Станислав Хабаров - С высоты птичьего полета
Поселили нас в отеле «Аркад». Если в первый приезд над нами господствовала Эйфелева башня, то теперь она уступила первенство Монпарнас Тур. Она поднималась блестящими гранями на двухсотметровую высоту и служила нам измерительным инструментом. По ней мы судили – далеко ли от гостиницы, от площади Камбронн – пятачка с журнальным киоском, овощной и мясной лавками, крохотным ресторанчиком. Над площадью проходила эстакада метро, за ней – памятник Гарибальди, здание ЮНЕСКО и вид на Дом инвалидов.
Возвращаясь, ориентируешься на башню, но вот появились восточные львы, похожие на усевшихся по-собачьи драконов у ресторанчика «Новый Гонг-Конг», и значит – конец твоему пути, твой дом рядом, в двух шагах, на площади Камбронн.
Здесь всё овеяно духом Наполеона: здесь он окончил школу – Эколь Милитер, а прах его тоже тут, у Инвалидов, опять-таки Камбронн.
Живём мы в необычном отеле. Ключом нам служит пластиковая перфокарта, толкаемая в прорез двери, в комнате нет шкафов, одежда висит на плечиках вдоль стен, вода бежит через терморегуляторы. И хотя здание гостиницы в лесах временно – обновляют фасад, можно подумать, что так и положено – здание вывернуто наизнанку и лестничные клетки оказались снаружи.
В Париже чистят, омолаживая, и старинные дома. С моста Конкорд Бурбонский дворец – здание Национального собрания выглядит младенчески розовым. Пескоструйные аппараты сняли налёт со стен, их вековую загадочность, и стены стали по-детски просты, словно их история началась сегодня или вчера. Во время чистки здания, когда половина его была уже осветлена, а половина темна, французы шутили, что здание Бурбонского дворца отражает истинное соотношение парламентских сил.
На площади Конкорд нам встретилась девушка в юбке балерины, а у Луксорского обелиска целовались перед фотографами жених и невеста в воздушно-белом подвенечном платье, а рядом ждали их бутафорно яркие красный и белый роллс-ройсы.
На обратном пути в самолете жадно читаем вчерашние газеты. Людмила Варигина под домашним арестом. Фирма «Сосьете эропеен де пропюльсьон» привлекла к себе внимание, не во всём желаемое. Например, выяснилось, что она поставит в ЮАР станцию космического слежения для приема снимков французского спутника СПОТ, и тогда Претория сможет «заглянуть» в соседние прифронтовые государства.
О «похищенных» секретах «Арианы» смешно читать. Что же там привлекательно для кражи? Ещё на памяти напасти ракеты «Европа» – детища Франции, Великобритании и ФРГ. Тогда пришлось отказаться от выведения телеспутника «Симфония» и обратиться с просьбой выручить к НАСА. Затем была создана ракета «Ариана», и Франция, ведущая в этой программе, вступила в соперничество с НАСА. Но запуск ракеты откладывается 19 раз. Воистину ракеты – дело слишком серьезное, чтобы их использовать в спорах.
А что происходит с «Квантом»? Читаем в тассовском сообщении от 2 апреля: «Завершается восьмая неделя космической вахты Юрия Романенко и Александра Лавейкина… Выполнена очередная серия экспериментов на установке «Пион-М»… запланированы технологические эксперименты с помощью аппаратуры «Корунд»… Продолжается полет астрофизического модуля «Квант»…» Ничего не поймем, почему продолжается? Модуль «Квант» должен был пристыковаться к «Миру».
Снижаемся. Под крылом белоснежные облачные поля. В разрывах местами показывается земля с тёмными перелесками и пятнами пахоты. Мы совершили скачок из поздней южной весны с яркой зеленью, розовой вуалью цветущих садов, удивительными цветами тюльпанного дерева.
С третьей попытки
Запланированная стыковка «Кванта» со станцией не состоялась, хотя всего 200 метров отделяли модуль от станции. К началу повторного сближения космические объекты разделяли уже 400 километров. 9 апреля были выполнены все канонические операции, кроме одной. Заключительная – стягивание не состоялась, будто что-то, попав в стыковочный узел, мешало этому. Выдвижение штанги стыковочного узла не изменило ситуации, и тогда осталась прямая инспекция – выход в космос Юрия Романенко и Александра Лавейкина.
Ситуацию разрешили «хирургически». В ночь с 11 на 12 апреля, в канун своего профессионального праздника космонавты вышли в открытый космос и, изрезав, удалили из стыковочного узла угодившую в него тряпку. Что за тряпка: оставленный в переходном отсеке мешок, освободившийся при отходе «Прогресса», или мусор, захваченный стыковочным узлом на орбите? Тряпку вынули, и всё пошло, как предписано. 12 апреля, – сообщали газеты, – космонавты встретили под открытым звездным небом.
Злоключения «Кванта» на этом закончились. Астрофизический модуль с аппаратурой «Рентген» производства СССР, Голландии, Англии, ФРГ, Швейцарии вошел в состав космического комплекса. Началась предмайская трудовая вахта. На модуле раскручивали стабилизирующие гироскопы. 23 апреля на станцию прибыл очередной грузовой корабль. Космический поезд «Союз» – «Мир» – «Квант» – «Прогресс» составил теперь 35 метров. Это и нас касается. Объем внутренних герметичных отсеков теперь достиг приблизительно 150 кубометров. Будет где размещать наше громоздкое оборудование.
День 12 апреля выдался погожим, ясным. На постаменте памятника Королёва лежали живые цветы. Какая-то женщина истово крестилась, глядя на памятник, хотя за спиной её виднелись голубые купола Алексеевской церкви. Рядом в «Космосе» шли французские, а не космические фильмы.
Педантичные тассовские сообщения регулярно извещали: отделилась двигательная установка «Кванта», расконсервировали модуль, «по докладам с орбиты работа на борту пилотируемого комплекса „Мир” проходит в соответствии с намеченным графиком полёта». И мы работали в соответствии с графиками: мы здесь, а наши французские коллеги – в Тулузе. Зачастую единственным связующим звеном оставались газеты.
13 апреля, «Известия»: «Несколько часов спустя после того, как Национальное собрание Франции одобрило военную программу, предусматривающую модернизацию ядерных и обычных вооружений, а также начало производства химического оружия, Советский Союз выдвинул новое смелое предложение в области разоружения и заявил, что он не только прекратил производство химического оружия, но и начал строить предприятие по его уничтожению…»
Нигде, как у нас, думаю, так не увлекаются политикой. Газеты доверяют тебе множество проблем, точно тебе их решать. Пусть твоя голова болит, что, например, делать с Дювалье?
«…Судебные органы Гренобля разрешили проживать во Франции пожизненному президенту Гаити Жану-Клоду Дювалье и членам его семьи. Парижский суд снял запрет с французских счетов „бэби-дока” на сумму 11 миллионов долларов».
