Джерри Бутлер - Непристойный талант, или Исповедь мужчины-порнозвезды
Допустим, в конце концов, что Сесил обращалась с Энжел справедливо, но огромное количество людей наживались на ней, продюсеры и директора, которые давят на вас, заставляя говорить да, когда хочется сказать нет. Директору следовало бы разобраться, почему актер отказывается что-то делать, но они обычно этого не делают. Для них главное — продукт, а не люди. Но без людей нет и продукта.
Вы смотрели часовой документальный фильм «Смерть королевы порно» (Death of a Porn Queen)? Он о Коллин Апплегейт (Colleen Applegate), девушки из маленького городка штата Миннесота, которая стала “Shauna Grant”. Много людей считало, что она была прекрасной, невинной молодой леди, которую сбили с пути и привели в бизнес плохие парни — и это в какой-то степени правда.
Я никогда не видел, как Шауна смеется. Я никогда не видел ее рот, растянутый в улыбке. Я видел только ее ухмылку. Я видел, как она хихикала. Но всегда, когда я видел ее хихикающей, она все время оглядывалась в поисках поддержки, как будто она сама не могла решить, что для нее смешно.
Мне не нравится негативно описывать умершего, но для меня Шауна была очень примитивной. У нее всегда были фальшивые ногти, которые отваливались во время сексуальных сцен. И тогда можно было увидеть ее собственные грязные ногти.
Меня злило, что Шауна позволила себе попасть в этот бизнес и он поглотил ее. Он не оставил ей никакой свободы для того, чтобы дышать. Она боролась против секса, никогда не расслабляясь и не получая удовольствия. Работать с ней было всегда трудно: стоп… продолжать… стой. Мне приходилось серьезно концентрироваться, чтобы иметь достаточно твердый пенис, чтобы войти в нее. И однажды, уже будучи внутри, я не смог выйти достаточно быстро, потому что у меня не было полноценной эрекции.
У меня с Шауной была только одна любимая позиция: «Кончать действительно быстро». На самом деле наиболее быстро можно было сделать работу в положении по-собачьи или простом миссионерском. Тут, по крайней мере, сила тяжести была на моей стороне. Я никогда не мог сделать с Шауной «пастушку». («Пастушка» — это когда женщина сверху). Для того, чтобы сделать «пастушку» с ней, необходимо было около пятнадцати камер, разделенных промежутками. Самое лучшее время для работы с Шауной было, когда я мог сказать режиссеру: «Хорошо, я готов быстро кончить».
Вокруг Шауны подняли большую шумиху. Как вы, наверное, знаете, Шауна была в бизнесе около двух лет, прежде чем пустила себе пулю в лоб. Шауна пыталась покончить с собой с помощью таблеток еще до того, как начала работать в порно. Шауна была другого склада, она хотела быть любимой, быть известной. Временно она стала известной, но в бизнесе, где нет любви.
Она пыталась спрятать свою неудовлетворенность за кокаином. Иногда она приходила на съемки с кровоточащим носом. Затем она спуталась с торговцем наркотиками. За несколько дней до смерти Шауна сказала своему другу Ричарду Пачеко, что ее жизнь в опасности. Я спросил корреспондента из редакции газеты, что говорят об этой истории у них и он рассказал мне, что мать Шауны считает, что ее отравили. Возможно, мы никогда не узнаем правды.
Я сделал с Шауной восемь или десять фильмов. Для меня она была как мягкий манекен, который гораздо лучше выглядит одетым, поэтому сцены без секса были прекрасны. Но если мне приходилось заниматься с ней любовью, она делала это так неохотно, что у меня возникало чувство, как будто я почти насилую ее. Невероятно, но это так, у меня не было другого выбора, как работать с Шауной — если один раз отказаться работать с актрисой, пойдет слух, что вы «трудный» и вас не будут нанимать.
Я услышал о самоубийстве Шауны, когда жил с Хони Вилдер (Honey Wilder). Лучшая подруга Шауны актриса Лори Смит (Laurie Smith) позвонила Хони и ошарашила ее этой новостью. Хони была потрясена, а я нет. Шауна была хрупкой девушкой того склада, от которых ждешь самоубийства рано или поздно. Она была жертва: секса, бизнеса, себя самой. Она хотела быть известной, но она не дала нам того, в чем мы больше всего нуждались. Это как если вы пришли на стриптиз, а стриптизерша сняла с себя все, кроме одной перчатки. Она обнажена, но на самом деле вы хотите увидеть, как именно это перчатка снимается с ее руки. Шауна Грант была такой перчаткой. Люди хотели видеть то, что Шауна не могла им дать.
После ее смерти я задумался, что со мной?. Почему я не плачу? Ее смерть не волновала меня еще около года. Как-то поздно ночью я прогуливался вниз по улице в Бруклине. Когда я переходил улицу, свет от фонаря падал по диагонали. Я следовал за лучом света. Этой дорогой я ходил каждый вечер, чтобы выпить чашку кофе. Проходя под большим деревом, я остановился от холода. Налетел порыв ветра. Я задрожал. Неожиданно я подумал о Шауне, упал на колени и заплакал. Может быть время и расстояние помогло мне понять чистую печаль всего этого. Кто бы из нашего бизнеса не прошел или через самоубийство, или через СПИД, или наркотики?! Мы все проходим через это.
Оказавшись на борту самолета, летевшего на Гавайи, где я должен был принимать участие в фильме «Капитуляция в раю» (Surrender in Paradise) я заметил привлекательную блондинку в маленьких красных туфельках. Только взглянув на Джинджер Линн, я сказал себе: «С этой девушкой я хочу провести всю свою жизнь». Она сделала всего один фильм до этого, короткую «пленку» для Сьюз Ренделл. Джинджер была такой нервной и смущенной, она просидела на своих руках практически весь полет.
В нашем отеле на пляже Джинджер и я стали неразлучны. Я не мог поверить этой красивой женщине, этому необработанному алмазу. Она была готова превратиться во что-то еще более прекрасное.
Джинджер волновалась; она никогда не играла раньше. У нас была сцена, которая ее особенно беспокоила: сцена «изнасилования» из фильма «Маленькие шалости» (A little Bit of Hanky Panky). (Параллельно снималось несколько фильмов, в том числе и «Капитуляция в раю»). По сценарию я еду на мотоцикле и преследую ее по песчаному пляжу. Когда мы читали сценарий, она никак не могла подобрать необходимые эмоции. Я попробовал применить к ней подлую технику «метод игры». Я велел ей отложить сценарий. Раньше Джинджер рассказывала мне, что самым важным человеком в ее жизни был дедушка, но он недавно умер. Вспомнив это, я высказал ей все, что думаю о стариках — что в определенном возрасте их надо оставить, чтобы они умерли. Конечно, на самом деле, я так не думал, но я пытался нажать на ее самые чувствительные кнопки. Джинджер не верила своим ушам. Неожиданно ее принц превращался в колдуна. Я разбил ее мечты. Джинджер так разозлилась, она задрожала и бросилась к двери. Я остановил ее, вложил сценарий ей в руки и сказал: «Хорошо, теперь работай сцену».
