Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 41. Май-ноябрь 1920
Премьер-министр: Я держусь совершенно иного взгляда. Тот факт, что либералы между собой борются, несомненно, толкает очень значительное число либералов, с отчаяния, к Рабочей партии, где вы имеете уже значительное число либералов, очень способных людей, занятых теперь дискредитированием правительства. Результат, несомненно, тот, что значительно укрепляется общественное настроение в пользу Рабочей партии. Общественное мнение поворачивает не к либералам, стоящим вне Рабочей партии, а к Рабочей партии, это показывают частичные перевыборы».
Мимоходом сказать, это рассуждение показывает особенно, как умнейшие люди буржуазии запутались и не могут не делать непоправимых глупостей. На этом буржуазия и погибнет. А наши люди могут даже делать глупости (правда, при условии, что это глупости не очень большие, и что они будут своевременно исправлены) и тем не менее окажутся в конце концов победителями.
Другой политический документ – следующие рассуждения «левой» коммунистки, тов. Сильвии Панкхерст:
«…Тов. Инкпин (секретарь Брит. соц. партии) называет Рабочую партию «главной организацией движения рабочего класса». Другой товарищ из Британской социалистической партии на конференции III Интернационала выразил взгляд Британской социалистической партии еще рельефнее. Он сказал: «Мы смотрим на Рабочую партию, как на организованный рабочий класс».
Мы не разделяем этого взгляда на Рабочую партию. Рабочая партия очень велика численно, хотя члены ее в очень значительной доле бездеятельны и апатичны; это – рабочие и работницы, вступившие в тред-юнион, потому что их товарищи по мастерской тред-юнионисты и потому что они хотят получать пособия.
Но мы признаем, что многочисленность Рабочей партии вызвана также тем фактом, что она есть создание той школы мысли, за пределы которой большинство британского рабочего класса еще не пошло, хотя великие изменения подготовляются в умах народа, который скоро изменит это положение…».
«…Британская Рабочая партия, подобно социал-патриотическим организациям других стран, неизбежно, в ходе естественного развития общества, придет к власти. Дело коммунистов – строить силы, которые низвергнут социал-патриотов, и мы не должны в нашей стране ни затягивать этой деятельности, ни колебаться.
Мы не должны разбрасывать нашу энергию, увеличивая силу Рабочей партии; ее подъем к власти неизбежен. Мы должны сосредоточить свои силы на создании коммунистического движения, которое победит ее. Рабочая партия скоро составит правительство; революционная оппозиция должна быть готова, чтобы напасть на него…».
Итак, либеральная буржуазия отказывается от исторически освященной вековым опытом – и необычайно выгодной для эксплуататоров – системы «двух партий» (эксплуататоров), считая необходимым объединение их сил для борьбы с Рабочей партией. Часть либералов, как крысы с тонущего корабля, перебегают к Рабочей партии. Левые коммунисты считают переход власти к Рабочей партии неизбежным и признают, что сейчас за ней большинство рабочих. Они делают отсюда тот странный вывод, который т. Сильвия Панкхерст формулирует так:
«Коммунистическая партия не должна заключать компромиссов… Она должна сохранить свою доктрину чистой, свою независимость от реформизма незапятнанной; ее миссия – идти вперед, не останавливаясь и не сворачивая с пути, идти прямой дорогой к коммунистической революции».
Напротив, из того, что большинство рабочих в Англии еще идет за английскими Керенскими или Шейдеманами, что оно еще не проделало опыта с правительством из этих людей, каковой опыт понадобился и России и Германии для массового перехода рабочих к коммунизму, из этого вытекает с несомненностью, что английские коммунисты должны участвовать в парламентаризме, должны извнутри парламента помочь рабочей массе увидать на деле результаты гендерсоновского и сноуденовского правительства, должны помочь Гендерсонам и Сноуденам победить объединенных Ллойд Джорджа и Черчилля. Поступить иначе, значит затруднить дело революции, ибо без перемены взглядов большинства рабочего класса революция невозможна, а эта перемена создается политическим опытом масс, никогда не одной только пропагандой. «Без компромиссов вперед, не сворачивая с пути», если это говорит заведомо бессильное меньшинство рабочих, которое знает (или во всяком случае должно знать), что большинство через короткий промежуток времени, при условии победы Гендерсона и Сноудена над Ллойд Джорджем и Черчиллем, разочаруется в своих вождях и перейдет к поддержке коммунизма (или во всяком случае к нейтралитету и большей частью благожелательному нейтралитету по отношению к коммунистам), – такой лозунг явно ошибочен. Это все равно, как если бы 10 000 солдат бросились в бой против 50 000 неприятеля, когда следует «остановиться», «свернуть с дороги», даже заключить «компромисс», лишь бы дождаться имеющих подойти 100 000 подкрепления, которые сразу выступить не в состоянии. Это – интеллигентское ребячество, а не серьезная тактика революционного класса.
Основной закон революции, подтвержденный всеми революциями и в частности всеми тремя русскими революциями в XX веке, состоит вот в чем: для революции недостаточно, чтобы эксплуатируемые и угнетенные массы сознали невозможность жить по-старому и потребовали изменения; для революции необходимо, чтобы эксплуататоры не могли жить и управлять по-старому. Лишь тогда, когда «низы» не хотят старого и когда «верхи» не могут по-старому, лишь тогда революция может победить. Иначе эта истина выражается словами: революция невозможна без общенационального (и эксплуатируемых и эксплуататоров затрагивающего) кризиса. Значит, для революции надо, во-первых, добиться, чтобы большинство рабочих (или во всяком случае большинство сознательных, мыслящих, политически активных рабочих) вполне поняло необходимость переворота и готово было идти на смерть ради него; во-вторых, чтобы правящие классы переживали правительственный кризис, который втягивает в политику даже самые отсталые массы (признак всякой настоящей революции: быстрое удесятерение или даже увеличение во сто раз количества способных на политическую борьбу представителей трудящейся и угнетенной массы, доселе апатичной), обессиливает правительство и делает возможным для революционеров быстрое свержение его.
В Англии, как видно, между прочим, именно из речи Ллойд Джорджа, явно нарастают оба условия успешной пролетарской революции. И ошибки со стороны левых коммунистов опасны теперь сугубо именно потому, что у некоторых революционеров наблюдается недостаточно вдумчивое, недостаточно внимательное, недостаточно сознательное, недостаточно расчетливое отношение к каждому из этих условий. Если мы – не революционная группа, а партия революционного класса, если мы хотим увлечь за собой массы (а без этого мы рискуем остаться просто говорунами), мы должны, во-первых, помочь Гендерсону или Сноудену побить Ллойд Джорджа и Черчилля (вернее даже: заставить первых побить вторых, ибо первые боятся своей победы!);во-вторых, помочь большинству рабочего класса на своем опыте убедиться в нашей правоте, т. е. в полной негодности Гендерсонов и Сноуденов, в их мелкобуржуазной и предательской натуре, в неизбежности их банкротства; в-третьих, приблизить момент, когда на почве разочарования Гендерсонами большинства рабочих можно будет с серьезными шансами на успех сразу скинуть правительство Гендерсонов, которое будет еще более растерянно метаться, если даже умнейший и солиднейший, не мелкобуржуазный, а крупнобуржуазный, Ллойд Джордж проявляет полную растерянность и обессиливает себя (и всю буржуазию) все больше и больше, вчера своими «трениями» с Черчиллем, сегодня своими «трениями» с Асквитом.
