Константин Романов - Император Николай II. Тайны Российского Императорского двора (сборник)
По субботам вечером Цесаревич уезжал в Гатчину и возвращался в лагерь в воскресенье к ночи.
Полк прибыл в Гатчину 28 мая.
29 мая, по случаю рождения у командующего полком сына князя Игоря[134], Цесаревич послал в Стрельну в[еликому] к[нязю] Константину Константиновичу телеграмму:
«Полковая семья пьет единодушно здоровье князя Игоря и Его обожаемых Родителей.
Флигель-адъютант полковник Николай».
Как бы поздно ни вернулся Цесаревич из собрания в свой барак, в окнах его еще долго виден был свет: это Наследник писал невесте; и ни одного дня не проходило, чтобы Он не послал ей письма.
По старому обычаю по четвергам за обедом играла музыка, прибавлялось лишнее блюдо, офицеры приглашали своих знакомых. В один из четвергов кто-то пригласил уже знакомого Цесаревичу председателя Императорского Русского Технического Общества Михаила Ильича Кази[135]. После обеда вокруг него образовался целый кружок офицеров, хотели послушать необыкновенно умные и увлекательные речи этого истинно русского человека. Был при этом и Цесаревич и принимал живое участие в беседе. Откровенно говорили и горячо спорили о различных вещах: о задачах и положении флота, о возможности возникновения военного и промышленного порта на Мурманском берегу, о развитии русской промышленности, о сельском хозяйстве, о пошлинах и пр.
7 июня Наследник отбыл из лагеря и на другой день, прямо из Петергофа морем отправился в Англию на свидание с Августейшей невестой.
Вернувшись в Петергоф к 22 июля, Наследник в ночь на 23-е приехал в лагерь вместе с греческим королевичем Николаем[136]. Королевич, 22-летний стройный и красивый юноша, третий сын короля Георга I[137] и королевы Ольги Константиновны[138], прибыл в Россию с матерью, сестрою и младшим братом Христофором[139] в конце июня и с 3 июля поселился в бараке у командующего полком, своего родного дяди. С целью познакомиться с порядком службы в русском войске и в особенности с артиллерией. Королевич прожил в лагере несколько более месяца и ежедневно ездил на ученья и маневры. Он постоянно завтракал и обедал и проводил многие свободные часы в офицерском собрании полка, где привыкли считать его своим.
23-го после Высочайшего объезда лагеря в полку обедали и провели вечер королева эллинов, королевна Мария[140], в[еликий] к[нязь] Сергей Александрович с в[еликой] к[нягиней] Елизаветой Федоровной[141], супруга командующего полком и вел[икие] князья Павел Александрович и Дмитрий Константинович. — В[еликая] к[нягиня] Елизавета Федоровна с королевной Марией по недоразумению оставались в собрании до поздней ночи: они предполагали вернуться в Петергоф с в[еликим] к[нязем] Павлом Александровичем, но оказалось, что он уехал один. Королева с командующим полком и его супругой уехали в Стрельну, Цесаревич с королевичем в Петергоф, а в[еликий] к[нязь] Сергей Александрович намеревался подолее остаться в полку. Время проходило очень весело и оживленно в кругу офицеров, а между тем становилось очень поздно. Когда недоразумение разъяснилось, великую княгиню и королевну увез в[еликий] к[нязь] Сергей.
29-го был отрядный маневр, в состав которого входил полк. Поздней ночью накануне Цесаревич привез в лагерь Своего двоюродного брата принца Христиана, старшего сына датского наследного принца. И королевич, и принц Христиан последовали за полком на маневр, а по окончании его[142]…. (так в рукописи. — В. Х.)[143].
ГА РФ. Ф. 660. Оп. 2. Д. 5. Л. 1–72 об. Автограф.
Великий князь Константин Константинович (К. Р.)
Воспоминания 1898 г.
9–10 января 1898 г.
Бюкебург[144] 12 февраля [18]98 г.
Уже 5 января в полку узнали, что 9-го числа в 7 часов Государь Император прибудет обедать в новое офицерское собрание (л.−гв. Преображенского полка. — В. Х.) в Тавриде. Это собрание было готово и открыто 19 ноября 1896 г. Еще тогда Государь пообещал взглянуть на него и под предлогом осмотра принять обед. Это посещение предполагалось по приезде Их Величеств из Царского Села в Петербурге, но вследствие болезни императрицы Александровны Федоровны переезд в зиму 1896–97 г. не состоялось. Мраморная доска, вделанная в стену зала над статуей Александра I в ожидании надписи, которою хотели увековечить память о первом посещении Государем нового собрания, оставалась пустою, и многие у нас уже потеряли надежду увидать когда-нибудь эту надпись.
1 января 1898 после Царского выхода к обедне в большую церковь Зимнего дворца[145], командир полка напомнил Его Величеству об обещании посетить офицерское собрание по переезде в город. Государь помолчал, подумал и сказал: «Дай мне несколько дней осмотреться. Не бойся, я не забуду и непременно буду к вам. Но смотри, чтобы не было издержано ни одной лишней копейки, чтобы был простой „четверговый“ обед. Я не хочу вводить офицеров в расход».
В воскресенье 4-го на семейном обеде у императрицы Марии Федоровны[146] в Аничковом дворце Государь сказал командиру полка: «Да, я обдумал, и хотел бы обедать у вас в пятницу, если только в этот день полк не занимает караулов». Командир полка ответил, что караулы не помешают, что если очередь и за полком, можно подсмениться. — «А в котором часу?» — «Когда Вашему Величеству будет благоугодно». — «У вас, помнится, обедают в 6 1/2 [ч.]. Но нельзя ли 7 [ч.]? Мне так удобнее. Только помни, чтобы не было лишних расходов». — «А в какой быть форме?» Государь полустрого, полушутливо сказал: «Конечно в полной парадной» и прибавил: «Разумеется, просто в сюртуках». Командир полка напомнил, что годом раньше Его Величеству благоугодно было выразить согласие при посещении собрания осмотреть и полковой лазарет, находящийся под той же кровлей, чтобы не огорчить больных, которые, отделенные от собрания только одною стеной, конечно, были бы очень опечалены, не увидав Державного Шефа. Государь согласился. Затем командир полка испросил разрешение пригласить к обеду всех офицеров, служивших в строю в 1893–1894 году (в бытность Его Величества командиром 1-го батальона) и с тех пор вышедших из полка, а также корпусного командира кн. Оболенского, бывшего в то время начальником дивизии и постоянного участника всех полковых торжеств. Государь соблаговолил согласиться и на предложение командира полка по прибытии в собрание прямо проследовать в лазарет, потом сесть за стол и уже после обеда обходить нижние и верхние комнаты собрания, чтобы тем временем офицеры успели разойтись по всему помещению, а не толпились в которой-нибудь комнате. Государь сказал, что можно этим воспользоваться и поиграть на бильярде по старой памяти. Командиром полка было еще испрошено позволение выстроить нижних чинов в саду перед собранием, а также выпить за здоровье Шефа во время обеда.
