Николай Пияшев - Воровский
Воровский был делегатом от Центрального органа Объединенного ЦК РСДРП — газеты «Партийные известия» с правом совещательного голоса.
Стояла тихая теплая погода. Чистенький уютный пароход отошел из Або под вечер. Воровский, Луначарский, Ярославский долго беседовали на палубе, любовались розовым закатом.
Когда стемнело, они спустились вниз, в кают-компанию. Вдруг раздался сильный толчок. Воровский не удержался и повалился на пол. Свет погас. Споры моментально прекратились. Наступила тишина.
Пароход остановился и стал крениться набок. Вскоре нижние каюты наполнились водой. Прибежал озабоченный капитан и стал «успокаивать», что он подал сигнал бедствия, что корабль, по-видимому, прочно засел на камне и не перевернется. Но на всякий случай пассажиры все же надели спасательные пояса. Воровский выбрался на палубу и провел там остаток ночи.
Забрезжило утро. Подул свежий ветерок. Началась легкая волна. Пароход стало раскачивать, и он заскрипел на своем каменном вертеле. Вскоре пришел на выручку другой пароход, и началась переправка людей… Через несколько часов делегаты были снова в Або, а потом вновь выехали в Стокгольм.
Для заседаний съезда шведские товарищи предоставили удобные залы огромного шестиэтажного Народного дома.
10(23) апреля от имени Объединенного ЦК съезд открыл тов. Шмидт (П. П. Румянцев. — Н. П.). Он сказал:
— От более или менее удачного результата работы съезда зависит, быть может, как судьба РСДРП в ближайшем будущем, так и исход для пролетариата освободительной борьбы народа с самодержавием, справедливо называемой Великой Российской революцией… Настоящему съезду предстоит дело громадной важности — ликвидировать все сохранившиеся еще остатки фракционного разброда и внутрипартийной усобицы и, оставляя членам партии свободу идейной борьбы, создать действительно единую, слитную РСДРП.
Большинство на съезде было за меньшевиками. С первых же заседаний развернулась острая идейная борьба. Воровский сидел в зале заседаний и думал: «Ох и жаркие бои предстоит нам вынести. Сколько будет поломано копий, прежде чем о чем-нибудь договоримся! И договоримся ли вообще?»
По первому же вопросу — аграрной программе — разгорелись споры. Меньшевики (Маслов и Плеханов) защищали муниципализацию земли. По их мнению, помещичьи земли должны были поступить в распоряжение земств, местных самоуправлений. Ленин, Луначарский и другие большевики отстаивали национализацию. Ленин считал, что национализация земли облегчит пролетариату в союзе с деревенской беднотой переход к социалистической революции.
Воровский в прениях по этому вопросу не выступал. Его точка зрения несколько отличалась от ленинской: он симпатизировал скорее делегату Борисову (С. А. Суворову), ратовавшему за раздел земли. Вацлав Вацлавович не думал еще в те дни о переходе буржуазно-демократической революции в социалистическую. Он считал, что требование раздела земли в пользу крестьян в программе РСДРП привлечет беднейшее крестьянство в революцию.
В конце концов Ленин был вынужден голосовать за «раздел» земли, так как его точка зрения имела на IV съезде мало приверженцев, а «раздел» земли был ему все же ближе, чем меньшевистская муниципализация.
Между заседаниями съезда большевистская фракция часто собиралась на свои совещания. Здесь поручалось тому или другому делегату выступить в прениях, вносить резолюции, поправки к ним. На одном из таких совещаний Красин, Воровский и Луначарский были избраны в комиссию по выработке резолюции об отношении к вооруженному восстанию.
«Вспоминаются собрания нашей большевистской части участников съезда, — писала К. Т. Свердлова, — которые происходили не реже чем через день. Собирались мы обычно в каком-нибудь ресторане, где, заняв две-три комнаты, обменивались мнениями и впечатлениями, намечали планы действий на очередных заседаниях съезда. Эти собрания не были официальными в полном смысле этого слова. Ни председателя, ни секретаря на них не было, никто не просил слова. Шла живая, шумная, непринужденная беседа, центром которой всегда был Ленин, умевший выслушать каждого, вовремя подать нужную реплику или веселую шутку, дать мудрый и глубокий совет, разъяснить самое сложное и запутанное».
На 22-м заседании съезда обсуждались резолюции большевиков и меньшевиков по вопросу о вооруженном восстании. Воровский горячо защищал свою резолюцию о том, что вооруженное восстание в настоящее время не только необходимое средство борьбы за свободу, но уже достигнутая ступень движения.
Он выступал против Плеханова, который отстаивал свое: «Не надо было браться за оружие». Воровский же стоял за дальнейшее развитие революции.
— Вооруженная борьба в виде отдельных эпизодов, — говорил он на съезде, — тянется уже целый год. Мы не раз оказывались неподготовленными к ней, неспособными использовать ситуации. Когда это отмечалось здесь некоторыми ораторами, например тов. Ярославским, раздавались крики: «А где были большевики?» Я утверждаю, что виноваты были и те и другие. Но в том-то и дело, что мы должны учиться, и наша резолюция пытается учесть опыт прошлого, а «меньшевистская» отвергает его, проходит мимо «В этом-то и лежит один из основных ее недостатков. Товарищ Плеханов указал, что мы должны подражать примеру пруссаков после Иенского поражения: поднимать и организовывать массы. Он выразился буквально: «Нужно, чтобы через полки наши прошло возможно более народа». Совершенно согласен. Чем больше рабочих пройдет через наши полки — партийные организации и, в частности, боевые дружины, тем лучше. Это совершенно большевистская постановка вопроса, и если тов. Плеханов внесет ее в свою резолюцию, я думаю, мы скоро столкуемся. Если же мы по-прежнему будем толковать о восстании как о социальном явлении, то предлагаю вовсе не принимать никакой резолюции…
В своем выступлении В. И. Ленин также критиковал меньшевистскую резолюцию.
— Взгляд Плеханова «Не нужно было браться за оружие» всецело проникает всю вашу резолюцию, — сказал Владимир Ильич.
Однако меньшевистское большинство проголосовало против резолюции о вооруженном восстании, внесенной Винтером (Красиным), Воиновым (Луначарским) и Орловским (Воровским).
Съезд закрылся. Он показал, что объединение большевиков и меньшевиков было, по существу, формальным. Идеологические разногласия остались, борьба продолжалась.
Глава VI
ЗА РЕДАКТОРСКИМ СТОЛОМ
В ЛЕГАЛЬНОЙ ПРЕССЕ
В середине мая 1906 года Воровский вернулся из Стокгольма.
