KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Борис Хотимский - Непримиримость. Повесть об Иосифе Варейкисе

Борис Хотимский - Непримиримость. Повесть об Иосифе Варейкисе

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Борис Хотимский, "Непримиримость. Повесть об Иосифе Варейкисе" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Еще днем по улицам в направлении к вокзалам двинулись красногвардейские дружины — это был отвлекающий маневр: будто Красная гвардия покидает Харьков. Ночью же красногвардейский полк Южной железной дороги под командованием Исаева вышел на заранее намеченные позиции, окружив казармы автоброневого дивизиона. Чтобы избежать бессмысленного кровопролития, в казармы направили парламентеров — с предложением добровольно сдать оружие. В дивизионе поначалу уперлись, даже вознамерились было оказать сопротивление. Но, услышав убедительные голоса красногвардейских пулеметов, передумали — сдались.

Командование 28-го полка оказалось менее сговорчивым. Пришлось начать подготовку к штурму казарм, причем так, чтобы полк не успел покинуть их и развернуться для боя. Сюда же подтянулись и управившиеся с автобронедивизионом красногвардейцы-железнодорожники.

Рабочие Губалов и Сергиенко предложили использовать два бронепоезда — один из них занял позицию на железнодорожной линии вблизи Кардовского сада, другой — за корпусом одного из заводов, откуда в случае нужды можно было обстрелять казармы. От Карповского железнодорожного моста до Новоселовки, в районе Москалевки и вдоль реки от завода Шиманского разместилась красногвардейская пехота. Узнав, что казармы окружены, командование 28-го полка предпочло улизнуть. И этот гайдамацкий полк был разоружен.

К утру 9 декабря в Харькове установилась Советская власть. После чего здесь состоялся Первый Всеукраинский съезд Советов, провозгласивший Украину советской республикой, торжественно заявивший о ее нерушимом союзе с Советской Россией и объявивший недействительными все распоряжения Центральной рады.

Так что теперь ждет Иосифа Михайловича на новом боевом посту? Как поется в «Варшавянке», «нас еще судьбы безвестные ждут».

2. ЛЕСОПАТОЛОГ ЮДАНОВ

Киев стоит на горах — поэтому в городе немало таких мест, откуда видно далеко-далеко.

В бесконечность уходящие дали открывались с того высокого места на Левашовской улице, где в полутораэтажном желтокирпичном домике жил с семьей Илья Львович Юданов. Зимой дали эти подергивались морозной дымкой, летом трепетали в раскаленном мареве. Илья Львович, хотя и прожил на белом свете более полувека, все не уставал вглядываться, и порой чудилось ему, будто видит он не только даль пространственную, но и даль временную. А время и пространство, как известно, сродни одно другому, ибо и то и другое не ведают пределов. Вглядываясь в размытые очертания далекого окоема, обращаясь мыслями к «делам давно минувших дней, преданьям старины глубокой», Юданов размышлял о судьбах родного города, соотнося их со своей собственной судьбой.

Он вырос в Киеве и знал его, как знают лицо близкого человека: каждый штришок, каждую морщинку, каждое родимое пятнышко. Здесь, в Киеве, когда-то окончил он гимназию и поступил в университет — уже после того, как дверь этого храма науки открылась пошире для разночинцев. Однако стипендии на долю студента Юданова не досталось, от платы за обучение освободиться не удалось, а помощь всяческих благотворительных организаций была почти неощутима… К счастью, прошло без особых последствий участие Ильи Львовича в нескольких студенческих сходках. А после был введен новый, более жесткий статут — ликвидирована автономия университета, отменена выборность ректора, деканов и профессоров… Теперь все это позади, Илья Львович Юданов — опытный специалист по лесному делу, авторитетный консультант-лесопатолог.

Казалось бы, что за дело было ему — врачевателю деревьев — до многовековой отечественной истории или до политических баталий начала нового века? Но тем и отличалась, как правило, российская интеллигенция, что никогда не ограничивалась рамками профессиональных интересов и узких служебных обязанностей. В этом, кстати, принципиальное отличие русского интеллигента от чиновника. Вот почему лесопатолог Юданов снова и снова обращался думами и сердцем к истории родного города.

На высотах при слиянии Десны с Днепром, в благоприятных природных условиях, люди поселились еще в незапамятные времена. Отсюда, с приднепровских высот, «пошла русская земля», как выразился летописец. Здесь зародилось древнерусское государство…

Глядя на вознесенные над зеленью садов и парков многоярусные золотые купола древних храмов, любуясь разнообразнейшими, щедро украшенными лепниной фасадами более поздних киевских строений, Илья Львович снова и снова вспоминал о «делах давно минувших дней», однако еще чаще задумывался о событиях не то что последних лет, но даже, если хотите, последних месяцев. Какое участие принимал он сам в тех событиях? Можно сказать, никакого. Потому что сплошь и рядом сталкивался с актами насилия и не позволял себе принимать в них участия, ибо оставался убежденным противником какого бы то ни было насилия пад человеческой личностью.

И конечно же величайшим насилием в его глазах была длившаяся более трех лет небывалая по масштабам война. Но коль скоро война уже шла, избавление от нее Юданов видел лишь в одном: скорейшем ее завершении. Победоносном для России, разумеется. То есть получалось — помимо его воли — нечто парадоксальное: для избавления от насилия следовало довести это насилие до предела? Что-то не складывалось, рассыпалось беспорядочно в переутомленной сомнениями голове Ильи Львовича.

9 ноября ему удалось побывать на площади, где у памятника Богдану Хмельницкому состоялся парад войск, посвященный провозглашению «Украинской Народной Республики». Киев всегда славился обилием ясных дней в году — осеннее солнце, как говорится, светило, да не грело. Оно отражалось в золоте бессчетных куполов Софийского собора и соседнего с ним Михайловского монастыря. Сияло золото погон, аксельбантов и холодного оружия на офицерах, на зарубежных военных атташе. Среди множества воинских мундиров и средневековых одеяний духовенства Илья Львович разглядел ничем особо не примечательные цивильные пальто руководителей Центральной рады, с трудом узнал издали коренастого Михаила Грушевского и тощего жердяя Симона Петлюру.

Еще до войны Юданову доводилось читать труды Грушевского по истории Украины. Там было немало любопытного, но слишком уж назойливо подчеркивались «специальные украинские интересы», искусственно противопоставленные интересам общероссийским. Что же касается Петлюры, то припоминалась его довоенная журналистская деятельность, в частности — обзор украинских: журналов, где особое внимание уделялось «национальному возрождению украинского народа». Говорили, будто отец Петлюры был простым извозчиком, что сам он бывал то газетчиком, то бухгалтером… Еще поговаривали, что в душе Симон Петлюра ярый антисемит и стоит ему дорваться до власти — жди погромов. Вот и дорвался…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*