Павел Огурцов - Конспект
У широкого начала косы – сожженные здания курорта, прячущиеся в парке. Ближе к верхней террасе – зеленый прямоугольник с вкрапленными черепичными крышами немецкой колонии, между нею и станцией – сожженные производственные и складские корпуса; между колонией и морем среди виноградников – железнодорожная ветка к курорту. От ветки до моря, от города – сразу за разрушенной нефтебазой – и почти до курорта – белые хаты и садики матросской слободки.
Сейчас море темнее залива, и на нем сверкают, возникая и исчезая, как серебристые рыбки, белые черточки барашков. Ни дымка, ни паруса. На север – до горизонта степь, на юг – до горизонта море, а между ними их общее детище – плоскость нижней террасы, на ней – городок и курорт, построенные и разрушенные людьми. И от горизонта до горизонта – весеннее небо с пылающим солнцем и кое-где тоненькими полупрозрачными облачками.
Днем знакомился с городом, по вечерам шел к старожилам или к морю – сидел на подпорной стенке или лежал на пирсе и чувствовал тогда, что эта командировка – не только работа, но и безмятежный отдых.
На Матросской слободке участки подсыпаны и немного возвышаются над улочками. Цветут абрикосы и везде хоть немного винограда. Под ногами ракушки с песком и пылью. Песчаный пляж вдоль всей слободки, чуть заметный прибой, кое-где опрокинутые лодки, по одной, по две, по три. Чем дальше, тем с большей жадностью дышу: удивительный воздух – смесь морского и степного. У открытого моря ровная линия песчаного пляжа и шум прибоя, среди кустарника, окружающего лиманы, попадается тальник – не тальник, не знаю, что это такое. В курортном парке есть мертвые деревья, под ногами – темная земля. Разминаю: чернозем с примесью ракушек и песка. На косе со стороны открытого моря – такая же четкая линия пляжа и такой же шум прибоя, со стороны залива – изрезанный берег, кое-где трава и цветы, которые я нигде не встречал, тишина и так мелко, что видны растущие на дне водоросли, зелеными островами расплывающиеся и покачивающиеся на воде. Стихает ветер – запах йода, а порой и гнили, порыв ветра – снова смешанный аромат моря и степи. Коса то шире, то уже, но природа та же. Жаль, что дойти до маяка сегодня не успею.
Вход с улицы в уцелевший двухэтажный дом. Звонок-вертушка. Шагов не слышно, но дверь открывается, и на пороге – маленький худенький старичок. Немного сутулится. Внимательно-напряженный взгляд темных глаз.
– Здравствуйте и простите за беспокойство. Я хотел бы видеть… – называю имя, отчество и фамилию.
– Здравствуйте. Это я.
Рекомендуюсь, говорю о своей работе и цели визита.
– Удивительно. В такое время кто-то еще интересуется историей Бердянска. – Взгляд его становится мягким и доброжелательным. – Входите, прошу вас.
– Так ведь надо восстанавливать город.
– А, да, да… И сделать его лучше, чем был раньше. Так, кажется, написал Калинин? В открытом письме архитекторам.
– Да, так.
– И для этого надо знать историю города?
– Надо. Чтобы не наломать дров.
– Их уже достаточно наломали.
Несколько шагов по коридору, и мы входим в довольно большую комнату, заставленную добротной мебелью темно-коричневого или вишневого цвета – в сумерках не разберешь. Посредине – ничем не покрытый раздвижной обеденный стол под лампой с абажуром.
– Садитесь, пожалуйста, – говорит старичок, отодвигая для меня стул, и перекладывает стопку тетрадей со стола на подоконник.
– Сочинения?
– Сочинения. По литературе. А вы осведомлены и о моей специальности?
– Я знал, что вы учитель. А увидел тетради… На математика вы не похожи… И на физика или химика.
– А на словесника похож?
– Во всяком случае – на гуманитария.
– Верно. Я по образованию историк и после университета преподавал историю. В здешней гимназии. А когда историю заменили обществоведением, мне легче было преподавать русский язык и литературу. С той поры их и преподаю. Что это вы мебель рассматриваете?
Я смутился, но сказал откровенно:
– Тесно у вас. Так бывало, когда при уплотнении мебель сносили в комнату, оставленную хозяевам квартиры. В детстве видел такие комнаты.
– Так и было после революции. В этой квартире мы живем с тех пор, как поженились. Жена пошла к знакомым. Да, так вот, города должны стать лучше – говорите вы с Калининым. Вопрос в том – что значит лучше?
– Лучше? Во-первых, города должны быть удобными для жизни. В это понятие многое входит: и благоустройство, и городской транспорт, и места отдыха, и сами квартиры. Во-вторых, они должны быть здоровыми, т.е. не подвергаться задымлению предприятиями, сильному шуму, воздействию вредных природных очагов, скажем, – болот с комарами и так далее. И, в-третьих, они должны быть красивыми. И это имеет не меньшее значение, чем все остальное.
– Красивыми? Очень растяжимое понятие. И красота бывает разная и воспринимается она по-разному. На всех не угодишь.
– А какие города вам нравятся?
– Париж, Венеция, Вена, Прага…
– Вы там бывали?
– Был. А из наших – Ленинград, Киев, Одесса, Севастополь.
– Так ведь эти города всем нравятся. И, наверное, одни и те же города всем не нравятся.
– А, пожалуй. Интересно, есть ли критерии для определения красоты города?
– Критерий один: город должен быть приятным, радовать глаз. В разные эпохи красота города достигалась разными способами, но лучшие из них радуют глаз до сих пор. Это вечная красота.
– А как достигается такая красота?
– Известны лишь элементы, из которых она складывается. Как краски для художника. А как создать красивый город – рецептов нет. Это искусство.
– А знаете, Бердянск был приятный городок, несмотря на все его недостатки. Приятнее многих городов, в том числе и больших.
– А величина города значения не имеет, т.е. имеет, но только в том смысле, что чем больше город, тем трудней его сделать красивым. Ведь о красоте судят не по ее величине.
– И не по раме, будь она даже позолоченная.
– А вот рама, т.е. обрамление города, имеет значение. Если оно красивое и видно из города. А здесь, кажется, только с главной улицы открывается вид на море. С других моря не видно, зато обернешься и видишь бурый обрыв верхней террасы.
– Это верно. Вы раньше бывали в Бердянске?
– Нет, не приходилось.
– Давно приехали?
– Третий день.
– С вами интересно поговорить. Так чем я могу быть вам полезен?
– Расскажите, пожалуйста, о городе, что в нем было хорошего и плохого. Может быть, у вас есть виды города, фотографии зданий?
– Найдутся. Давайте сделаем так: я дам вам свой, так сказать, архив, вы его будете смотреть и спрашивать.
