Андрей Васильченко - Гиммлер. Инквизитор в пенсне
Съезд Национал-социалистической партии, который традиционно происходил в Нюрнберге, стал для рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера первым серьезным испытанием. Несмотря на то что съезд проходил в августе, уже 6 июля Гиммлер разослал приказ — каждый служащий СС должен был принять участие в этом мероприятии. Во время апогея партийного съезда эсэсовцы должны были пройти перед Гитлером стройной колонной. Гиммлер не хотел полагаться на волю случая, а потому заранее решил отработать все мельчайшие детали. Он лично решил отвечать за то, чтобы каждый из членов «охранных отрядов» взял с собой щетки для сапог и для униформы. Перед парадом он рекомендовал своим подопечным выспаться и на всякий случай временно ввел в СС «сухой закон», хотя во время партийного съезда и без того не продавались спиртные напитки. В Нюрнберг эсэсовцы должны были прибывать по четкому расписанию. Гиммлер пытался регламентировать буквально все, включая продукты, которые эсэсовцам разрешалось есть во время пути. Эсэсовский марш произвел ожидаемое впечатление. Эффект от этого действа усилился, так как он был совмещен с вручением СС знамен, которые тогда предназначались для первых десяти эсэсовских штурмов (формирование, приблизительно равное роте). После окончания съезда эсэсовцы промаршировали по Нюрнбергу колонной, во главе которой шел Генрих Гиммлер.
Вскоре выяснилось, что у нового рейхсфюрера СС фактически не оставалось времени на ведение агитационной работы. Он почти не появлялся в имперском руководстве пропаганды. Тем временем в 1929 году Гитлер предложил возглавить это партийное ведомство Йозефу Геббельсу. Он должен был сменить на посту имперского руководителя пропаганды Грегора Штрассера. К тому времени Геббельс, являвшийся гауляйтером Берлина, выработал специфический, но вместе с тем весьма эффективный стиль пропаганды. Однако Геббельс опасался интриг Отто Штрассера (брат Грегора Штрассера — один из лидеров «левого крыла»), В адрес Геббельса уже не раз летели обвинения, что он продался «мюнхенским толстосумам». Однако желание занять столь высокий пост взяло верх. В данном случае Геббельс решил посоветоваться с потенциальным подчиненным, а именно Генрихом Гиммлером, которого пока никто не выводил из состава имперского руководства пропаганды. Темой обсуждения было возможное низложение Грегора Штрассера и взаимное сотрудничество. После беседы Геббельс на страницах своего дневника дал вполне положительную характеристику Гиммлеру. «Я заложил основы нашего будущего сотрудничества с ним в области пропаганды. Небольшой худой мужчина. Добродушный, даже, наверное, колеблющийся». В течение последующих месяцев Гиммлер информировал Геббельса о всевозможных курьезах в работе «мюнхенского руководства». В марте 1930 года Гиммлеру удалось все-таки уговорить Геббельса возглавить имперское руководство пропаганды. Геббельс же ожидал официального приглашения из Мюнхена.
В партийную столицу «малютка-доктор» (так за глаза многие звали Геббельса) решился приехать в апреле 1930 года. С этого момента пропагандистское руководство делилось на два управления. 1-м управлением была школа ораторского искусства Фрица Рейнхарда. 2-е отделение подчинялось непосредственно Йозефу Геббельсу. Тот записал в дневнике:
«Вечером состоялось совещание с моим новым секретарем Гиммлером. Мы очень быстро сошлись. Он не особо умен, но весьма усерден». Однако на притирку двум партийным функционерам фактически не оставалось времени. Приближался сентябрь 1930 года, когда должны были состояться очередные выборы в рейхстаг. Их сотрудничество продлилось недолго. К концу июля 1930 года Геббельсу стало ясно, что ему надо искать нового заместителя. В итоге сенсационный прорыв НСДАП на политическом ландшафте Германии формально произошел без участия Гиммлера. На выборах в рейхстаг национал-социалисты получили 18,3 %. Впрочем, у всех минусов были свои плюсы. Гиммлер смог выйти из тени своего начальства, где он пребывал долгие годы. Именно с этого времени он становится заметной политической фигурой. Несмотря на то что Гиммлер почти 15 лет кряду (1930–1945) являлся депутатом рейхстага, он ни разу не выступал там. Однако наличие депутатского мандата позволило ему беспрепятственно ездить по всей стране. Кроме этого Гиммлер смог избавиться от финансовых трудностей, которые беспокоили его уже не один год. Он решил сконцентрироваться исключительно на своем новом поручении. С этого момента он был рейхсфюрером СС, и только рейхсфюрером СС.
Но прежде чем Гиммлер смог насладиться своим политическим успехом, ему и его СС пришлось пройти проверку на прочность. Это было связано с тем, что незадолго до выборов в рейхстаг НСДАП потряс один из тяжелейших кризисов, отголоски которого можно было наблюдать еще несколько лет. Дело в том, что наружу вырвался давно зревший конфликт между СА и политической организацией НСДАП. Именно накануне выборов командующий СА на Востоке Германии Вальтер Штеннес в ультимативной форме потребовал включить в партийные списки представителей штурмовых отрядов. Когда это требование не было удовлетворено, Франц фон Пфеффер решил покинуть пост командующего С А. Произошло это 12 августа 1930 года. Штурмовые отряды остались фактически бесконтрольными. В этих условиях Штеннес заявил, что прекращает охрану всех партийных мероприятий. 30 августа штурмовики захватили берлинскую канцелярию НСДАП. Завязалась драка с охранявшими ее эсэсовцами. Нападение удалось отбить только при помощи прибывших нарядов полиции. Гитлер понял, что надо было хотя бы формально пойти на компромисс. Он прибывает в Берлин и произносит перед штурмовиками речь, в которой обещает, что лично возглавит и СА, и СС. Однако конфликт начал быстро распространяться по стране. Мятеж штурмовиков вспыхнул в Аугсбурге. Туда в срочном порядке прибыли Гиммлер и Зепп Дитрих, которым удалось отстоять местный партийный офис. В течение последующих месяцев аналогичные события произошли в Ханау и в Дахау. И опять партийное руководство от штурмовиков приходилось защищать эсэсовцам. Среди эсэсовцев и рядовых членов партии стали распространяться слухи о том, что «верных и честных штурмовиков» к неповиновению подстрекало «продажное и одержимое жаждой власти руководство штурмовых отрядов». Даже в 1943 году Гитлер продолжал внушать своему окружению, что штурмовики не были чем-то разочарованы, «разочарованными были герр Пфеффер и его камарилья». Первый путч Вальтера Штеннеса примечателен хотя бы тем, что именно после него у СС появился лозунг «Моя честь — моя верность».
В конце 1930 года, когда, казалось бы, кризис миновал, Гиммлер предпринял максимум усилий, чтобы разделить между собой СС и СА. Он даже полагал, что ему это удалось. По крайней мере Гиммлер записал в дневнике: «Окончательное разделение организационных структур и сферы деятельности СС и СА произошло». Но это было самовнушение. Окончательное разделение произошло только лишь после событий 30 июня 1934 года, которые более известны как «ночь длинных ножей». До этого момента Гиммлер формально продолжал подчиняться руководству СА. О разделении не могло быть и речи, так как в сентябре 1930 года Гитлер, как и обещал, лично возглавил и СА, и СС. Однако заниматься делами штурмовиков было сложно и не очень приятно, а потому 30 ноября 1930 года фюрер передал командование СА своему старому знакомому Эрнсту Рёму, который только что вернулся из Боливии. Подобное развитие событий стало сюрпризом для многих. Эрнст Рём считался «крестным отцом» штурмовых отрядов. Именно Рём в начале 20-х годов был посредником между штурмовиками и рейхсвером, именно он снабжал только что появившиеся на свет СА оружием с армейских складов.
