Геннадий Красухин - Комментарий. Не только литературные нравы
(Впрочем, многих нынешних военных историков подобные свидетельства не убеждают. Им больше по душе сталинская мысль: победили бы и без союзников! Поэтому и морочат голову современной молодёжи достоверной якобы цифирью: помощь союзников во время войны составляла 5 % от необходимого нашей стране. И добиваются, судя по разного рода сетевым форумам, своего: молодёжь им верит!)
А как мы повели себя после войны? Отказались от плана Маршалла, позволившего разорённой Европе встать на ноги. Как же: у советских собственная гордость! И где очутились со своей гордостью? Превратились в сверхдержаву. Ах, сколько гордости в таком осознании: своя атомная бомба, своя водородная бомба, первый в мире спутник, первый человек в космосе! Военно-промышленный комплекс с закрытыми, секретными городами от Московской области до Волги, до Урала, до Сибири. Какие-нибудь таинственные Арзамас-16, Красноярск-7, Челябинск-65, окружённые широкой песчаной полосой за колючей проволокой, чтобы мышь, проскочившую по следам, опознать. Был я в музее славы одного такого городка – курчатовского КБ. Портреты: доктор, профессор, член-корреспондент, действительный член. И под каждым даты рождения и смерти. Сердце сжалось: сколько умерло в районе сорока! Музей как колумбарий! Из этого, кстати, города лет пятьдесят назад выплыло ядовитое облако – до сих пор не рекомендуют рыбу в местных озёрах ловить и лесными плодами питаться: опасно для жизни! Не говорю уж о том, сколько людей тогда сразу это смертоносное облако накрыло. Не меньше, чем чернобыльское.
Хрущёв тоже когда-то над Тито смеялся, как Путин сейчас над Саакашвили: дескать, собрался на американской пшенице идти по своему особому югославскому пути к социализму. А потом и сам пошёл по своему, закупая пшеницу на Западе. А уж его преемники подсели на иноземный хлеб, как наркоман на иглу. Своего ленинско-сталинский социализм во всех, в том числе и в югославском, вариантах вырастить не смог. Да и не старался. «Дать советской армии всё необходимое, – говорил Брежнев, – священная наша задача».
* * *С одной стороны, военно-промышленный комплекс у нас никогда не нищенствовал. А с другой, «всё необходимое» подчас оказывалось пропагандистской риторикой. И военные чиновники, и партийная верхушка жаждали получить «необходимое», как говорил герой Грибоедова, «числом поболее, ценою подешевле».
Я не встречал специалистов в области самолётостроения и создания ракетной техники, которые не знали бы, чем занимался мой тесть – Михаил Макарович Бондарюк. Ещё до войны он оценил перспективность для авиации прямоточных воздушно-реактивных двигателей (ПВРД), придававших ощутимое ускорение тяжёлым транспортным самолётам. Во время войны, когда истребительная авиация переживала явный кризис – все самолёты достигли, казалось, максимальной скорости, М. М. Бондарюк разработал двигатель, который значительно повысил скорость истребителя, сконструированного С. А. Лавочкиным, – Ла-5. Ну а после войны, когда потребовались сверхзвуковые скорости, был разработан сверхдальний бомбардировщик, на котором поставили ПВРД Бондарюка и который, по поздней горькой оценке специалистов, вполне мог стать конкурентом знаменитому впоследствии американскому «Боингу В-52». Мог бы, да не стал. По приказу Хрущёва работу над ним прекратили: устройство потребляло слишком много, по мнению партийного главы, горючего.
Любопытно, что когда уже после смерти Бондарюка обнаружили севший на нашей территории из-за выработки топлива последний писк авиационный моды – американский беспилотный высотный самолет-разведчик фирмы «Локхид», оказалось, что мы могли иметь такой же намного раньше, потому что работал американский на двигателе, похожем на тот, который давно уже был создан в Особом конструкторском бюро (ОКБ) под руководством главного конструктора Бондарюка и который тоже не вышел в серийное производство.
А Королёв, поначалу склонявшийся к тому, чтобы установить на крылатых ракетах двигатель Бондарюка? Расчёты показывали, что, набрав высоту в 20 километров, ракета обретёт нужную дальность и точность. Но одно дело технические расчёты, и совсем другое – финансовые!
А Келдыш, горячо поддерживающий Бондарюка и вынужденный отказаться от поддержки под нажимом Фрола Козлова, второго секретаря ЦК, убеждённого, как и Хрущёв, что двигатель должен обходиться дешевле?
Хрущёва сняли, а новое руководство не спешило вкладывать деньги в перспективные проекты. Министр авиационной промышленности П. В. Дементьев добился, чтобы доставлявшее ему столько хлопот ОКБ Бондарюка было переведено под крышу Министерства среднего машиностроения, которое курировал завотделом оборонной промышленности ЦК И. Д. Сербин, невзлюбивший Бондарюка за его независимый характер. К тому же в биографии Бондарюка было, с точки зрения партийного функционера, «пятно» – брат Михаила Макаровича, Георгий, военный лётчик, комбриг, с двумя орденами Красного Знамени за гражданскую войну, командовавший перед самым арестом авиационным корпусом, был расстрелян в 1938-м (в 56-м реабилитирован). И хотя в последние годы жизни Бондарюк одержал, казалось бы, самую убедительную победу: под его руководством была разработана ядерная энергетическая установка – источник электропитания спутников, которая по своим характеристикам превзошла американскую и оказалась намного надёжней её, Сербин всё делал, чтобы принизить значение этих работ.
А после смерти Михаила Макаровича открылась и личная корысть Сербина: главным конструктором бондарюковского ОКБ назначили его сына, который полностью погубил перспективное дело.
Вот так жадность руководства, интриги чиновников привели нашу оборонную промышленность к отставанию от США. А ведь поначалу мы были в лидерах!
Подлинную цену мощи нашей армии показал Афганистан. Десять лет в горах топталась, страну завоёвывала. Ничего не вышло. Да и не могло. Рекрутчина давно себя изжила – только офицерам выгодна: солдат в рабство хозяйчикам продавать или у себя держать в бесплатной прислуге: полы в доме помыть, что-нибудь там починить, баньку построить. Удивительно помогает это солдату набраться боеспособности, освоить сложнейшую технику, в которую не личные же офицерские или генеральские деньги вбухали!
О сегодняшней дедовщине, калечащей и убивающей солдат, о той обязательной дани, которую новички платят «дедам», те делятся с офицерами, а эти с генералами, которым те же новички-солдаты строят коттеджи стоимостью в многолетнюю генеральскую зарплату, говорят настолько часто, что рассказы об этом стали обыденной повседневностью. Но генералы негодуют. «Один генерал из Генштаба после очередной публикации о гибели солдата в Российской армии из-за дедовщины, – пишет в «Новой газете» (27.07. – 30.07.2006 г.) её военный обозреватель Вячеслав Измайлов, – сказал мне с раздражением: «Вы и ваша газета муссируете жареные факты. Какие вы патриоты! Вы армию уничтожаете, Россию на колени перед НАТО и террористами ставите»». Вот – генеральская логика, сравнимая разве только с логикой Городничего из гоголевского «Ревизора»: об уничтожении армии свидетельствуют не погибшие по вине офицеров (тех же генералов) солдаты, а предание гласности фактов их гибели. Вот так же и Городничий уверял Хлестакова: «Унтер-офицерша налгала вам, будто я её высек; она врёт, ей-Богу врёт. Она сама себя высекла».
