Владимир Ковтонюк - Разъезд Тюра-Там
Как и ожидалось, слух о том, что на 43-й вечером будут крутить французский фильм, разнёсся по всему полигону.
У клуба толпились интеллигентно тихие инженеры, представляющие ракетные, двигательные и управленческие фирмы, и матерые загорелые и краснорожие монтажники наземных и шахтных стартов, прокаленные жарой, морозами, ветрами и невероятным количеством спирта, прошедшего через их желудки.
Клуб на полторы сотни мест не мог вместить даже аборигенов площадки, шансы же заезжих представлялись вообще призрачными. Солдат-киномеханик напрочь отказывался крутить ещё один сеанс.
— Да забирают у меня его, сразу же после сеанса! — отбивался он от внушительных монтажников, всем своим видом демонстрировавшим непреодолимое желание посмотреть на эту худосочную французскую глядь, хотя несколько лет назад они уже видели её.
— Ишь ты, сразу политруки спохватились, небось сами втихаря смотреть будут.
— Слышь, мил человек, — говорил один из них киномеханику. — Надоела, понимаешь ли, эта Анка-Пулемётчица. Очень хочется взглянуть на Бриджитку, она такая изящная.
— К нам на площадку приезжала одна такая. Страсть, какая стройная, — не без благоговения вспомнил другой. — Мне именно такие и нравятся. Я только с ней танцевать начал, а тут мужик, крепко под этим делом, — монтажник выразительно постучал себя по горлу, — подходит и тащит её от меня. Тоже танцевать с нею хочет.
— Я Мишин! — кричит.
— Уйди, мужик, от греха, — говорю я ему. — Представляешь, что будет, если я сейчас рвану тельняшку на груди и крикну: «Я Гриша!»
А он снова орет:
— Я Мишин!
— Ну, я и въехал ему промеж глаз! Откуда мне было знать, что это Зам самого Королева? А бабе сразу же ухать пришлось. Думаю, она здесь больше не появится.
Монтажники, которым все равно, что строить, лишь бы строить, — невероятно сложные и гигантские старты для ракет, плотины гидроэлектростанций или египетские пирамиды, знали, что им простят любые шалости, потому что без них всё равно не построят, стояли на своем:
— Пока не посмотрим фильму, ни за что не уедем!
Все командированные из Химок благодаря стараниям Назарова, под цепкими взглядами чужаков, в которых зависть и презрение перемешались поровну, едва протолкнулись в клуб, чтоб насладиться тем, как юная, стройная и непередаваемо прекрасная Бриджит Бардо приезжает из провинции в Париж, чтобы по протекции поступить на работу в публичный дом.
Она даже не успевает согрешить — начинается война. Девушки на какой-то подводе уезжают из Парижа. Но тут налетают немецкие «Юнкерсы» и начинается страшная бомбежка.
— Если дело так пойдет и дальше, — щебечет одна из девушек, — то немцы положат нас на обе лопатки!
— Ха, — отвечает ей подруга, — если им это и удастся, то не бесплатно!
Те, кому доводилось слышать звуковое сопровождение фильма, находясь, например, в парке за оградой летнего кинотеатра, помнят, как загадочно звучат голоса актеров, и какое непреодолимое желание увидеть происходящее на экране возникает при этом.
За треском отдираемых досок на мгновенье не стало слышно бурного хохота зала. В стене, что отделяет клуб от бескрайней пустыни, на высоте человеческого роста появился широкий черный провал, заполненный колоритными физиономиями монтажников, по которым загуляли блики происходивших на экране событий.
По результатам первого пуска новой ракеты сняли с занимаемой должности главного конструктора стартового стола, а стол и отражатели пламени сделали такими же, как на стартовом комплексе ракеты Р-16. Под новую высоту опор стартового стола пришлось доработать и платформу установщика.
Может быть, привычка наступать два, а иногда, и три раза на одни и те же грабли является нашим национальным достоянием, но два последовавших за этим успешных пуска притупили бдительность испытателей и возродили пофигизм.
Решимости отказаться от эвакуации после подготовки к старту очередной ракеты добавляли ночь да пронизывающий ледяной ветер, беспрепятственно пролетающий над пустыней многие сотни километров. От такого ветра не спасает даже непробиваемая куртка из сверхпрочной ткани, называемой чертовой кожей, подбитая изнутри овечьим мехом.
Как уже говорилось, ракета Р-36 изначально проектировалась и создавалась для стартов из подземных шахт. Поскольку в шахтах в течение всего времени боевого дежурства, а это десятилетия, поддерживается оптимальный микроклимат со стабильной положительной температурой и влажностью, то это обстоятельство не только продлевает сроки службы применяемых материалов, но и при проектировании двигателей определило выбор одного из компонентов топлива — окислителя.
При пусках с наземных стартовых позиций азотный тетроксид с температурой замерзания —11 градусов по Цельсию требует дополнительного внимания, особенно зимой. Конечно, сотня тонн тетроксида в баке хоть и лимитирует время до пуска, сразу не замерзнет. Но некоторые трубки и емкости с минимальным содержанием этого компонента приходится подогревать. Вот почему, если пуск предполагается в морозную погоду, на головную часть надевается чехол из плотной стеклоткани, снабжённый электроподогревом. С помощью пиропатронов чехол отстреливается минут за пятнадцать до пуска и падает рядом с пусковым столом.
Так и на этот раз. Подполковник Матренин щелкнул тумблером автомата защиты сети, нажал кнопку отстрела чехла. Пиропатроны сработали, о чем просигналила лампа на табло.
Народ, загружавшийся в автобус для эвакуации, видел, как после щелчков на высоте более тридцати пяти метров, довольно-таки тяжелый чехол соскользнул с головной части и повис на антенне системы телеметрии. Знатоки, а таковыми были все очевидцы, отметили, что нагрузка от чехла удачно пришлась на наиболее прочное ребро антенны, и он вряд ли повредил её. Но сигнализации о том, что чехол не упал на землю, а повис на антенне, на командном пункте не было, а это означало, что там продолжают выдаваться команды на пуск ракеты. Вот и теперь по громкой связи прозвучала очередная команда.
Единственная возможность сообщить о нештатной ситуации — ломануться в двери бункера. Это удалось как раз в тот момент, когда солдат, дежуривший у входа, крутил изнутри маховики запоров бронированной двери. Отчаянные удары в дверь снаружи заставили солдата лениво спросить:
— Кто там ещё?
— Открывай, тут ЧП!
— Какое ещё ЧП?
— Открывай немедленно!
— Не имею права! — уперся солдат.
До назначенного времени старта оставалось не более 10 минут, вот-вот пройдет команда на включение гироскопов.
