Элизабет Хереш - Генерал Лебедь
Шестая попытка, по мнению Лебедя, привела к цели только потому, что «давление общественного мнения было довольно сильным — война здесь прекратилась. Нигде больше войны не прекратились, только здесь, и как им не было это неприятно — они должны были признать мою правоту…».
Глава XIII
Мавр сделал свое дело
Несмотря на мирное соглашение, правительство Молдовы продолжает работать над тем, чтобы убрать 14-ю армию: однажды в средствах массовой информации были опубликованы компрометирующие сообщения об армии и Лебеде, потом дезинформация всякого рода, например, о якобы разработанном с Ельциным графике вывода, который вот-вот начнется.
Лебедь хорошо информирован об этих сообщениях. Он также узнает через своих офицеров, что правительство сделало предложение служащим 14-й армии перейти в армию Молдовы. Офицерское собрание 14-й армии в сентябре обращается с письмом к министру обороны Грачеву. В нем выражается убежденность в том, что стабильность в регионе после вывода русских войск окажется под сомнением. Кроме того, ввиду катастрофического положения выведенных из ГДР войск и их семей они с тревогой ожидают репатриации.
Ответ Грачева резок и адресован Лебедю: «Офицерские собрания разрешены только в бригадах, полках и подразделениях. Изучите приказ!».
Затем он напоминает Лебедю, что не нужно ни распространять «слухи о деморализации армии», ни верить таким слухам. Грачев уверяет, что армия «выводится только в рамках политического решения и в связи с соглашением между Молдовой и Приднестровьем», и в заключение делает выговор Лебедю за «оскорбительные высказывания» в адрес Молдовы, правительство которой снова жалуется ему.
Ответ Лебедя состоит только из одного предложения: «Вас неправильно информировали».
После этого начинается дальнейший обмен телеграммами между строптивым командующим армией и его начальником. Лебедь сообщает своему шефу обо всех неприятностях, которые переживают его солдаты и офицеры из-за дружественной политики Москвы в отношении Молдовы, и о том, какие проблемы ждут решения со стороны российских властей. При этом Лебедь не боится задать вопрос, почему Москва не занимает однозначной позиции в отношении статуса Приднестровья и в случае признания его как автономной республики не посылает полпреда для удовлетворения требований русского населения. Грачев после этого принимает отечески примирительный тон и заверяет Лебедя, что 14-я армия будет стоять до тех пор, «пока это будет необходимо в интересах России», еще раз призывая: «Успокойтесь сами и успокойте своих подчиненных!».
Через несколько месяцев Лебедь начинает издавать армейскую газету и просит правительство о выделении частоты для солдатской радиостанции. В конце года Лебедя объявляют в Приднестровье «человеком года». Лебедь ценит патриотизм этих людей, хотя иногда считает их поведение утрированным. В одном интервью, которое он дает почти два года спустя, 20 июля 1994 года, газете «Известия», он называет русских Приднестровья «более католиками, чем папа, самыми славянскими среди славян — намного больше готовыми защищать интересы России, чем русские в России».
В 1991 году распад Советского Союза произошел не только в его внешних границах, но разогретый этническими конфликтами или вызванный заявлениями об автономии и на российской территории или на территории республик СНГ. Хотя президент Ельцин, в противоположность Горбачеву, не приказывает вводить оккупационные войска, но он посылает войска содействия в те конфликтные регионы, в которых живет много русских меньшинств, чтобы защитить их. Хотя Абхазия лежит не на российской, а на грузинской территории и Грузия не примкнула к СНГ, но здесь живет значительное количество русского населения. Кроме их защиты Ельцин заинтересован и в стабильности ситуации перед порогом дома. К тому же стоит предотвратить импорт тенденций к автономии на российскую территорию, значит, и внутренний раскол России.
Осетия, автономная республика, и ее соседка, автономная республика Ингушетия, расположенная тоже в пределах российских границ, сцепились друг с другом. Для России эта область представляет стратегический интерес. Распад, как и выход из Российского государства, нельзя терпеть. Москва вмешивается, наконец, в эту область элитной войсковой частью и ограничивается нейтрализацией ингушских мятежников в Северной Осетии и разъединением враждующих сторон.
Эта тактика, между прочим, соответствует в основном сдержанному поведению Москвы и в Приднестровье. Все же был человек, который критически близко наблюдал за попытками Москвы уладить конфликт в Северной Осетии. Это президент соседней Чечни генерал Джохар Дудаев, который заявил: «Объявление чрезвычайного положения в Ингушетии и Северной Осетии Москвой еще раз доказывает колониальный характер Российского Федеративного договора…» и «каждый чеченец должен быть готов умереть в борьбе против Москвы!».
Сразу после стабилизации ситуации в Приднестровье Лебедь принимает меры, чтобы помочь правительству в восстановлении инфраструктуры и нормализации повседневной жизни. В общем ему удалось обеспечить повсюду прекращение огня. Штат комендатуры в Тирасполе значительно увеличивается. Комендатура ведет борьбу также с быстро растущей преступностью.
Хорошие отношения Лебедя с правительством Приднестровской республики портятся, когда ее президент Игорь Смирнов требует у Лебедя оружие и военное имущество из запасов 14-й армии для борьбы с преступностью. Лебедь отказывается выполнить его просьбу, так как подозревает членов правительства в коррупции и стремлении к личному обогащению.
Загадочные происшествия углубляют недоверие Лебедя к властям, и поскольку он, как обычно, говорит напрямик, у него начинается с ними конфликт.
Явно напряженные отношения устанавливаются уже в конце 1992 года, когда Лебедь открыто обвиняет в коррупции руководство Приднестровья. «С этими жуликами я ничего не хочу иметь общего», — заявляет он в одном интервью. Все попытки настроить его положительно в отношении Смирнова напрасны. Лебедь слишком много знает о манипуляциях, которые ему противны и побуждают его открыто отмежеваться от правительственной команды в Тирасполе. Он публично заявляет, что такие персоны, как прокурор, министр государственной безопасности и министр внутренних дел, перевели нелегально общественные деньги на свои счета в банках Германии и Австрии. Позже Лебедь берет обратно свои обвинения в адрес министра внутренних дел («он только безобидный старый папочка с синим носом»), но президент государственного банка в одном интервью подтверждает существование инвалютных счетов в названных странах. Реакция самих разоблаченных ограничивается вялым протестом против «вмешательства во внутренние дела».
