Георгий Жуков - Воспоминания и размышления (Том 2)
Александр Николаевич предупредил, чтобы я в 14.00 находился на командном пункте и ждал звонка И. В. Сталина. Вообще крайне скупой на разговоры, он и на этот раз на все мои вопросы отвечал: "Не знаю. Об этом, видимо, скажет сам". Однако даже из этих слов я понял, что Государственный Комитет Обороны находится в большой тревоге за исход борьбы в районе Сталинграда.
Вскоре по ВЧ позвонил Верховный. Справившись о положении дел на Западном фронте, он сказал:
- Вам нужно как можно быстрее приехать в Ставку. Оставьте за себя начальника штаба. Продумайте, кого следует назначить командующим вместо вас.
На этом разговор был окончен. И. В. Сталин не сказал о назначении меня заместителем Верховного Главнокомандующего. Видимо, об этом он хотел объявить при личной встрече. Вообще Верховный по телефону говорил только то, что было крайне необходимо сказать в данный момент. От нас он требовал быть крайне осторожными во время телефонных разговоров, особенно в зоне действующих войск, где не было стационарных средств засекречивания переговоров.
Не заезжая в штаб фронта, я выехал в Москву.
Поздно вечером этого же дня прибыл в Кремль. И. В. Сталин работал у себя в кабинете. Там же находились некоторые члены ГКО.
Верховный сказал, что у нас плохо идут дела на юге и может случиться, что немцы возьмут Сталинград. Не лучше складывается обстановка и на Северном Кавказе. Он объявил, что ГКО решил назначить меня заместителем Верховного Главнокомандующего и послать в район Сталинграда. Сейчас там находятся Василевский, Маленков и Малышев.
- Маленков останется с вами, а Василевский должен возвратиться в Москву. Когда вы можете вылететь? - спросил меня Верховный.
Я ответил, что мне потребуются сутки для изучения обстановки и 29-го я смогу вылететь в Сталинград.
- Ну вот и хорошо. А вы не голодны? - спросил вдруг И. В. Сталин. - Не мешало бы немного подкрепиться.
Принесли чай и десяток бутербродов. За чаем И. В. Сталин вкратце сообщил сложившуюся обстановку на 20 часов 27 августа. Рассказав кратко, что произошло под Сталинградом, И. В. Сталин сказал, что Ставка решила передать Сталинградскому фронту 24, 1-ю гвардейскую и 66-ю армии.
- В связи с тяжелой обстановкой в Сталинграде, - сказал Верховный, мы приказали срочно перебросить 1-ю гвардейскую армию, которой командует Москаленко, в район Лозное и с утра 2 сентября нанести ею и другими частями Сталинградского фронта контрудар по прорвавшейся к Волге группировке противника и соединиться с 62-й армией. Одновременно в состав Сталинградского фронта перебрасываются 66-я армия генерала Малиновского и 24-я армия генерала Козлова.
- Вам следует принять меры, чтобы 1-я гвардейская армия генерала Москаленко 2 сентября нанесла контрудар, а под ее прикрытием вывести в исходные районы 24-ю и 66-ю армии, - сказал он, обращаясь ко мне. Эти две армии вводите в бой незамедлительно, иначе мы потеряем Сталинград.
Было ясно, что предстоящая битва имеет крупнейшее военно-политическое значение. С падением Сталинграда вражеское командование получило бы возможность отрезать юг страны от центра. Мы могли также потерять и Волгу, важнейшую водную артерию страны, по которой большим потоком шли грузы с Поволжья и Кавказа.
Верховное Главнокомандование направляло в район Сталинграда все, что было тогда возможно. Только вновь формируемые стратегические резервы, предназначенные для ведения дальнейшей борьбы, пока не вводились в действие. Принимались срочные меры по увеличению производства самолетов, танков, оружия, боеприпасов и других материальных средств, чтобы своевременно ввести их в дело для разгрома вражеской группировки, вышедшей в этот район.
Вылетев 29 августа с Центрального аэродрома Москвы, наш самолет через четыре часа сел на полевую площадку в районе Камышина на Волге. Встретил меня А. М. Василевский и тут же познакомил с последними событиями. После короткого разговора мы поехали в штаб Сталинградского фронта, в Малую Ивановку.
Было уже около двенадцати часов, когда мы прибыли на место.
Генерал-лейтенант В. Н. Гордов находился на передовых позициях. Обстановку доложил начальник штаба Д. Н. Никишев и начальник оперативного отдела И. Н. Рухле. Слушая их доклад, мне показалось, что они не совсем уверены в том, что в районе Сталинграда противника можно остановить.
Позвонив в штаб 1-й гвардейской армии, где в это время находился генерал В. Н. Гордов, я сказал ему, чтобы он ждал нас в штабе командующего армией генерала К. С. Москаленко, куда мы должны были выехать с А. М. Василевским.
На командном пункте 1-й гвардейской армии мы встретились с В. Н. Гордовым и К. С. Москаленко. Их доклады, как и они сами, произвели на нас отрадное впечатление. Чувствовалось, что оба они хорошо знают силу противника и возможности своих войск.
Обсудив обстановку и состояние наших частей, мы пришли к выводу, что подготовить войска сосредоточиваемых армий к контрудару мы сможем не ранее чем 6 сентября. Я тут же доложил об этом по ВЧ Верховному. Он выслушал меня и сказал, что у него возражений нет.
Так как А. М. Василевскому было приказано срочно вернуться в Москву, он, если мне не изменяет память, 1 сентября вылетел из Сталинграда.
2 сентября я и К. С. Москаленко были на переднем крае, изучая обстановку. Разыскавший меня офицер передал, что звонили от И. В. Сталина. Вернувшись на командный пункт, я позвонил Верховному.
И. В. Сталин сказал:
- Я говорил с Еременко. Он доложил, что части, обороняющие город, сильно истощены и не в состоянии долго сдерживать наступление противника... Просил начать контрудар с севера не позднее утра 4 сентября.
Я ответил, что раньше утра 6-го удар начать невозможно, так как неподготовленное наступление наверняка не даст положительных результатов.
- Наступление начать не позже 5-го, - приказал И. В. Сталин. Вы за это отвечаете. - И положил трубку.
Наступление 1-й гвардейской армии было назначено Ставкой на 2 сентября. Однако в тот день оно не смогло осуществиться. Из-за отсутствия горючего и растянутости в пути входящие в состав этой армии войска к утру 2 сенгября не вышли в исходные районы. По просьбе командарма К. С. Москаленко атака была мною перенесена на 3 сентября. В донесении Ставке было сказано:
"1-я гвардейская армия 2 сентября перейти в наступление не смогла, так как ее части не сумели выйти в исходное положение, подвезти боеприпасы, горючее и организовать бой. Чтобы не допустить неорганизованного ввода войск в бой и не понести от этого напрасных потерь, после личной проверки на месте перенес наступление на 5 часов 3 сентября.
Наступление 24-й и 66-й армий назначаю на 5-6 сентября. Сейчас идет детальная отработка задач всем командным составом, а также принимаем меры материального обеспечения операции..."{22}.
