Петр Фролов - Исповедь палача с Лубянки. Эмиссар Берии с особыми полномочиями
Впрочем, Петра Фролова больше интересовала связь Блюхера с Люшковым.
Вернемся к рассказу чекиста.
– А при чем тут Люшков? – Я немного успокоился, но все равно в любой удобный момент был готов нейтрализовать собеседника, но прежде все же хотел внимательно выслушать Кольцова.
– Так они действовали сообща! – Эти слова хозяин кабинета произнес так, словно что-то пытался объяснить ребенку. – Они оба были заинтересованы в отделении Дальнего Востока от Советского Союза и создании на этой территории отдельного государства, вроде Дальневосточной республики времен Гражданской войны. Блюхер в новой республике занял бы пост главнокомандующего вооруженными силами, а Люшков со своими сообщниками – все остальные посты. На службу взяли бы тех, кто уцелел после организованных Люшковым репрессий.
– Это как? – растерянно вымолвил я. Странно все это звучало. Группа «врагов народа» – а в их вине я не сомневался – решила начать процесс разделения Советского Союза. Это сейчас развалившего СССР Горбачева многие у нас считают героем, а тогда любые сепаратистские настроения жестко пресекались. Непонятно, как Люшков и его сообщники могли в течение нескольких лет скрывать от органов госбезопасности свои преступные намерения. Чтобы «развалить» СССР, Горбачеву и руководителям бывших союзных республик потребовалось несколько лет, чтобы внушить населению, что Советский Союз – это «тюрьма народов». Зато если каждая из республик получит свободу, то все ее жители заживут богато и счастливо. Республиканские лидеры «забыли» предупредить, что райские условия жизни в независимых от Москвы государствах гарантированы лишь политической элите, а всех остальных ожидают нищета, голод и холод. И на заработки нужно будет ездить в Россию, т.к. вся местная промышленность в течение нескольких лет прекратит свое существование. Правда, ничего этого в конце тридцатых годов я еще не знал. Сама идея отделения Дальнего Востока или любой другой части страны от Советского Союза казалась мне тогда абсурдной и достойной места лишь на страницах антисоветской литературы.
Заметив на моем лице удивление, Кольцов продолжал свое объяснение таким тоном, словно перед ним сидел ребенок:
– Зачем Люшкову была нужна «чистка» на Дальнем Востоке? Чтобы уничтожить всех, кто был лоялен советской власти. Этим он ничем от Ежова не отличался. Вот почему вас арестовали, а начальника заставы на свободе оставили. Для подельников Люшкова вы были врагом, а он – сочувствующим. Потом, правда, восстановили справедливость. «Люшковцев» расстреляли, а вас не только на свободу выпустили, но и повысили. Теперь в Москве служите. Хотя в звании капитана, но выполняете задания самого наркома внутренних дел. Такое мало кому доверят. Меня тоже бы не назначили на этот пост, – при этих словах Кольцов обвел взглядом кабинет, – если бы партия мне не доверяла. Почему наш военный округ называется Особым? Потому что расположен он в стратегически важном районе страны – на границе с Германией. И от нас (военных чекистов. – Прим. авт.) зависит уровень боеготовности армии.
В это время принесли ужин. На несколько минут разговор прекратился, и мы приступили к трапезе.
Узнать подробности у Блохина о Блюхере я смог только после войны. Из Киева мы с Кольцовым выехали на территорию Западной Украины, там я и находился до 22 июня 1941 года. Затем вместе с группой ленинградских чекистов с большими трудностями добрался до Москвы. Через две недели после моего возвращения – нам повезло, что мы не попали в окружение, и поэтому проверка заняла всего лишь несколько дней, – меня перевели, а вернее, откомандировали в центральный аппарат военной контрразведки, где я прослужил всю войну.
Однажды я беседовал со старшим офицером, который в конце тридцатых годов служил на Дальнем Востоке. В ходе разговора он очень нелестно отозвался о Блюхере. Вроде того, что последний ничего не сделал для укрепления обороноспособности этой территории, хотя и находился на посту командующего лет восемь. Поэтому перед войной пришлось в режиме аврала за месяцы делать то, на что обычно требовались годы. Я вспомнил довоенную беседу с Кольцовым в Киеве. И решил узнать больше о Блюхере.
Признаюсь честно, ответ Блохина относительно Блюхера меня разочаровал. Комендант заявил: «Темная и непонятная история с этим маршалом. Ходят слухи, что в конце двадцатых годов он был замешан в заговоре против товарища Сталина, но по непонятной причине вместо ареста и нахождения под следствием был отправлен командовать армией на Дальний Восток. В 1938 году арестован, начал сотрудничать со следствием, но внезапно умер. Возбужденное против него дело пришлось закрыть».
Много лет спустя я узнал, что Блюхер еще в начале тридцатых годов был замешан в антисоветском заговоре. Произошло это после его триумфального возвращения из Китая.
В мае 1929 года председателем Совнаркома РСФСР был назначен Сырцов[59]. Заняв этот пост, он начал критиковать проводимую руководством страны политику в сфере проведения индустриализации. Он утверждал, что процесс создания тяжелой промышленности в Советском Союзе идет слишком быстро и требует слишком много ресурсов. Также он утверждал, что проводимая Сталиным политика ведет страну к гибели.
В сентябре 1930 года Сырцов вместе с группой сторонников планировал организовать «дворцовый переворот», аналогичный тому, что совершил Брежнев, когда устранил от руководства страной Хрущева. На заседании Политбюро Сырцов планировал поднять вопрос о смещении Сталина с поста Генсека. Заговорщики не смогли реализовать свой план, так как об их коварных планах узнало руководство партии.
Вот что об этом написал историк Роман Гуль[60] в своей книге «Красные маршалы»:
«Пользуясь положением председателя совнаркома, осторожно вербовал сообщников среди верховников, которые мгновенно могли бы свалить диктатора. Сырцов понимал и то, что первую скрипку в дворцовых переворотах должна играть армия, и вступил в сношения с красными маршалами.
Главой армии и флота заговорщики выставили популярнейшего Блюхера. Связался ли Сырцов с Блюхером заранее, посылал ли к Блюхеру на Дальний Восток своих эмиссаров иль сошлись они уже в Москве, об этом хранит еще тайну история...
Заговорщик Резников, один из сырцовского «комитета пяти», кому больше других доверял Сырцов, в последнюю минуту выдал заговор Сталину.
На последнем заседании «комитета пяти» (руководители заговора. – Прим. ред.) у Сырцова присутствовало только четверо. Отсутствовал Резников. Во время совещания в комнате затрещал телефон. У аппарата оказался Сталин, экстренно вызывавший Сырцова на заседание в Кремль, в Политбюро, Сырцов выехал, не подозревая, что заговор вскрыт.
