Александр Север - Лаврентий Берия. О чем молчало Совинформбюро
По западным областям Белоруссии. При проведении операций по ликвидации белопольских банд убито 444 и захвачено живыми 927 бандитов; арестовано антисоветского элемента и дезертиров из Красной армии – 9670.
По Литовской ССР. Убито в результате преследования 415 и захвачено живыми 1533 бандита; изъято антисоветского элемента – 4561 человек.
При проведении этих операций у бандитов изъято: пушек – 30, пулеметов – 2991, противотанковых ружей – 283, винтовок – 33 871, автоматов – 10 495, пистолетов – 1583, минометов – 257, гранат – 32 740, боепатронов – около 4 000 000, мин – 14074, артснарядов – 7941, радиостанций – 78; разгромлено продовольственных баз бандитов – 532.
При столкновениях с бандами убито сотрудников НКВД-НКГБ, офицеров и бойцов войск НКВД – 1226 человек и ранено – 1038 человек…»[13]
Далее Лаврентий Берия подробно описывает набор мер, которые намерены предпринять НКВД и НКГБ для нейтрализации бандитского подполья. И это не единственный документ по данной теме, который подписан этим человеком.
Часть первая
Участвуя в тайной войне
Один из популярных мифов, который якобы демонстрирует истинное отношение главного героя нашей книги к внешней разведке, звучит так:
«По указанию Берии к середине 1938 года почти все резиденты внешней разведки были отозваны в Москву, многим из них выражено недоверие, и назад они не вернулись».[14]
Проблема в том, что в указанный период времени он еще находился в Грузии и не мог влиять на кадровые перестановки в центральном аппарате НКВД.
Продолжение этого мифа – Лаврентий Берия на протяжении всей войны негативно относился к деятельности руководителя 1-го Управления (внешняя разведка) НКВД-НКГБ-МГБ СССР Павла Фитина и поэтому в сентябре 1946 году добился его перевода на пост зам. уполномоченного МГБ в Германии (предварительно в июне 1946 года сняв с должности руководителя внешней разведки).
Правда, начиная с мая 1943 года, когда внешняя разведка была передана из НКВД в НКГБ, Павел Фитин перестал быть подчиненным Лаврентия Берии. И последний не мог снять первого с поста начальника 1-го Управления МГБ.
Согласно мнению историка Александра Бондаренко: «Не Берия, а Хрущев, который тогда набирал политический вес, был причиной печальной участи Фитина. И это была именно личная неприязнь».[15]
Мы расскажем не о мифическом, а о реальном участии главного героя нашей книги в тайной войне.
Глава 1
Атомный проект. Неизвестные страницы
О Лаврентии Берии как о руководителе советской атомной программы написано достаточно много. Хотя ради справедливости отметим, что только в декабре 1944 года Иосиф Сталин поручил ему «наблюдение за развитием работ по урану». К этому времени советская атомная программа уже реализовывалась более двух лет. Ее первым руководителем был академик Абрам Иоффе. Поясним, что 28 сентября 1942 года было издано Распоряжение Государственного Комитета Обороны (ГКО) «Об организации работ по урану». Этим распоряжением Академии наук СССР было предписано возобновить работы по исследованию осуществимости использования энергии, выделяемой при делении ядер урана (прерванные из-за начавшиеся войны), и представить к 1 апреля 1943 года доклад о возможности создания атомной бомбы или уранового топлива для ядерного реактора.
В этих целях впервые предполагалось создание ядерной инфраструктуры, ядром которой определялись четыре организации:
– Специальная лаборатория АН СССР, которая создавалась в соответствии с этим Распоряжением и должна была координировать все усилия по реализации атомного проекта;
– Радиевый институт, который должен был работать над вопросами разделения изотопов урана методом термодиффузии и имевший к тому времени определенный практический задел в этой области;
– Институт физики и математики АН УССР, который должен был работать над вопросами разделения изотопов урана методом центрифугирования;
– Ленинградский физико-технический институт, в котором должно было быть произведено необходимое количество U-235 для первоначальных исследований.
Ответственным лицом за реализацию этой программы в Академии наук СССР был назначен академик Абрам Иоффе.[16]
Первым куратором советской атомной программы был (с февраля 1943 года) заместитель председателя ГКО Вячеслав Молотов. Отметим, что он также отвечал за организацию производства танков. 30 сентября 1943 года ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот» «за особые заслуги в области усиления производства танков в трудных условиях военного времени».
Это не значит, что до 1945 года Лаврентий Берия не участвовал в реализации атомного проекта. Наоборот, он стоял у его истоков. Именно он осенью 1941 года приказал советской внешней разведке начать сбор информации по данной теме. Дело в том, что он как нарком внутренних дел до апреля 1943 года отвечал за деятельность советской внешней разведки (затем она вошла в состав вновь созданного наркомата госбезопасности). А в марте 1942 года доложил Иосифу Сталину о текущей ситуации в мире в сфере исследования возможностей использования урана в военных целях. В СССР атомные исследования начали проводиться еще в начале двадцатых годов прошлого века и продолжались вплоть до начала Великой Отечественной войны. Затем все работы были прекращены из-за того, что было непонятно – как использовать атомную энергию в военных целях.
Ответ на самый главный вопрос
Однажды один из несостоявшихся отцов немецкой атомной бомбы «для Фюрера» Карл Вайцзеккер философски изрек:
«Строго говоря, у атомной бомбы в начале сороковых годов прошлого века существовал лишь один принципиальный секрет: ее можно создать».
Как только об этом узнали руководители Англии, США и СССР, сооружение бомбы стало в значительной степени делом техники и массированных вложений средств в это «предприятие».[17] Главная задача советской разведки заключалась именно в том, чтобы дать точный ответ на единственный вопрос: можно или нет создать атомную бомбу.
Положительный ответ на этот вопрос советская внешняя разведка дала Лаврентию Берии еще осенью 1941 года. На 96-й день Великой Отечественной войны он прочел «Справку на № 6881/1065 от 25.IX.41 г. из Лондона». Она начиналась такими словами:
«„Вадим“ (резидент советской внешней разведки в Лондоне Анатолий Вениаминович Горский. – Прим. авт.) передает сообщение „Листа“ (агент советской разведки Дональд Маклейн, один из членов легендарной „кембриджской пятерки“) о состоявшемся 16.IX.41 г. заседании Комитета по урану. Председателем совещания был „Босс“.
