, что означало – скоро призовут и Георгия. Свадьбу с Марией пришлось отложить на неопределенное время.
Первая мировая война. Рядовой кавалерии и побитый унтер
Сын хозяина – Александр Пилихин – предложил Георгию, не дожидаясь призыва, сбежать на фронт. Жуков воодушевился, но решил посоветоваться мастером Федором Ивановичем, которого особенно уважал. Разделявший революционные взгляды и читавший запрещенные большевистские газеты мастер ответил категорично:
