Игорь Зимин - Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 1
Современники внимательно фиксировали малейшие изменения во внешнем облике монарха. Во время официального визита в Англию в 1844 г. хозяева оценивали Николая I и по внешним «параметрам». Один из сановников королевы Виктории отметил, что русский царь «потолстел и что у него несколько поредели волосы на голове, но все-таки он оставался прежним благородным, величественным человеком, царем с головы до ног. Его лицо отличалось открытым выражением, и хотя глаза у него были очень подвижны, но в них скорее выражалась беспокойная наблюдательность, чем подозрительность»8.
На рубеже 1830—1840-х гг. Николай I начал носить парик. Он не делал из этого особого секрета. Встречаясь с американским посланником в 1837 г., он без всяких комплексов признавал, что «волос-то у меня немного, да и те седые. А ведь это у меня парик, – пояснил он, проводя рукой по голове»9. Надо заметить, что в ту пору отношение к мужским парикам было совершенно иным. Со времен Петра I и до конца XVIII в. парики были непременным атрибутом повседневной жизни мужской части российской аристократии. И хотя в начале XIX в. парики постепенно вышли из повсеместного употребления, в их ношении никто не усматривал ничего экстраординарного.
Говоря о прическе и париках императора, следует отметить, что первые парики у Николая Павловича появились в январе 1812 г., когда шестнадцатилетний великий князь начал принимать участие во взрослых маскарадах10.
В качестве парикмахеров Николая I обслуживали и профессионалы, и «любители». Например, в апреле 1833 г. его дважды подстригал мундшенкский помощник Федоров (25 рублей за стрижку), в июне – отставной унтер-офицер Максимов и лакей Востриков, в сентябре – камердинер Сафонов, в октябре, ноябре и декабре – вновь мундшенкский помощник Федоров11. Складывается такое впечатление, что уже в это время император носил парик-накладку, поэтому «любители» только коротко подстригали отросшие под париком волосы.
Наряду с «любителями» у императора был и профессиональный парикмахер. Его услуги оплачивались раз в полгода. В мае 1833 г. парикмахеру Этиену было выплачено за услуги 245 рублей. Именно он изготавливал для царя накладки, для того чтобы скрыть наметившуюся лысину. В апреле 1834 г. парикмахер получил «за стрижку волос и накладки 230 рублей»12. Как правило, Этиен готовил царю по две накладки на голову в год. Со второй половины 1830-х гг. накладки на голову для Николая Павловича стали делать самые разные мастера: парикмахер Хемот (стоимость одной накладки – 135 рублей), парикмахер Фелео (стоимость накладки – 75 рублей 71 копейка), парикмахер Этиен (за накладной парик – 58 рублей 87 копеек).
Кроме этого, Николай I, внимательно следивший за своей внешностью, использовал не только помаду для волос, которую ему поставлял все тот же парикмахер Этиен, но и специальную мазь для усов. Во время череды январских и февральских балов брутальный Николай Павлович, следуя моде, завивался (парикмахер Хемот получил за завивку в январе и феврале 1845 г. 69 рублей 30 копеек).
Тщательный уход за внешностью обходился Николаю I в приличную сумму. Например, за 1837 г. парикмахер Этиен заработал 966 рублей. Эта сумма включала стоимость стрижек, накладок и помады для Николая I.
Главным парикмахером Николая I с начала 1830-х гг. и до 1843 г. оставался Этиен. Однако позже это место постепенно заняли другие парикмахеры (Шемио, Гелио, Хемот, Гешот, Персон). Следует также отметить, что по мере того как волосы царя редели, гонорары придворных парикмахеров сокращались.
Одежда императора Николая I
Российские императоры традиционно носили только военную форму. Это было непреложное правило. Тем более что они считали себя именно офицерами на троне. Барон М. А. Корф упоминал, что военных офицеров
Николай I всегда считал и называл «своими». На одном из частных балов, где было больше статской, чем военной молодежи, барон услышал, как император спросил у одного генерала: «Что тут так мало наших?»13 Только покидая территорию Российской империи, российский император мог позволить себе надеть партикулярное платье.
Шитье новых мундиров для Николая I финансировалось из его гардеробной суммы. Расходы на содержание самых разнообразных мундиров в достойном виде, как и на шитье новых, выливались для царя в очень приличные суммы.
Из этой же гардеробной суммы Николай I оплачивал и первые военные мундиры своих детей и внуков. Великие князья свои первые военные мундиры надевали в раннем детстве. Первый солдатский мундир по форме Измайловского полка, стоимостью в 10 рублей, для великого князя Николая (будущего Николая I) был сшит в 1801 г., когда ему только исполнилось пять лет. Первый генеральский мундир (стоимостью в 35 рублей) у Николая появился в шестнадцать лет14. Существовала традиция, по которой мальчики из дома Романовых с пяти до семи лет носили солдатские мундиры, с семи до шестнадцати лет – штаб– и обер-офицерские, а после шестнадцати лет надевали генеральские мундиры.
С 1817 г. статья расходов «на обмундирование» стала самой большой в гардеробной сумме великого князя. Если свести имена всех лиц и фирм, работавших на внешний облик императора Николая I, то список получится довольно обширный.
Прежде всего следует перечислить портных императора. Круг портных, постоянно «обшивавших» царя, сложился постепенно. Среди них были портные-универсалы, которые «шили всё». Были полковые портные, лучше которых сшить мундир «их полка» не мог никто. Ведущим портным Николая I был Акулов (иногда в документах – Окулов), имя которого встречается на протяжении двух десятков лет, с начала 1830-х до конца 1840-х гг.
Всего с начала 1833 по 1853 г. в документах упоминаются восемь имен портных: Акулов – «за сшитие нового мундира и переделку старых 745 руб.»; Малиновский – «за мундир для принца прусского Альберта 400 руб.»; Иванов – «за казачий мундир 450 руб.»; Ефимов – «за черкесское одеяние 909 руб. 50 коп.»; Фрейде – «за переделку мундиров и сшитый гренадерский мундир 373 руб. 50 коп.»; Маркевич – «за чикчир 120 руб.»; Мазокевич – «за гусарский мундир – 1850 руб.» и Бельштейн.
Из этих имен следует особо упомянуть портного А. Фрейде, который являлся «портным мастером его императорского высочества великого князя Михаила Павловича». Примечательно то, что Фрейде уже в 1830-х гг. использовал на своем фирменном бланке герб Российской империи. В 1856 г. именно имперский герб стал официальной визитной карточкой поставщиков императорского двора.
Для сшитых или переделанных мундиров требовалась различная фурнитура, которую заказывали на Придворной эполетной фабрике Е. Д. Битнер, которая находилась «близ Аничкина моста, в Троицкой улице № 10». Счета этой фабрики были регулярными и весьма солидными, вполне сопоставимыми со стоимостью новых мундиров. Например, эполеты и ташка обошлись Николаю I в 220 рублей 50 копеек; пара золотых пехотных артиллерийских генерал-адъютантских эполет с чеканными золотыми пушками и такими же серебряными толстыми вензелями стоили 135 рублей. Аксельбант золотой форменный с особенной арматурой на наконечниках обошелся в 70 рублей.
