Василий Лесников - Гагаринское время. 1960 – 1969 годы
С расстояния 100 метров управляющие движения Шаталова стали чрезвычайно осторожными. Ведь малейшая неточность могла грозить непоправимыми последствиями.
По показаниям приборов все шло вроде бы нормально. Лишь появились небольшие боковые скорости, которые не выходили за пределы допустимых.
Шаталов погасил взаимную скорость сближения на расстоянии 50 метров до нуля, то есть осуществил зависание и предложил Волынову самому погасить боковые скорости, что тот быстро и четко выполнил. Ориентация кораблей сохранялась.
Вновь Шаталов направил свой корабль вперед, стараясь сохранять скорость сближения в пределах 0,2–0,3 метра в секунду. Корабли уже вошли в зону радиовидимости наземных пунктов слежения, и Шаталов уверенно завершил стыковку.
Наступила пора перехода двух космонавтов из одного корабля в другой.
При переходе космонавтов Е. Хрунова и А. Елисеева из космического корабля «Союз-5» в космический корабль «Союз-4» через открытое космическое пространство использовался скафандр нового типа.
Для данного случая конструкторы учли опыт А. Леонова и особенности выполняемой задачи, связанные именно с операциями перехода.
Новые скафандры были менее жесткими и снабжены съемным пространственным шлемом, который имел поднимавшиеся вверх не только светофильтр, но и защитное стекло.
Использовалась в этом скафандре и новая система жизнеобеспечения – регенерацонная. В ней циркуляция газа происходит по замкнутому циклу. Газовый состав при этом обновляется не полностью. Восполнялись лишь те его составляющие, которые изменяются или расходуются в процессе жизнедеятельности человека. Обновленная смесь вновь используется для дыхания и вентиляции, а углекислый газ и другие отходы жизнедеятельности поглощаются специальными поглотителями и регенераторами. В атмосферу не уходит ничего.
Благодаря системе регенерации значительно снизился расход кислорода. Появилась возможность при тех же габаритах скафандра обеспечить работу человека в космосе в течение нескольких часов.
Ранец системы жизнеобеспечения разместили на этот раз в ногах у космонавта, соединив его со скафандром гибким шлангом. Такое размещение ранца облегчало передвижение космонавта при переходе из корабля в корабль, однако не было абсолютно удобным. Поэтому в дальнейшем конструкторы вновь вернулись к размещению ранца за спиной космонавта.
Уже на следующем витке после стыковки космонавты Хрунов и Елисеев
приступили к выполнению операции перехода.
Люк в спускаемый аппарат был закрыт и загерметизирован. Волынов теперь оставался в спускаемом аппарате один.
В бытовом отсеке космонавты одели скафандры, проверили их герметичность. Затем давление в бытовом отсеке было снижено до забортного. Только после этого люк бытового отсека в открытый космос был открыт.
Первым выходил Хрунов. В момент открытия люка его пульс подскочил до максимальной величины, но вскоре пришел в норму. Началась работа, и волноваться уже было некогда. Правда, Хрунову пришлось вернуться в корабль, так как почти сразу же обнаружилось, что космонавты запутали страховочные фалы. Если их не привести в порядок, то можно было бы и не дойти до корабля Шаталова. Разобрались с этим быстро, и дальше все шло по программе.
Усилий космонавтам пришлось приложить при переходе много. Корабли состыковались так, что в пространстве как бы образовывали вертикаль по отношению к Земле. Корабль Шаталова был вверху. Космонавтам пришлось не идти привычно по горизонтали, а карабкаться вверх по перилам, как альпинисты. Фактически передвижение осуществлялось только с помощью силы рук. А суммарная масса космонавтов и скафандров была довольно существенной. При этом любые резкие движения приводили к тому, что ноги космонавтов отрывались от поверхности корабля. И снова вернуть их в прежнее положение был трудно. Можно представить быстро движущуюся в воде лодку. Сзади за нее двумя руками уцепился человек, и пытается на ходу ногами найти какую-нибудь опору на днище лодки. Очень похоже.
Первым прохождение осуществил Хрунов. Елисеев наблюдал за ним, и был готов прийти ему на помощь. Хрунов вошел в бытовой отсек «Союза-4», перестыковал электроразъем, и далее переход осуществил Елисеев.
На стене бытового отсека их встретил плакат «Добро пожаловать!», выполненный от руки Шаталовым.
Люки бытовых отсеков обоих кораблей были закрыты. Отсеки загерметизированы, и давление в них поднялось до давления в спускаемых аппаратах.
Только после этого произошла долгожданная и радостная встреча космонавтов с Шаталовым. Волынов остался в корабле один.
Начался новый этап работы – подготовка обоих кораблей к спуску.
17 ЯНВАРЯ.
Космонавты Шаталов, Хрунов и Елисеев на космическом корабле «Союз-4» успешно приземлились. Самочувствие космонавтов хорошее.
18 ЯНВАРЯ.
При подготовке к спуску Волынов работал в дефиците времени и не успел выполнить ориентацию корабля вручную для посадки. Далее система посадки начала работать в автоматическом режиме. Но не все пошло гладко.
Тормозная двигательная установка отработала нормально. Затем отделился бытовой отсек. А вот отделения приборного отсека с двигательной установкой не произошло.
Возвращаемый аппарат вошел в плотные слои атмосферы в связке с агрегатным отсеком и начал вращаться. До земли оставалось полчаса.
На высоте 80–90 километров произошел взрыв из-за перегрева агрегатного отсека. Агрегатный отсек и возвращаемый аппарат наконец-то разделились.
Но не прекратилось вращение возвращаемого аппарата. В результате обгорало не только днище аппарата, но не защищенные его части. К тому же перегрузки достигали до 9 единиц. При норме 4 единицы. В кабину стал поступать дым от горевшей уплотняющей резины люка.
К счастью неконтролируемое вращение продолжалось недолго. Возвращаемый аппарат, как ванька-встанька, развернулся днищем по потоку и спуск стал, хоть и не управляемым, но нормальным баллистическим.
На высоте 10 километров сработала парашютная система, и Волынов понял, что не все его страхи позади. Вращение спускаемого аппарата не прекратилось. Стропы парашюта закручивались и раскручивались то в одну, то в другую сторону. Каждую секунду можно было ждать складывания купола парашюта.
Удар о землю был достаточно сильным, но не смертельным. Перелом верхних корней передних зубов уже не был страшным исходом. Да в первые минуты после приземления Волынов на зубы не сразу и обратил внимания. Его первый вопрос спасателям, сняв шлем: «Как у меня с волосами?» В такой ситуации поседеть не мудрено.
Вне программы Волынов провел испытание космического корабля «Союз» при баллистическом спуске. Причем в режиме более жестком, чем баллистические спуски космических кораблей «Восток» и «Восход».
