Василий Чуйков - Конец третьего рейха
Английский историк Эрман делает из этого вывод, что Гитлеру казалось, «если Германия сможет нанести достаточно сильный удар противнику на одном из основных фронтов, то этим она добьется более или менее приемлемых условий для заключения мира с данным противником, независимо от обстановки на другом фронте... Гитлер надеялся, что договориться с западными державами будет легче, чем с русскими».
Безусловно, это объяснение имеет под собой какую-то почву, но полностью оно не вскрывает всех мотивов, которыми руководствовался Гитлер. И сам Гитлер и его генералы при всей их совместной самоуверенности не могли не видеть, что второго Дюнкерка им уже не устроить... При всей неподготовленности армий союзников к сложным маневренным операциям, как того требовало военное искусство того времени, серьезного успеха ожидать было трудно. Какой-то, хотя бы относительный успех в военных операциях ему был необходим для поддержания своего пошатнувшегося престижа в армии и в народе.
Если бы Гитлер действительно искал военной удачи на Западе, он предпринял бы значительно большие усилия, чтобы помешать высадке десантов в Нормандии, когда еще не были наращены в достаточной степени силы союзников на материке. Он это мог бы сделать даже за счет сокращения фронта на востоке. Мы же видели в то время совершенно обратное. Гитлер ослаблял Западный фронт, чтобы сдержать наше летне-осеннее наступление сорок четвертого года.
Ныне многие немецкие генералы сетуют, что Гитлер не прислушивался к их советам, и этим пытаются объяснить неудачи гитлеровской армии. Их желание оправдать себя перед историей легко объяснимо. Но они закрывают глаза на главное. Не имели решающего значения те или иные ошибки в ходе боевых действий на Восточном или на Западном фронте, ибо существовала главная и решающая ошибка в общей концепции развязанной Гитлером второй мировой войны.
История уже достаточно полно осветила политические аспекты выступления Гитлера против западных капиталистических стран.
История должна признать, что такой победы, как в Польше, германские вооруженные силы никогда не одерживали. Через год последовала серия ударов на западе, пала и Франция. Гитлер углублял конфликт с западными странами, с народами Европы, поднимал против себя общественное мнение и за океаном. И как политик, и как военный деятель Гитлер втягивался в безысходный конфликт со всем капиталистическим миром. Но этими молниеносными победами фашистский режим поднимал настроение войск. Немецкий солдат был опьянен легкими, но эффектными победами. Вместе с тем и отрабатывалось взаимодействие всех родов войск в маневренных сражениях на полях Западной Европы без особого риска для немецкого генералитета быть побитыми.
Войска, одержавшие победы, войска, приведенные в движение, всегда имеют преимущество перед той стороной, которая еще не втянулась в войну. Отчасти и этим мы можем объяснить первые удачи Гитлера на Восточном фронте в России.
Но вот начались первые трудности. Начал по срокам срываться пресловутый план «Барбаросса».
То на одном этапе продвижения в глубь нашей страны, то на другом Гитлер наталкивался на возрастающее сопротивление Красной Армии и всего советского народа.
К подступам Москвы гитлеровские войска докатились в сроки, нетерпимые для продолжения военных действий, с огромными потерями в технике. Всякий грамотный военачальник крепко задумался бы, надо ли идти на штурм столицы упорно при возрастающем сопротивлении ее защитников в надвигающуюся зиму с войсками, не одетыми по-зимнему? Военная наука диктовала какие-то иные решения, политик тоже искал бы новых комбинаций, но Гитлер сам втянулся в Московское сражение, которое привело его к первому значительному поражению на Восточном фронте и в ходе всей второй мировой войны. Оказалось, что «непобедимая армия» третьего рейха может быть бита и жестоко бита.
Гитлер-политик имел еще раз возможность взвесить создавшуюся ситуацию.
По тайным каналам, правда, уже шли переговоры его агентуры с некоторыми западными деятелями о возможности сепаратного соглашения, но опасность второго фронта в Европе была еще далека...
В первый год войны Гитлер сумел организовать наступление на фронте протяженностью в несколько тысяч километров. Он оккупировал огромные территории. Никогда еще Германия не захватывала столько земель силой оружия. Однако сущность фашистского режима была таковой, что она требовала нового и нового самоутверждения. Всякое отступление от провозглашенных захватнических программ и планов грозило этому режиму крушением. И в сорок втором году Гитлер ринулся в новое наступление. Он уже не имеет ни сил, ни возможности наступать на всем протяжении фронта, он сосредоточил всю силу удара на более узкой полосе, рвется к Сталинграду и на Кавказ.
Сторона наступающая, сторона, желающая выставить себя перед всем миром, и в особенности перед своим народом, перед своей армией-победительницей, сторона, получившая некоторый успех, захватившая огромные территории, продолжает войну, ограничивая размах операций. Это ли уже само по себе не признаки ее слабости, это ли не признаки возросшей силы противника, наших возросших сил?
Гитлеровские армии достигают стен Сталинграда. Гитлер объявляет падение Сталинграда... Сталинград не пал, армия Паулюса втягивается в изнуряющие и бесперспективные уличные бои. За нами остается узкая кромка волжского берега...
Время летнее. Еще есть возможности для широкого маневрирования армии вторжения. Нет же! С упорством маньяка Гитлер продолжает штурм Сталинграда. С военной точки зрения, на каком-то этапе этот штурм становится бессмыслицей. Неудача в Сталинграде грозит гитлеровскому режиму неисчислимыми политическими последствиями. Коммуникации армии вторжения невероятно растягиваются, надвигается время осенней и зимней распутицы. Надвигается опасность нашего контрудара, а затем и контрнаступления. Гитлер стоит на своем. Он требует взятия Сталинграда! Чем все это кончилось — известно...
Третий год войны. Собрав все, что можно было собрать, Гитлер планирует наступление уже на узком участке фронта протяженностью не в тысячи и не в сотни, а лишь в десятки километров. Он собирает в бронированный кулак силы не меньшие, чем те, с которыми он начинал войну. Начинается Курская битва, начинаются грандиозные танковые сражения. Все кончается катастрофой для армии вторжения... Армия вторжения покатилась вспять!
Война стучится в пределы Германии. Возмездие близится... Уже позади «бунт генералов».
Начинается судорожное наступление в Арденнах.
