Н. Попов - Конструктор боевых машин
Но огня обычной артиллерии для взламывания столь мощной обороны оказалось недостаточно. Нужно было вести стрельбу, обеспечивающую точное попадание в амбразуры. А для этого необходимо близко подойти к цели. Успешное испытание на линии Маннергейма первых образцов танков KB привело главного конструктора Ж. Я. Котина к мысли оснастить тяжелый танк более мощным орудием и с его помощью атаковать вражеские доты.
Чтобы быстро решить эту задачу, на Кировском заводе объединили усилия двух конструкторских коллективов — танкового СКБ-2 и опытного артиллерийского (АОКО). Группу конструкторов-танкистов возглавил ведущий конструктор Н. Л. Духов, группу артиллерийских конструкторов возглавил заместитель начальника опытного конструкторского бюро Н. В. Курин. В работе участвовали: Г. Н. Рыбин, М. И. Креславский, К. Н. Ильин, В. В. Родкевич, Г. Ф. Ксюнин, Н. П. Дубинин, А. М. Константинов, А. Н. Шляков, А. А. Голубев, Я. В. Шабуров, А. Л. Заяц, В. Н. Евстафьев и другие — всего около 20 человек.
Задание объединенному конструкторскому коллективу было выдано в январе 1940 г. Чтобы выполнить его в минимально короткий срок, обе конструкторские группы перевели на казарменное положение и разместили на четвертом этаже заводоуправления. Весь ход работ контролировал лично директор завода И. М. Зальцман. Вместе с Котиным каждый вечер они приходили к конструкторам, вдвоем просматривали чертежи, тут же их утверждали и прямо в ватмане отдавали в производственные цехи, где работа шла круглосуточно.
Машине, построенной на базе тяжелого танка KB, вооруженной мощной 152-мм гаубицей М-10 образца 1938–1940 гг., присвоили наименование «КВ-2». Корпус, силовая установка и вся ходовая часть оставались без изменений, но общая высота машины за счет громадной орудийной башни увеличилась на 530 мм.
Чтобы максимально ускорить и упростить работу, артиллерийские конструкторы взяли качающуюся часть полевой 152-мм гаубицы и спроектировали ее установку в закрытой бронированной башне. По выданным ими габаритам конструкторы-танкисты спроектировали новую башню. В ее лобовой части, в специальной маске, закрытой снаружи броневым кожухом, установили орудие и спаренный с ним пулемет ДТ. В задней части башни расположили второй пулемет, там же сделали дверцу входного люка с отверстием для стрельбы из личного оружия. Второй люк, перископический прицел и командирский перископ находились на крыше башни.
Башня поворачивалась при помощи специального механизма с электрическим или ручным приводом. Для вертикальной наводки пушки использовался секторный механизм.
Экипаж КВ-2 был увеличен до 6 человек. Командир машины, младший механик-водитель, командир орудия и замковый размещались в башне, а механик-водитель и стрелок-радист — в корпусе.
Работа объединенного конструкторского коллектива Кировского завода над танком КВ-2 проходила под постоянным контролем Ленинградского обкома партии. В конце января 1940 г. в Смольный к А. А. Жданову были приглашены ответственные исполнители этого задания Ж. Я. Котин, П. Ф. Федоров, Н. В. Курин и начальник танкового производства А. И. Ланцберг. А. А. Жданов подробно интересовался ходом работ по КВ-2, внимательно выслушал сообщение Котина и просил принять все возможные меры для ускоренной отправки машин на фронт. Об этой просьбе на следующий день стало известно всем конструкторам, инженерам, мастерам и рабочим, занятым на выполнении срочного заказа, и люди работали с повышенным энтузиазмом.
А. А. Жданов не случайно интересовался ходом работ по созданию этой машины: ему хорошо было известно, что в истории танкостроения не было еще танка со столь крупным орудием во вращающейся башне, установка которого осложнялась тем, что первоначальный вариант машины не рассчитывался на подобное вооружение. Находились скептики, утверждавшие, что танк неизбежно опрокинется после первого же выстрела, да и у конструкторов не было уверенности в том, как поведет себя ходовая часть, как будут работать двигатель и трансмиссия.
Испытания танка КВ-2 боевой стрельбой проводили на траншейном полигоне прямо на территории Кировского завода. Н. В. Курин, ответственный за установку 152-мм орудия на КВ-2, так вспоминает об этом эпизоде: «…Стреляем из положения „по борту“, то есть наиболее опасного для опрокидывания машины. С волнением ждем выстрела. Подается команда „огонь“, звучит выстрел… Выходим из укрытия, дым рассеивается, танк стоит на месте и двигатель завелся с первой попытки. Вот только улетела куда-то вьюшка — крышка, которой конструкторы решили закрыть спереди канал орудия от пуль финских снайперов. По замыслу вьюшка должна была открываться автоматически при выстреле, перед вылетом снаряда, а потом снова закрываться. Ну, а она не только открылась, но и улетела вместе с механизмом, видно для того, чтобы уже больше не появляться на орудии».
Тяжелый танк КВ-2.
В цехе тем временем шла срочная сборка первых четырех машин. Ведущий конструктор Н. Л. Духов каждое утро приходил на сборку и все возникающие вопросы решал тут же с мастерами и рабочими. Объединенными усилиями двух конструкторских коллективов танк КВ-2 был создан в течение месяца. Испытания первых машин решили провести в боевой обстановке на фронте, на Карельском перешейке. Экипажам этих машин Н. Л. Духов вручил чистые блокноты и сказал:
— Когда вы вернетесь, то отдадите мне блокноты с вашими замечаниями. Записывайте сведения о всех неполадках, а мы постараемся их устранить, какими бы они ни были — конструкторскими или производственными.
В середине февраля 1940 г. танки КВ-2 были отправлены на советско-финляндский фронт. Командиром машины № 1 назначили старшего лейтенанта Петина, имевшего опыт боевых испытаний танка СМК. Механиком-водителем у него был испытатель Кировского завода В. М. Ляшко, артиллеристом — красноармеец-танкист. Машиной № 2 командовал младший лейтенант З. Ф. Глушак, механиком-водителем у него был старшина сверхсрочной службы В. П. Цепляковский, наводчиком орудия — старшина Б. Лежнев — все военнослужащие были прикомандированы из 20-й Краснознаменной танковой бригады.
Вспоминая об этих испытаниях, З. Ф. Глушак рассказал: «Препятствия на линии Маннергейма были сделаны основательно. Громадные гранитные надолбы стояли в три ряда. Чтобы проделать проход шириной 6–8 метров, нам понадобилось лишь пять выстрелов бетонобойными снарядами. Пока взламывали надолбы, противник нас непрерывно обстреливал. Дот мы быстро засекли, а затем двумя выстрелами полностью разрушили его. Когда вышли из боя, насчитали на броне 48 вмятин, но ни одной пробоины».
