Людвик Свобода - От Бузулука до Праги
Во время бесконечных полевых занятий в районе между Бузулуком и Сухоречкой мы обратили внимание на то, что на полях работают в основном старики и подростки, да и их было мало. Это понятно. Мужчины ушли на фронт, домой пока возвращались только тяжелораненые.
Стоял июль, лето выдалось хорошее, урожай - великолепный. Окидывая взглядом степные просторы, мы видели волнующееся под ярким солнцем море пшеницы. Невольно вспоминались слова Сватоплука Чеха: "Как волны, всходы на тебе играют..." Это была поэзия, поэзия единой поступи миллионов в бою котором уже по счету - за свободу и мир.
Хлеба дозревали. Колхозам и совхозам нужны были люди, рабочие руки. Зрелому урожаю - сильные парни. Учеба? Если говорить о программе боевой подготовки, то мы ушли вперед. Недалеко, но ушли. Стало быть, если и отстанем, то наверняка догоним.
И мы решили: на время уборки зерновых послать в колхозы на две-три недели наших людей. Я обратился к секретарю городского комитета партии Юдину и ознакомил его с нашим решением.
- Ничего не упустим, товарищ Юдин. Везде поспеем. Учеба, проверка, фронт - все будет своевременно. Не сомневайтесь. Можем вам помочь, только посоветуйте, как это оформить.
- Очень просто, - ответил Юдин после непродолжительного молчания. Оформить это мы можем сами, но все же вы - иностранная воинская часть. Это факт, который нельзя не принимать во внимание. У меня нет желания усложнять дело соображениями экстерриториальности, но рекомендую вам: пошлите телеграмму Советскому правительству, предложите свою помощь непосредственно ему.
- Пусть будет по-вашему, - сказал я.
Товарищ Юдин дал нам хороший совет. А хороший совет, как известно, дороже золота. Возвратившись в штаб, я вызвал Ярослава Прохазку и, объяснив ему все, дал поручение:
- Ярда, немедленно напиши телеграмму.
В полдень телеграмма была послана. Как сейчас помню, в полночь меня разбудили и сообщили ответ Москвы. Замечательно! Советское правительство благодарит за предложенную помощь и принимает ее. Одновременно был информирован и товарищ Юдин.
Потом все пошло быстро и хорошо. Рано утром в Бузулук прибыли грузовые машины, с ними - председатели колхозов и директора совхозов, в основном женщины или пожилые мужчины. Они были слегка смущены, к искренней радости примешивались и некоторые опасения: как быть с этой помощью на практике, на деле? Немедля мы создали рабочие бригады и на следующий день, ранним утром, еще до того, как гигантский диск степного солнца показался над горизонтом, выехали в 42 колхоза и 5 или 6 совхозов, точно не помню.
Лозунг - боевой: "Собрать урожай быстро и без потерь!"
Для многих из наших людей задача эта была нелегкой: прежде им не доводилось выполнять подобную работу. А крестьянская работа - не игрушка, особенно когда человек не знает, как приступить к ней Впрочем, это относится к любому делу. Постепенно наши ребята освоились с необычным для них трудом и старались не отставать от опытных колхозников. Однако находились и такие (к счастью, немного), кому приходилось внушать, а иногда и энергично разъяснять, что война - это работа, а работа - война, и что и то и другое требует от человека всех сил.
Наши люди отремонтировали сельскохозяйственные машины и инвентарь: тракторы, комбайны, молотилки и т. д. Три недели наши солдаты добросовестно трудились на полях этой бескровной борьбы. Три недели - двадцать один день и навсегда было покончено с экстерриториальностью чехословацких воинов. Если человек вкладывает в свой труд частицу души, он словно врастает в дело, будто жил им всю жизнь. И это дело становится его делом, в лучшем смысле слова. Спустя три недели слова "чужие" будто и не существовало. Рухнули последние преграды недоверия и сомнений. С обеих сторон теперь были только свои.
Если говорить откровенно, то впервые мы попали на фронт именно там, в гостеприимном советском тылу, в районе Бузулука и Сухоречки. А в январе сорок третьего мы выехали на фронт уже вторично.
Личный состав части рвался к советским армиям, на передний край, на запад, ближе к своей родине. И я, как командир части, выразил настроение личного состава батальона в известном письме Советскому Верховному Главнокомандующему. Я просил об отправке нас на фронт.
Как уже было сказано, эту просьбу мы подали без согласия лондонского правительства и вопреки его мнению. В Лондоне категорически возражали против посылки части на фронт, нас рассматривали лишь как небольшую, так называемую "символическую" воинскую часть, чье место в глубоком тылу. Правительство Бенеша намеревалось послать нас на фронт лишь тогда, когда Советская Армия приблизится к границам Чехословакии. Мы же выразили желание выехать на фронт, когда развернулось грандиозное сражение на Волге, где решалась судьба Европы, а заодно и вопрос жизни или смерти нашего народа и Республики.
Мы знали, что проявлять в этой обстановке нерешительность, колебаться, оглядываться на других и выжидать - значит продлевать жизнь гитлеризма, дать ему возможность совершить еще больше преступлений, причинить еще больше зла, подвергнуть миллионы и миллионы людей еще большему горю. Этого нельзя было допускать. Гитлер не получит такой возможности, говорило нам руководство КПЧ, если все честные борцы против фашизма, находящиеся на любом участке антифашистского фронта, перейдут в наступление с полной решимостью не останавливаться до тех пор, пока мир не будет освобожден от гитлеровской тирании.
И мы послушались не Ингра, а партию.
Жизнь нашей воинской части закипела с новой силой. К этому времени мы получили советское оружие. Занятия продолжались по-прежнему: в любое время суток, при любой погоде.
В эти дни нашей части было вручено боевое знамя. Советская женщина прикрепила к нему ленту с надписью: "Смерть немецким оккупантам!".
2 декабря 1942 года в районе Бузулук, Сухоречка было проведено заключительное учение с боевой стрельбой. Представитель советского командования признал тактическую подготовку батальона хорошей и дал отличную оценку его технической и огневой подготовке. Поздравив личный состав с успехом, он заявил:
- Оружие, которое вам передала наша Советская Армия, попало в золотые руки.
С жителями Бузулука найди бойцы установили теплые дружеские отношения, они сохранят их до конца своих дней. Мы оставили там добрую память о борющейся Чехословакии. В знак искренней дружбы наши саперы под командованием надпоручика Згора построили мост через реку Самару.
История этого моста необычная. Мы отрабатывали форсирование реки. На это обратил внимание секретарь горкома партии товарищ Юдин. Указав на место нашей переправы, он сказал мне:
