KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Борис Грибанов - Женщины, которые любили Есенина

Борис Грибанов - Женщины, которые любили Есенина

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Борис Грибанов, "Женщины, которые любили Есенина" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Наконец, свершилось. Наденька Вольпин у Есенина в Богословском переулке. Крепость сдалась. Рад ли Есенин? Он только смущенно произносит:

— Девушка.

И сразу, на одном дыхании:

— Как же вы стихи писали?

«Если первый возглас, — писала Вольпин, — я приняла с недоверием (да неужели весь год моего отчаянного сопротивления он считал меня опытной женщиной?), то вопрос о стихах показался мне столь искренним, сколь неожиданным и… смешным.

И еще сказал мне Есенин в тот вечер своей запоздалой победы:

— Только каждый сам за себя отвечает!

— Точно я позволю другому отвечать за меня! — был мой невеселый ответ.

При этом, однако, подумалось:

«Выходит, все же признаешь в душе свою ответственность — и прячешься от нее?»

Но этого я ждала наперед».

Примечателен и такой эпизод, который описывает Надежда Вольпин. Время действия — двадцать первый год, лето, жарища. Место действия — кафе имажинистов «Стойло Пегаса». Наденька сидит в комнате за кухней и проверяет, хорошо ли она помнит свои новые стихи, которые собирается читать сегодня с эстрады. Здесь ее и обнаруживает Есенин. Говорит со смехом:

— Оказывается, наши виолончелист и таперша — муж и жена! Смешно, правда? Музыкант женат на музыкантше! И, словно прикинув что-то в уме, добавляет: — Поэт женат на поэтессе. Смешно!

— Разве? Впрочем, Гумилева раздражало, что его Аннушка «тоже пишет стихи». На том они с Ахматовой и разошлись.

Наденька поражена этим открытием: неужели Есенин примеривается к мысли жениться на ней?

Чушь! Она считала, что для брака у нее слишком неуживчивый характер.

«Это было, — вспоминает Надежда Вольпин, — в полосу нашего очередного разрыва: очередной и неожиданный шаг к примирению.

А через несколько дней здесь же, за кухней, Сергей вдруг сказал мне — без всякой связи с темой разговора:

— Вам нужно, чтобы я вас через всю жизнь пронес — как Лауру!

Бог ты мой, как Лауру! Я, кажется, согласилась бы на самое короткое, но полное счастье — без всякого нарочитого мучительства. И с обиды, что ли, не спешу ухватиться за этот его своеобразный подступ к примирению в нашей изрядно затянувшейся размолвке.

Так оно шло у нас всегда: повод к ссоре выискиваю я, первый шаг к примирению делает Сергей (ему проще, знает: сколько бы я ни ерепенилась, я люблю неизбывно)».

Оба эти разговора — о двух музыкантах и о Лауре — вспомнятся Наденьке Вольпин при другой их беседе, месяца через два, в комнате Есенина и Мариенгофа в Богословском переулке.

— Никогда мне не лжешь? — спрашивает Есенин. — Нет, лжешь! Говоришь, что я тебе дороже всего на свете, что любишь меня больше жизни? Нет, больше всего на свете ты любишь свои стихи! Ведь ты ради меня не откажешься от поэзии?

Ей стало смешно. Разве она когда-либо говорила, что «любит больше жизни»? Это он сам себе говорит — знает сам, без ее уверений.

Она взвесила в уме и ответила:

— Люблю тебя больше всего на свете, больше жизни и даже больше своих стихов. Но стихи люблю больше, чем счастье с тобой. Вот так!

Есенин вздохнул:

— Что ж, это, пожалуй, правда…

Весьма любопытно то, как отзывается Надежда Вольпин о своей сопернице Гале Бениславской.

Галя, как пишет Вольпин, с некоторых пор приходит в «Стойло Пегаса» не одна, а с какой-нибудь подругой. К ним часто подсаживается Есенин, болтает с ними. Однако Есенин ни разу не пошел провожать Галю. Надо думать, что Наденька непременно заметила бы, что ее кумир всерьез ухаживает за другой. И все же Есенин, как всегда, непостоянен.

Осенью имажинисты затеяли у себя в кафе нечто вроде костюмированного бала.

Вольпин отметила про себя, что Есенин почти весь вечер просидел за столиком с Галей Бениславской и ее подругами. На Гале было некое подобие кокошника. Она казалась необыкновенно хорошенькой и вся светилась счастьем. Даже глаза — как и у Наденьки зеленые, но в более густых ресницах — как будто посветлели, стали совсем изумрудными и были точно прикованы к Есенину. «Сейчас здесь празднуется желанная победа, — сказала себе Надя Вольпин. — Ею, не им!»

Прошло около полугода, Надя Вольпин и Есенин сидели на антресолях в книжной лавке и в разговоре коснулись Бениславской.

— Да что вы, — удивился Есенин. — К Гале ревнуете? Между нами ничего нет, только дружба! Было, все было, но в прошлом, а теперь только дружба!

— Вот потому и ревную! — парировала Надя. Она прекрасно знала, когда это произошло: карнавал, изумрудные, сияющие счастьем глаза.

— Понимаете, — продолжал Есенин, — мне нравится разлагать ее веру. Марксистскую. Она ведь ух какая большевичка!.. Упорная! Заядлая! Она там работает! В ЧК.

В действительности Бениславская работала уже в газете «Беднота», но, по-видимому, ее связи с всемогущей ЧК не оборвались. Во всяком случае, она старается убедить Есенина в том, что в ее силах защитить его от милиции.

Если Есенин пытался «разлагать ее веру», то Бениславская стремилась обратить его в свою, привить ему большевистские убеждения.

Надо сказать, что и Есенин ревновал Надю. Не как женщину — она ему таких поводов не давала. Его самолюбие болезненно ранило то внимание, которое поэты старшего поколения оказывали молодой поэтессе Надежде Вольпин.

Она вспоминает осень двадцать первого года. Она сидит с Мандельштамом в «Кафе поэтов». Входит Есенин и садится за соседний столик. Мандельштам увлеченно рассказывает Наде то ли про Петрарку, то ли про Данте (она не запомнила). Надя жадно его слушает. Еще бы, он и повидал, и знает много такого, чего она не знает и не видывала. А сонеты Петрарки он переводил с подлинника.

Есенину эта ситуация явно не нравится, он подходит к их столику и бросает Мандельштаму в лицо:

— А вы, Осип Эмильевич, пишете пла-а-а-хие стихи!

Мандельштам распетушился, хотел было вскочить, но переборол себя и усидел на месте.

Не прошло и недели с этого эпизода, как Есенин в разговоре с Надей Вольпин сказал ей:

— Если судить по большому счету, чьи стихи действительно прекрасны, так это стихи Мандельштама.

Скорее всего, он к тому времени уже забыл о своей выходке, но это лишь подчеркивает отношение Есенина к женщинам: стоит кому-либо обратить внимание на «его даму», и он выходит из себя.

На всю жизнь запомнился Наде Вольпин вечер со скульптором Коненковым. Она вышла из-за стола немного освежиться, умыть лицо ледяной водой. Есенин перехватил ее на кухне, тянется приласкать. И вдруг у него вырвалось:

— Мы так редко вместе. В этом только твоя вина… Да и боюсь я тебя, Надя! Я могу раскачаться к тебе большою страстью.

Надя потом много раз думала: почему он боится? И чего? Боится стать рабом своей страсти? Нет, она была бы взаимной, счастливой. Вот счастья-то он и боялся! «Глупого счастья с белыми окнами в сад».

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*