Жорес Медведев - Никита Хрущев
В отделения «Сельхозтехники» переходили на работу многие механизаторы из городов, ранее покинувшие МТС, что было положительным явлением. Однако и в 1965 году общая численность механизаторов в колхозах и в отделениях «Сельхозтехники» была ниже, чем в колхозах и в МТС в 1957 году [30] .
Таким образом, и эта кардинальная реформа Хрущева в области сельского хозяйства привела к отрицательным последствиям, во всяком случае, в период 1958–1964 годов.
Глава 11 Продолжение и расширение кукурузной лихорадки и первые серьезные разочарования на целине
Мы уже отмечали, что многие ценные свойства кукурузы как зерновой и силосной культуры сильно способствовали развитию животноводства в США. Поэтому Хрущев был полностью прав, когда начал с сентября 1963 года рекомендовать расширение посевов кукурузы. В 1954 году площади под ней возросли на 800 000 гектаров и составили по стране 4,3 млн гектаров. Но под давлением Хрущева в 1955 году посевы кукурузы были доведены до 18 млн гектаров, что было уже слишком много, и в последующие годы нужно было бы ограничиться хотя бы и этим, обратив главное внимание на агротехнику, удобрение и многие другие стороны возделывания этой, еще сравнительно новой для многих районов советского земледелия, культуры.
Но Хрущев, выдвинув свою программу о трехкратном увеличении заготовок мяса, считал, что только кукуруза может обеспечить рост поголовья скота. Поэтому после 1957 года он с удвоенной энергией старался внедрять ее в СССР, уже не только в южных районах и в средней полосе, где иногда кукуруза дает удовлетворительные урожаи, но практически на всей территории страны. Хрущев не считался с тем, что эта культура требует много затрат труда, удобрений, которых не хватало, тепла, которое есть только на юге, хороших почв, которых не было ни в Сибири, ни в Ленинградской области. Не было еще освоено и производство необходимых машин для механизации возделывания кукурузы. Тем не менее площади под ней постоянно росли, и отнюдь не по инициативе колхозов. К 1960 году посевные площади кукурузы выросли до 28 млн гектаров, а в 1962 году – уже до 37 млн гектаров [31] .
Эти дополнительные десятки миллионов гектаров создали большие проблемы в неприспособленных для этой культуры районах (Белоруссия, Прибалтика, Центральная нечерноземная полоса, Северо-Западные области, Урал, Сибирь и Дальний Восток). Здесь кукуруза выращивалась, конечно, не на зерно, а на силос и по расчетам Хрущева должна была давать до 300–400 центнеров зеленой массы с гектара. Однако из-за отсутствия удобрений, машин и трудовых ресурсов такие урожаи становились редким исключением. По данным ЦСУ, в среднем по СССР в 1954–1958 годах среднегодовой урожай зеленой массы кукурузы на силос был 86 центнеров с гектара [32] . Что касается Белоруссии, Центральной нечерноземной полосы и других северных и восточных областей, то здесь он не превышал в среднем 50 центнеров с гектара. При таких урожаях кукуруза была совершенно неэкономичной как силосная культура и намного уступала клеверу и другим травам, возделывание которых не требовало больших затрат труда и было привычным.
В последующие годы под сильным давлением ЦК КПСС и местных органов власти агротехника кукурузы улучшилась, стали вносить больше удобрений, появились, хотя и в недостаточном количестве, машины (силосоуборочные комбайны и другие). Но все же урожаи кукурузы на зеленый корм и силос колебались и были во многих областях слишком низкими, не оправдывающими затраты труда. В 1963 году кукурузы на силос и зеленый корм в среднем по всей стране было собрано только 70 центнеров с гектара. В 1965 году, уже после смещения Хрущева, средние урожаи оставались по-прежнему крайне низкими – 88 центнеров с гектара в среднем по стране.
Экономические расчеты уже давно показали, что при урожаях зеленой массы на силос меньше 100 центнеров с гектара кукуруза не только дает меньше кормовых единиц, чем обычные кормовые и фуражные культуры, но и не оправдывает необходимых для ее выращивания затрат труда. А поскольку в условиях хронической нехватки рабочей силы «на кукурузу» посылали чаще всего рабочих и служащих из городов (с выплатой зарплаты по месту работы), то стоимость кукурузного «зеленого корма» оказывалась особенно высокой. Было подсчитано, что в тех условиях, в которых находилось сельское хозяйство в 1958–1962 годах, заготовка ста кормовых единиц за счет многолетних трав (клевер, тимофеевка, луговые травы) обходилась в 1–3 рубля, тогда как те же сто кормовых единиц за счет кукурузы стоили 5–6 рублей [33] .
Но дело даже не в этом – кукуруза просто не была стабильной культурой в центральных и восточных районах СССР. До 1962 года об этом можно было спорить, обвинять местные власти и колхозы в отсутствии необходимых затрат труда, в недостаточном использовании удобрений. Но 1962 год стал критическим, весна и начало лета были холодными и дождливыми. Для многолетних трав, которые на больших площадях уже заменили кукурузой, это было идеальное лето. Но более теплолюбивая кукуруза в Белоруссии, центральной полосе, на северо-западе страны и на Урале погибла еще в начале лета на 70–80 % всех отведенных под нее площадей [34] . В некоторых областях произошла настоящая «кукурузная катастрофа», засеяли в них больше других, и почти все погибло. (В Вологодской области засеяли кукурузой 58 000 гектаров, а убирали только с одной тысячи.) Количество кукурузного силоса, заготовленного на одну корову, колебалось по областям очень сильно. В Литве, например, в 1960 году заготовили 6 тонн силоса на одну корову, в 1961 году – 4,5 тонны, а в 1962 году – меньше одной тонны. В Эстонии, которая дольше других сопротивлялась внедрению кукурузы, 1962 год был особенно плохим – кукурузного силоса было заготовлено только по 300 килограммов на корову, в 10 раз меньше, чем в 1960 году.
Эксперименты Хрущева по превращению Сибири в зону выращивания кукурузы также окончились провалом, иногда все было хорошо, но часто посевы погибали из-за поздних заморозков в начале лета, а иногда прекрасные плантации кукурузы губили ранние заморозки в конце августа.
Увлечение кукурузой и использование для работы на кукурузных плантациях почти всех резервов рабочей силы нанесло сельскому хозяйству и большой косвенный ущерб. Чтобы колхозники не отвлекались на привычное им луговодство, был остановлен выпуск техники, необходимой для улучшения и обработки естественных лугов. Прекратились работы по семеноводству трав. Сенокосы и пастбища стали покрываться кустарниками и кочками, заболачиваться. Одна треть лугов вышла из употребления почти полностью. С 1953 по 1965 год только в РСФСР превратились в болота, заросли, и были списаны с сельскохозяйственного оборота около 6 млн гектаров сенокосных площадей [35] . В РСФСР, в Белоруссии, в Прибалтике больше одной трети луговых трав не выкашивались из-за отсутствия техники, а весной, когда не хватало кормов для скота, начинался «импорт» соломы из южных районов [36] . Заготовки сена в среднем по стране сократились с 64 млн тонн в 1953 году до 47 млн тонн в 1965 году [37] .
