Виктор Бакин - Владимир Высоцкий без мифов и легенд
Высоцкий спал. В квартире были Янклович и Федотов, которые вскоре ушли... Аркадий остался ждать, когда проснется отец. Когда Высоцкий проснулся, Аркадий увидел, что он в «плохой форме» и его проблем не решит. Однако отец взял гитару и спел две новые песни. Это был последний раз, когда Высоцкий пел.
Аркадий: «Через некоторое время он стал говорить, что ему надо уйти... Я, естественно, считал, что он пойдет искать, где выпить...
— Пап, давай подождем, пока приедет Валерий Павлович...
Он прилег. Потом вскочил, стал метаться. Я испугался и стал звонить всем, чтобы хоть кто-нибудь пришел! Я звонил практически всем, чьи фамилии знал. Золотухин и Смехов приехать отказались.
Нина Максимовна сказала:
— Почему ты там находишься?! Тебе надо оттуда уйти!
И посоветовала позвонить Туманову:
— Это очень хороший друг, позвони ему, он поможет.
Когда приехал Туманов, я спросил:
— Почему отца не кладут в больницу, ведь явно видно, что человек больной?
Он ответил, что они так и сделают. Что он еще раньше хотел это сделать, но уехал, а отец сбежал. А теперь он приехал и сам этим займется.
— Ну, теперь иди и не волнуйся».
Днем пришли родственники со стороны отца: тетя Шура — жена Алексея Владимировича — с дочерью Ирэной и сам Семен Владимирович.
Видя состояние сына, отец спросил:
— Вовка, что с тобой?
— Не боись, папа! Все нормально.
Вечером 20 июля на Малой Грузинской был С.Говорухин. Они давно не виделись и не разговаривали. Оба были рады встрече, о размолвке забыли.
21 июля Высоцкий едет в ОВИР, чтобы ускорить получение паспорта и оформление визы во Францию и США. Прямо из ОВИРа — к другу.
И.Бортник: «Он вошел в шикарном вельветовом костюме с ключами от «мерседеса». Увидел у меня бутылку водки «Зверобой» и сразу: «Давай, наливай!» Я говорю тихо жене Тане: «Спрячь ключ от машины». Выпили, он захорошел: «Поехали, — говорит, — ко мне продолжать! Возьмем у Нисанова спирту». Потом спохватился: «Где ключи-то от машины?» Я говорю: «Спрятали, лучше возьмем такси». На Малой Грузинской мы выпили, я остался у него ночевать... Утром он меня будит: «Ванятка, надо похмелиться». Я сбегал в магазин, принес две бутылки «Столичной» по 0,75. Оксана устроила скандал и одну разбила в раковине на кухне. Но мы все-таки похмелились из оставшейся бутылки. Я попрощался с Володей, взял такси, уехал домой, отключил телефон и лег спать, потому что через день у меня был важный спектакль — «Десять дней, которые потрясли мир». Как потом рассказала Таня, вечером Володя пришел совершенно трезвый, взял у нее ключи от машины и уехал. Меня будить не стал».
Рано утром 22 июля Высоцкого навестил В.Туманов: «С Володей Шехтманом, представителем нашей артели в Москве, мы поехали к Высоцкому на Малую Грузинскую. Странно: дверь была полуоткрыта. На диване одиноко сидела Нина Максимовна. Увидев меня, обрадовалась.
— А где Вовка? — спрашиваю.
— Знаете, Вадим, он позвонил часа два назад, просил приехать. Я приехала и уже около часа сижу, а его все нет.
Квартира Володи на восьмом этаже, а двумя этажами выше жил сосед — фотограф Валерка. Когда Володе хотелось расслабиться, он поднимался на десятый этаж — там всегда были готовы составить ему компанию. Кивком головы я сделал Шехтману знак: посмотри, не там ли он. Вернувшись, он дал мне понять: там.
— Нина Максимовна, я сейчас приду, — сказал я и пошел на десятый этаж. Обругал Валерку и увел Володю домой. Я впервые услышал, как мама резко разговаривала с ним:
— Почему ты пьяный?!
— Мама, мамочка, ты права! Это ерунда, только не волнуйся. Только не волнуйся!
Нина Максимовна в первый раз при мне замахнулась на сына. Мы уложили Володю спать».
В этот же день — 22 июля — Высоцкий получил паспорт и купил билет в Париж на 29 июля. Позвонил Марине и сообщил дату выезда.
На короткое время забежал А.Штурмин — принес пропуска в Олимпийскую деревню на 25 июля для Высоцкого и Янкловича.
Как раз к этому времени у московских врачей разных специальностей появляется конкурент — Евгения Ювашевна Давиташвили. Дочь кубанской казачки и иранского эмигранта начала свою трудовую деятельность с 13 лет по месту рождения — в колхозе Краснодарского края на Кубани. После окончания Ростовского медучилища и курсов массажисток Евгения продолжает учебу в медицинском университете в Коломбо на Цейлоне, придумывает себе псевдоним «Джуна» и в апреле 1980-го поселяется в Москве. Она лечит биополем («наложением рук») радикулит и гипертонию, язву и головные боли, импотенцию и бесплодие... По Москве ходят легенды о «волшебных руках Джуны». У ее дома стоят очереди, ее рекламируют друг другу самые именитые пациенты, вплоть до членов Политбюро. По данным газеты «Известия» (22 сентября 1995 г.), в разное время пациентами Джуны являлись Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев, Папа Римский Иоанн Павел II, художник Илья Глазунов, актеры кино Джульетта Мазина, Роберт де Ниро, Марчелло Мастроянни, кинорежиссеры Андрей Тарковский и Федерико Феллини. В списке исцеленных — И.Андроников, Е.Евтушенко, А.Райкин, Р.Гамзатов, С.Герасимов... Официальная медицина относится к Джуне скептически и требует доказательств. Эксперименты в московских и тбилисских клиниках ничего нового не дают, а удачные случаи специалисты списывают на повышенную восприимчивость пациентов к гипнозу.
В.Туманов специально знакомится с Джуной и рассказывает ей о болезни Высоцкого. Она согласилась посмотреть его и помочь. Позднее на одном из выступлений Джуна рассказала, что к ней обратились за десять дней до смерти Высоцкого: «Я дала ему четырнадцать дней на подготовку, но через десять дней он умер».
Из интервью Е.Давиташвили М.Цыбульскому: «...личная встреча была только одна. Ко мне Володю привел Иосиф Кобзон. Это было 22 июля 1980 года. Он привел Володю ко мне на лечение, но когда я коснулась его, было такое впечатление, что я коснулась пустоты. Это было удивительно. Меня это поразило на всю жизнь, что душа уходит раньше, чем уходит сам человек. Мне было страшно. Я ничего не чувствовала. Как будто я пронизывала все его тело. Я даже не могу это передать... Как будто человек-невидимка. Энергетическое излучение есть, а тела нет. Я сказала, что Володя три дня не должен пить, а через три дня пусть придет. А через три дня его не стало».
Поздно вечером 22-го Высоцкий вместе с Оксаной едут в ресторан ВТО. Владимир въехал прямо на тротуар, к двери. Видевшие его там оценивают, что он был в «плохой форме».
