Семен Унковский - Записки моряка. 1803–1819 гг.
18-го. По утру г-н Джонсон с учтивостью предложил нам лошадей ехать за город, куда он и сам обещался быть нашим товарищем. В 3 часа после обеда лошади были готовы. Я и г-н Швейковский, будучи сопровождаемы г-ном Джонсоном, отправились верхами. Мы приняли намерение побывать в местечке Парамате, находящемся в 16 милях от города Сидни, а потому приняли сию дорогу. Везде являлись прекраснейшие дачи граждан Новой Голландии[72], повсюду трудолюбивые поселяне обрабатывали свои поля и очищали лес для возделования новых, луга наполнены пасущимся скотом всякого рода. Дорога к Парамате проложена прямо, без извилин, хорошо очищенная, шириною в 10 или 12 сажен, по обе стороны растет крупный, но редкий лес, годный ко всякому строению. В 41/2 часа прибыли мы в Парамату, [которая] по приятному своему местоположению может назваться земным раем. Она стоит при речке того же наименования, которая впадает в Сидников. Дома, большею частью, небольшие, но выстроены по плану и со вкусом. Ровные места, всегда зеленеющие, окружают сие прекрасное место. Здесь есть дворец для губернатора, дом для воспитания сирот и женский смирительный дом — строение, особенно отличающееся своей величиной.
Мы остановились в трактире, довольно утомившись от непривычной верховой езды. Сего числа поэтому мы решили не оставлять своей спокойной квартиры и расположились было, хорошо поужинав, оставить свое любопытство до утра. Но вскоре пришел человек от г-на Марсдена, пастора сего местечка и главного священника всех селений в окрестностях порта Джаксона. Мы посетили почтенного отца. Г-н Джонсон ему хорошо знакомый, рекомендовал нас и мы были приняты с особенною учтивостью. Г-н Марсден, человек около 45 лет, имеет жену и 8 дочерей. Он — начальник миссии, которая послана на острова Товарищества для проповедания христианской религии. Он сказывал нам, что на сих островах многие жители обращены в христианскую веру и что служение производится на природном языке островитян. Сам он намеревается для сего же предмета отправиться в Новую Зеландию, для чего приглашены два короля Новой Зеландии и 12 человек из родственников королям. Оные новозеланцы все были в доме г-на Марсдена и которые, по-видимому, имели большое доверие к сему почтенному человеку. Один из королей говорил немного по-английски, а г-н Марсден, зная часть их языка, легко мог изъясняться с сими дикими. Вскоре новозеландские короли начали плясать, показывая, когда они вступают в сражение и как торжествуют после победы. В пляске их мы не заметили нимало кривляний и каких-либо других противных телодвижений, как вообще у диких, но только поворачивают в одну или в другую сторону все рядом, били такту одной ногой и ударяли в ладоши, причем пели плясовую песню, которая имела довольно приятный голос. Все новозеландцы, которых удалось нам видеть, крепкого сложения, лицом смуглы, а некоторые совсем черны, короли и вся фамилия насекают лицо и часть тела разными фигурами или тату. Сказывают, что они храбры и во время сражения поедают своих неприятелей. Многие из них показывали нам свои раны, полученные в сражениях и тем много тщеславились. Г-н Марсден объявил королю, что мы русские и что в большом союзе с Англией. Он спрашивал, чем Россия богата, и когда объявили, что у нас много железа, он просил, чтоб ему привезти, а он вместо даст свиней и дерева. После сказал, что он английского короля и российского императора особенно любит против прочих и что король Корокора (так именовался сей король), император Александр и король Георг лучше всех государей. Напомянул, чтоб мы шли в Новую Зеландию и он снабдит нас всеми потребностями. Мы благодарили Его Величество и сожалели, что не можем посетить его острова. На вопрос наш, ел ли он людей, он, ни мало не огорчась, отвечал, что никогда не ел человечьего мяса.
В полночь мы расстались с г-ном Марсденом, изъявя ему нашу благодарность и возвратились в трактир, где приготовлены были мягкие постели и мы, пожелав друг другу доброй ночи, легли спать.
На другой день поутру прогуливались мы по сему прекрасному месту. Г-н Марсден делал размерение новой деревни, которая должна строиться по другую сторону речки, отдав свои приказания и удостоил нас своей компании в прогулке. В 2 часа расстались мы с сим почтенным пастором, пообедали в трактире и возвратились обратно в г. Сидни, куда приехали не ранее 6 часов, благодаря любезного нашего товарища за принятие нашей компании в столь приятной прогулке и возвратились на корабль.
20-го. Сего числа были приглашены обедать к губернатору, где провели вечер довольно весело.
21-го. Сегодня, прогуливаясь с г-ном Джонсоном, объявил он мне, что за новыми гошпиталями, на месте, называемом Гайд-Парк, будет сражение диких ново-голландцев. Желая посмотреть, пошли мы к сему месту. Площадь занята была вся дикими и зрителями. Две партии дикарей составляли круг около 1 версты в окружности. Каждый вооружен деревянными копьями длиною от 7 до 9 футов. В 10 часов началось сражение — дикие бросали друг в друга копьями с чрезвычайною меткостью, многие были тяжело ранены; я видел, коль скоро один получит рану, то родственник его ему оную засасывает и потом на плечах уносит в лес. Они жилищ никаких не имеют, а ведут кочующую жизнь в окрестностях города, ходят вовсе нагие и никак не соглашаются носить одежду. Упражнение их только состоит: приготовить пищу на день, которая состоит из кореньев и рыбы, но мужчины оным не занимаются, а женщины только отправляют оную работу. Ново-голлан-дцы вообще росту среднего, имеют поджатое брюхо, собою тонки; волоса черные, но не курчавые, как арапов в Африке; тело черное намазывают разными красками, лицо также марают красною краскою. Леность первое их удовольствие. Женский пол также не прикрывает своей наготы ничем. Они не имеют, как кажется, никакой религии. Англичане, видя невозможность образовать сих дикарей, оставляют их по своей воле и никогда не вмешиваются в их раздоры. Наказания их строгие и зверские: если находят кого виновным, то он должен противустать один против 12 человек, бросающих в него копья, которые только может отводить небольшим щитом, сделанным из деревянной коры, но виновный всегда соделывается жертвою смерти. Ново-голландцы, вообще живущие в крепостях порта Джаксона, говорят довольно чисто по-английски. Я видел некоторых из них в прислуге у англичан, но таковых весьма мало, а те, которые служат, должны непременно быть при сражениях своих собратов и выполнять в точности всякое дикое обыкновение. Хозяин такового слуги нимало не препятствует идти ему на побоище. Многие уверяли также, что они имеют шалаши, сделанные из древесной коры, но я ни одного не видал; хотя случалось часто видеть семейства сих дикарей, но никогда в своих жилищах, а обыкновенно раскладывают огонь где-либо под ветром камня или толстого дерева и тут проводят ночь, а день бродят, куда им вздумается.
