Хайнц Прюллер. - История Больших Призов 1972. Год Фиттипальди.
У лидера команды Бельтуа на выбор всегда две машины, но часто он не мог решить, какую взять. В команде он номер один, но не в том смысле, как им был Йо Зифферт, который часами мог болтать с механиками и морально их поддерживать - Жан-Пьер почти не говорит по-английски. В 1964 году в Реймсе Бельтуа попал в тяжелую аварию, которая оставила свой след на всю жизнь: "В 12-часовой гонке я вскоре после полуночи не заметил огромную лужу бензина, которую оставила одна из Ferrari GT, потому что ехал очень близко к Мауро Бианчи. Мой Rene Bonnet немедленно вылетел с трассы, многократно перевернулся и взорвался. Ударной волной меня отшвырнуло на 50 метров. При виде этой кучи обломков и пепла меня посчитали мертвым. Только один из маршалов случайно нашел меня."
Врачи практически не давали Бельтуа шансов. Три дня и три ночи он лежал в коме со сломанным левым коленом, разбитым левым локтем и еще пятнадцатью переломами. С нечеловеческим упорством маленький, щуплый Бельтуа боролся за свою жизнь, а потом за свою карьеру. В 1966 году он выиграл гонку Формулы 3 в Монако. Я никогда не забуду, сколько усилий ему тогда стоило держать шлем и кубок на церемонии награждения, при этом пить из бутылки с минеральной водой, ведь его левая рука осталась практически парализованной. "После такой аварии ты больше не останешься прежним", - сказал мне Жан-Пьер.
Зимой Бельтуа много занимался лечебной гимнастикой, так как знал что о нем думают другие и хотел это исправить: "Его травмы позволяют ему сделать только несколько быстрых кругов, потом он замедляется". Управление своей "P160" Бельтуа "попросил сделать совсем легким", настолько легким, что Гетин и Генли назвали эту машину неуправляемой.
На одну ступень ниже Бельтуа четыре человека боролись за успех. Хоуден Генли - бывший механик, а какое-то время даже уборщик улиц в Лондоне, который пробился в Формулу 1. Он считается, в первую очередь, надежным тестером.
Питер Гетин - у него есть любимые трассы, например Брэндс Хэтч или Оултон Парк, но он не всегда все выжимает из себя. Ирми Марко придумала для маленького сына жокея прозвище "Шорти" [(англ.) - коротышка] которое быстро прижилось. Веселый, курносый англичанин нравится девушкам, но он больше не делает таких ошибок, как в Формуле 3: "Однажды я отправился на гонку таким усталым, что с трудом мог открыть глаза".
Рене Визелль - швед, который уверен, что является будущим чемпионом, но ему постоянно мешают интриги и плохая техника.
И Хельмут Марко - самый умный из всех, который уже полностью излечил свою начальную слабость. "Раньше за первые пять кругов я уставал больше, чем за первые 30, теперь уже нет". Но Марко снова не досталось "P160", потому что, по словам Парнелла, "ее не успели покрасить", а вместо нее странный гибрид: спереди "P153", сзади "P160". А к этому еще одному из пилотов BRM - мотор второй серии, у которого хотя и больше лошадиных сил, но зато yже диапазон мощности и он внезапно "подхватывает" при 8000 оборотах: не самое удачное в поворотах Монте-Карло.
Большая проблема BRM - это моторы. Стремясь получить больший крутящий момент, они потеряли много мощности. "Всего лишь на 20 л.с. больше, и мы могли бы выиграть любую гонку", - скажет к концу сезона конструктор Тони Саутгейт. Один сгоревший мотор обходился BRM в 420 000 шиллингов, одно разбитое шасси 360 000 шиллингов. "Уже три полностью разбитых машины, а сезон еще даже толком не начался", - жаловался Парнелл. И, тем не менее, после трех Гран-при у BRM не было даже одного-единственного вшивого очка в чемпионате.
Когда Парнелл пришел забирать пропуска для своих механиков, организаторы потребовали назвать имена. Тим взял листок бумаги и написал: "Бэнкс, Коэн, Джеки Чарльтон, Уильсон…" - состав команды чемпиона мира по футболу 1966 года. Но тренировка задержалась. Автомобильный клуб Монако внезапно забыл свое обещание разрешить стартовать всем 25-и машинам. Шефы команд пригрозили отъездом, механики начали погрузку, и уже вмешалась полиция. В конце концов, команды добились своего, и все машины покатились в новые боксы… а чуть позже протискивались через неожиданно узкую шикану. От критики Джеки Икс отмахнулся: "Я гонщик, и моя профессия - ездить везде".
На холме бульварa Кеннеди пилоты врубали пятую передачу, чтобы сразу же после этого притормозить у шиканы. Икс "расплывчато" распознавал сигналы из боксов. Марко "там что-то блеснуло", но он был слишком занят укрощением своего "гермафродита": "Я не могу разглядеть сигналов, так что мне без разницы, что ты показываешь", - сказал Хельмут Парнеллу. Тот ухмыльнулся в ответ: "А мы ничего тебе и не показываем, только кидаем вслед инструменты". Марко улыбнулся в ответ - английский юмор. Жителю Граца понадобилось приложить немало усилий, чтобы привыкнуть "к тому, что мчишься на скорости 250 км/ч между домами", но он смог "найти секунды там, где даже не подозревал". Лауда наехал в туннеле на перебрик и ему понадобилась вся длина темного изгиба, чтобы восстановить контроль над своим March. "Туннель - это психологическая ловушка", - глухо сказал Ники.
О ходовых качествах "72 EХ" Петерсон и Лауда могли говорить хором. Кого бы Херд ни спросил, ответ был всегда один: строптивая, с недостаточной поворачиваемостью, слишком мало шестерен в коробке передач. "И это после стольких лет в этой проклятой Формуле 1", - впал в уныние Ронни, притом он дебютировал только два года назад. "Перестань жаловаться", - наорал на него Мосли. Джеки Стюарт тоже выглядел очень несчастным. "Много больших проблем", - жаловался он мне. Главный механик Роджер не знал, что и думать: "Мы были бы счастливы, если бы знали, в чем проблема. Но мы не можем ее найти. Вероятно, это как волос во рту, чувствуешь, но не видишь". На тренировке Стюарт застрял на восьмом месте… а Фиттипальди, к собственному удивлению, оказался первым: "Казалось, Lotus будет здесь не так хорош, а он просто фантастика - при этом, за исключением стабилизаторов, все настроено так же, как и в Хараме".
На пятничных вечеринках на яхтах рассказывали историю, случившуюся с Фиттипальди на тренировке: "Я летел к шикане быстрее, чем когда-либо раньше, пропустил точку торможения, хотел уже воспользоваться запасным выходом, но потом подумал: если я все же смогу протиснуться, это будет супер-время". 1:21,4, а в субботу пошел дождь.
"Похоже, что у Вас поул, первый после Йохена в Цельтвеге в 1970", - сказал я Чэпмену, когда мы вместе шли в боксы. Он смахнул пару капель дождя со своего серого фланелевого пиджака и ответил: "Да, слава богу. Я только что нашел нового гонщика, который умеет по-настоящему хорошо ездить на Lotus 72. Йохену на это понадобилось три круга, Фиттипальди двенадцать месяцев". Колин взял мой список: его номер два - Уокер, был медленнее Редмана. "Редман чертовски хорош. Если б он только сконцентрировался на Формуле 1", - подумал Чэпмен вслух, - "в какой машине он сидит, черт побери?". В McLaren. Мы заговорили о Ferrari, которая не выигрывала в Монако с 1955 года, и Чэпмен сказал: "Думаю, Ferrari и в этот раз не победит". В боксах он неожиданно пожал мне руку. Похоже, он внезапно вспомнил сенсационную гонку Йохена в Монте-Карло в 1970 году.
