Юрий Сушко - 5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева
Знакомство Владимира Высоцкого и Павла Луспекаева началось с анекдотической ситуации. Володя приревновал Изу к Павлу
Примерно таковым было нечаянное знакомство Высоцкого с Луспекаевым, переросшее затем в крепкую дружбу.
Как рассказывает Иза Высоцкая, рядом с ее «жилплощадью» был кабинет заведующего труппой, в которой имелся телефон. И молодожены, само собой, вели ночами долгие и нежные разговоры. Нина Максимовна Высоцкая вспоминает, что в их коммуналке телефон находился в прихожей, и сыну при долгих междугородних переговорах приходилось накрываться подушкой, дабы не потревожить Яковлевых. Может быть, с тех самых лет Высоцкий питал особо трепетные чувства к безымянным телефонисткам междугородней связи – 07?
Как приняли ее в театре? По-разному. Актриса Александра Захаровна Смолярова сегодня с трудом припоминает «угловатую девчушку с острым носиком», которая «ничем особенным никого не сразила». Тогдашняя прима Мальвина Швидлер утверждает, что Жукова была «совсем не пижонкой, не высокомерной и в то же время, держась особняком, никогда не вникала ни в какие театральные дрязги, сплетни». К этой характеристике Изабелла Павлова добавляла: «Несомненно, очень талантливый человек». В памяти нынешнего хранителя театрального музея Сергея Ивановича Филимонова отложилось, что Иза каждый день приходила на репетиции с новой прической и режиссеры всякий раз встречали молодую актрису ехидным вопросом: «Какой же прической вы нас сегодня порадуете?» (см. Н. Влащенко. Ушла. Очень жаль… // www.kulichki.com/vv/ovys).
Говорят, стремясь «к воссоединению семьи», Высоцкий попытался устроиться в киевскую труппу. В свой первый визит в Киев, после прослушивания у директора театра Виктора Мягкого Иза робко заикнулась: «Я не одна. Послушайте моего мужа – артиста Владимира Высоцкого, он там на порожке сидит…». На что раздался грозный директорский рык: «Какой еще муж?! Какой еще Высоцкий?! Скажи спасибо, что мы тебя взяли!» Наблюдательной Мальвине Зиновьевне Швидлер отчетливо запомнился муж Изы: «Небольшого роста, с румянцем со всю щеку, совершенно незаметный… Но уже тогда можно было догадаться, что это не такой простой мальчик, как могло показаться на первый взгляд: не было в нем зависимости, улыбочек, этакого актерского желания понравиться» (там же). В общем, не сложилась киевская карьера Высоцкого, и слава богу.
Киевлянка Наталья Мельниченко, тесно дружившая с двоюродной сестрой Владимира Ирэн Высоцкой, утверждала: «Девушек у него было много: парень видный, бойкий, веселый, остротами так и сыпал, великолепный рассказчик, анекдотов знал несчетное количество…» (И. Осипчук. И. Высоцкая: «Магнитофонные записи Володиных песен делались в нашем доме» // Факты и комментарии. 28 января 2006).
В 1960-м, когда Владимир уже заканчивал училище, молодые люди решили в конце концов узаконить свои отношения. Тем более что к тому времени Изе удалось в конце концов расторгнуть с помощью влиятельной Володиной бабушки (лучший косметолог Киева!) свой предыдущий брак с таллинским наземным авиатором и возвратиться из «киевской ссылки» в Москву. В книге регистраций напротив записи об увольнении актрисы Изольды Жуковой из Театра имени Леси Украинки рукой заведующего труппой было приписано: «Ушла. Очень жаль…» (там же).
С собой из Киева Изольда привезла чемодан писем от Высоцкого. Он писал ей чуть ли не каждый день (а в памяти почему-то возникают написанные им позже поэтические строки: «Не пиши мне про любовь, не поверю я…». Или такие: «Я сжал письмо, как голову змеи. Сквозь пальцы просочился яд измены»).
На 25 апреля 1960 года была назначена официальная церемония бракосочетания. Поначалу Иза с Володей собирались отметить это событие более чем скромно, тихо: пригласить самых близких друзей – Свидерского, Яловича и Акимова – посидеть в ресторане. По другой версии, был и иной вариант – «домашний». Отпраздновать опять-таки впятером, но в другом составе: молодожены, Володины родители и жена Семена Владимировича Евгения Степановна Лихалатова. Потом решили воспользоваться гостеприимством Акимова. Нина Максимовна даже сходила туда и вымела из-под мебели два ведра окурков и фантиков.
Выросшей и воспитанной на Востоке Евгении Степановне подобные сумасбродные идеи будущих молодоженов показались полным бредом, вопиющим нарушением традиций, едва ли не кощунством. Она тотчас принялась названивать мужу в Питер, где в Академии связи постигал премудрости армейских наук Семен Владимирович. Высоцкий-старший с мнением жены, разумеется, тотчас согласился, сказав, что молодежь в этой жизни ни черта не смыслит, ветер в их головах гуляет, и повелел провести свадьбу как следует, с размахом, то бишь по-нашему, по-настоящему, а то будет как-то не по-людски… Места мало? Соберем гостей в их более просторной квартире на Большом Каретном. Все хозяйственные хлопоты взяла на себя Евгения Степановна.
Следуя существующим традициям, жених в канун свадьбы созвал мальчишник в своем излюбленном кафе «Артистическое» (в их кругу именуемом на французский манер – «Артисток»). А куда же еще, как не в «Артистик», податься бедному студенту театрального вуза?!
Когда вечеринка затянулась не на шутку, разгневанная невеста явилась в кафе. Подгулявший жених ей честно признался, что «пригласил всех!». На трезвый и резонный Изин вопрос: «Кого «всех»?» – последовал маловразумительный ответ: «А я не помню, я всех приглашал…».
Словом, на свадьбе гуляли действительно все: два курса – и Володин, и Изин, друзья, родственники, соседи. Вот только родители невесты на торжество не пожаловали. Но и без них двухкомнатная квартира Семена Владимировича оказалась тесноватой. Гостям пришлось располагаться даже на подоконниках. Было весело, шумно, бесшабашно. Само собой, много пели и плясали. Невеста была в сногсшибательном платье, приобретенном на улице Горького, в магазине «Наташа» – в палевых розах, очень пышное. Материал назывался перлон, такого сейчас нет. Туфли, естественно, были без каблуков, бледно-лимонные… Жених был просто в рубашечке, хотя накануне они купили ему костюм. Колец тоже не было. Все, что мы зарабатывали, объясняла Иза, уходило на поездки друг к другу. «Нам бабушка Володина дала три тысячи, – делилась семейными тайнами невеста, – большие деньги по тем временам, и написала: купите Изе шубу. А я купила не шубу, а все, что не надо: вошла в магазин – и глаза разбежались…».
Иза и Володя в парке Сокольники. 1957 г.
«Наша с Волчонком свадьба – отдельная история, – с удовольствием вспоминает Иза Константиновна. – У нас не было ни колец, ни фаты, в руках я держала подснежники… В Рижском загсе, где нас расписывали, вместо марша Мендельсона звучала музыка из фильма «Укротительница тигров». Хохотали все. От смеха я дважды роняла цветы…» (Н. Кузьмина. И. Высоцкая: «В воспоминаниях о Володе…»).
