Борис Минаев - Ельцин
И вот еще одна важная цитата из Рябова:
«…Тогда у меня не было сомнений, что все сделанное в области нашими предшественниками и нами продолжит мой партийный ученик и выдвиженец Б. Ельцин».
Рябов искренне считает, что вот тогда, в 1982 году, существовал некий «правильный» Ельцин, его ученик.
В области меж тем действительно не знали о том, кто будет первым секретарем.
Не знал о деталях своего назначения и сам Ельцин.
В своих мемуарах он вспоминает: ходили слухи, но ничего точно не было известно.
Неожиданно, прямо с занятий в академии, его вызвали в Кремль. Зачем, почему — никто толком не говорил. С ним побеседовали Капитонов, затем Кириленко, затем Суслов.
Наконец, кабинет Брежнева.
«А, так это он собирается взять власть в Свердловской области?» — солидно пошутил генсек. На замечание Рябова, что его выдвиженец «еще ничего не знает», ответил: как не знает, если собирается взять власть?
Игра продолжалась до самого последнего момента.
Рябов предупредил Ельцина о возможном назначении, но день и час строго держал в секрете, памятуя о пожелании генерального «пока в области ничего не говорить».
…Ельцин никогда не готовил себя к партийной карьере. Ни в школе, ни в институте он не был комсомольским активистом, «секретарем ячейки», комсоргом, профоргом, пропагандистом. Из всех видов общественной жизни всегда выбирал только физкультуру и спорт.
Когда ему исполнилось 30 и он стал главным инженером, его вызвали в горком. Партийный секретарь доходчиво объяснил молодому Ельцину, что должность, к которой он стремится, без партбилета невозможна.
Согласитесь, странно, что такие вещи приходится объяснять. Что делающего стремительную карьеру руководителя приходилось уговаривать совершить шаг, без которого (и это азбука советской жизни) никакая карьера не состоится.
Но прошло 15 лет, и на посту первого секретаря обкома он снова ведет себя, по меньшей мере, нетипично.
Да, его работа по всем показателям — образец активности, деловитости и трудолюбия, стремления сделать область передовой, первой и т. д. Итог этой активности — переходящее красное знамя ЦК и Совета министров, которое он получал семь лет подряд, своеобразный партийный вымпел лучшему в стране первому секретарю обкома.
Однако «добрые дела» на посту первого — строительство метро, к примеру, или дороги Свердловск — Серов (куда когда-то сослали его деда), связывающей центр области с приполярным, северным Уралом, — это пока лишь первые шаги, продолжение карьеры строителя.
Ну а что же его собственные начинания, как тогда говорили, «почины»? В области не хватает мяса, и он бьется, чтобы организовать прямые поставки курятины с юга страны, строит птицефабрики. При нем в магазинах города появляется даже свежая рыба: в колхозах срочно выкапывают пруды, чтобы разводить диковинную форель.
В перенаселенном заводском городе не хватает жилья — Ельцин разворачивает «молодежное» строительство: мужчины в свободное от работы время строят дома для своих семей, рассчитывая получить его не через 10–15 лет, как принято по советским меркам, а через три-четыре года (так называемые МЖК). Область давно ждет нового здания для своего знаменитого музыкального театра — и Ельцин строит его. Однако в скором времени обнаружится новый, принципиально другой стиль работы первого секретаря. Стиль, который так и не заметит его патрон Рябов.
Уже в первой его речи после избрания первым секретарем обкома этот стиль обнаружится во всей полноте: Ельцин ритуально посвящает первые абзацы перечислению успехов, ритуально прославляет «ленинский ЦК» и «лично Леонида Ильича» и затем упорно, жестко, фундаментально анализирует проблемы, недостатки, провалы, зияющие ямы развитого социализма.
И в речи перед свердловским партийно-хозяйственным активом в 1976-м, и в речи перед делегатами XXVI съезда КПСС, когда слушать его будет огромный зал, все делегаты съезда (а за спиной будут сидеть Брежнев, Суслов, Кириленко, главные партийные бонзы) через пять лет, в 1981 году, — он так же фанатично и одержимо будет перечислять проблемы…
Недостаточная разработка железной руды, медленный рост выработки электроэнергии, низкий уровень механизации, невыполнение плана по производству товаров народного потребления, недостаточная эффективность капиталовложений, огромная доля ручного труда, катастрофическая нехватка жилья, ликвидация бараков и полуподвальных жилищ идет слишком медленно, города недостаточно снабжаются мясом, молоком, яйцами, в угрожающем состоянии коровники, плохо строятся новые механизированные фермы, строительство дорог в сельской местности находится в плачевном состоянии. Что нового в этом перечислении проблем? Что выплывает из этих рядов сухих цифр? Хаотичная реальность советского хозяйства? Или другое — извечное неумение работать по плану, эффективно, добиваясь результата?
Он постоянно на виду у ЦК. Рекордные урожаи 1976 и 1977 годов, область перевыполняет план по заготовкам зерна, целую группу товарищей, ни много ни мало 1700 человек, награждают орденами, медалями, знаками отличия, сам первый секретарь области вручает золотые звезды Героя Социалистического Труда и ордена Ленина председателю колхоза и директору совхоза. Леонид Ильич Брежнев лично поздравил тружеников области и позвонил первому секретарю.
В газете «Правда» товарищ Ельцин выступает с огромным интервью по поводу своих любимых «комплексных бригад» (другое название этого метода — «бригадный подряд», словосочетание, в те годы знакомое даже школьнику, настолько часто оно повторялось в официальных речах и газетных передовицах).
Ельцин становится членом ЦК КПСС, затем — депутатом Верховного Совета СССР. Выезжает в ФРГ в качестве главы делегации КПСС.
Но в чем же его «нетипичность»?
И где начинается тот, другой Ельцин, с каково момента?
И в чем он «другой»?
В 1979 году секретарь ЦК КПСС товарищ Рябов прибыл в Свердловск. Он посетил родной Нижний Тагил и на банкете в узком кругу сказал несколько слов, после которых его карьера неожиданно приняла совершенно иной оборот.
До этого визита в Свердловск Рябов, напомню, работал секретарем ЦК по вопросам оборонной и тяжелой промышленности, армии, космоса. Это была чрезвычайно важная позиция в Секретариате ЦК КПСС. Достаточно сказать, что на этом месте при Хрущеве работал Л. И. Брежнев. Рябову остается ждать совсем немного до того момента, когда он станет членом Политбюро.
После визита Рябов мягко и изящно перемещается на другую работу, вбок и вниз, становится заместителем председателя Госплана СССР. Это по партийно-советской иерархии тех лет было серьезным понижением.
