Георгий Блюмин - Рублевка, скрытая от посторонних глаз. История старинной дороги
Его первый русский энциклопедический словарь широкого назначения и поныне не утратил своей ценности, это «Лексикон Российский исторический, географический, политический и гражданский». В «Лексиконе», доведенном ученым до буквы К, он стремится не только максимально подробно объяснить то или иное понятие, но и дать историческую справку о происхождении слова или названия. Вот, например, как живо и обстоятельно толкуется слово Байкал: «…Вода солоновата, зеленая и весьма светла, но понеже во оном находятся тюлени и превеликое множество рыбы, для того называют морем. Байкал татарски оставайся богат, или будучи в обилии, но другие толкуют, мнится, правильнее: Бай куль – богатое озеро. Страленберг сказует, еже сие имя на мунгальском или тунгусском языке великое море или озеро, что ему в разсуждении других около онаго озер не бесприлично».
Обширны государственная и общественно-политическая деятельность Татищева. Как дипломат он вместе с Я. В. Брюсом ведет переговоры со Швецией по окончании Северной войны, участвует в Аландском конгрессе. Как горный инженер и металлург он находит и разрабатывает крупнейшие железорудные месторождения на Урале и основывает тут город Екатеринбург, названный им по-русски Екатеринском. Он управлял уральским краем и руководил Оренбургской экспедицией, поставил на научную основу монетное дело в России и возглавлял Калмыцкую комиссию.
Татищев – градостроитель. Рождением ему обязаны в итоге и Пермь, и Оренбург, и Орск, и Челябинск, и Ставрополь на Волге, нынешний Тольятти. Кстати, последнему Татищев хотел дать имя «город Просвещение». А географические ландкарты, им составленные, благодаря которым обрели реальные черты целые прежде незнаемые области России, а «Практическая геометрия» Татищева, заложившая основы отечественной инженерии, а блестящие этнографические и палеонтологические исследования, также проведенные им впервые!
В центре Екатеринбурга, у здания краеведческого музея я увидел высеченные на мраморе буквы, так поразившие меня своим смыслом: «…Основан капитан-поручиком Василием Татищевым в 1721 году». Он же назвал Каменный пояс Уралом, да еще провел тут границу между Азией и Европой, да еще открыл гору Благодать, что богата «преизрядной железной руды, которой во всей Сибири лучше нет… Оная старанием бывшего над заводом главного начальника Татищева в 1734 году обретена, и великие заводы построены…». В горных школах Татищева учились простые русские мастеровые, для «инородцев» – казахов, башкир, татар, калмыков – им составлены первые словари.
В музее Екатеринбурга сохранилось около ста книг с собственноручными автографами ученого. Книги собирал Татищев всю жизнь, а стоили они недешево: одна книга столько же, сколько лошадь или корова. Здесь фолианты по истории, математике и механике, вирши Овидия и сочинение по искусству врачевания. А. С. Пушкин отмечает в статье «О Татищеве»: «Татищев обратил особенное внимание на учреждение горных училищ в Кунгуре, Соликамске и по заводам. Он подарил библиотеку сим заведениям, более 1000 книг составлявшую». Пушкин пишет: «Татищев жил совершенным философом и имел особенный образ мыслей».
Дважды приезжал Василий Никитич на Урал для руководства этим богатым краем – в 1720–1722 годах и еще двенадцать лет спустя. Он являл собой совершенно новый тип администратора. Испугать, обмануть или подкупить его было нельзя. Ученый развил на Урале кипучую деятельность, сообразуя свои действия лишь с указаниями Берг-коллегии в Петербурге.
На жизнь Василия Никитича Татищева пришлось шесть царствований, и, пожалуй, столько же раз постигала его опала. Властители не всегда могли постичь благородство и бескорыстие служения Татищева России, ни широты его знаний, ни бесстрашия суждений и сопровождавшейся всегда успехом практической деятельности. Вел он скромную и подвижническую, почти аскетическую жизнь. Стремился использовать каждую свободную минуту, чтобы узнать что-то новое. В единственной опубликованной при жизни научной статье «Сказание о звере мамонте» досконально изучает таинственный вопрос о происхождении ископаемого животного: «1720 году по всемилостивейшему указу его величества блаженныя и вечнодостойныя памяти Петра Великого императора всероссийского послан я был в Сибирь для взыскания рудных мест, размножения промыслов и устроения заводов, при котором по улучению свободного времени тщился уведомиться о обстоятельствах сего сказания».
Благодаря случайной записи на французской грамматике, сделанной ученым в пути, дошла до нас точная дата его рождения: «1720 году октября в 21 день, в Кунгуре, по сей грамматике начал учиться по французски артиллерии капитан Василий Никитин сын Татищев, от рождения своего 34 лет 6-ти месяцев и дву дней». Лишь с этого возраста ведет отсчет изученная биография Татищева. Чрезвычайно мало сведений о его детстве и юности. Мы не знаем даже точного места рождения. Энциклопедия указывает лишь: «около Пскова».
В течение ряда лет мне довелось работать в исторических архивах. Открылся ряд интересных сведений. Разрядные книги свидетельствуют о том, что предки ученого были люди военные.
Отец ученого был беспоместным и первое небольшое наследство получил под Псковом незадолго до рождения Василия Никитича. Никита Алексеевич был женат на Фетинье Андреевне родом из Московского уезда. Поэтому ряд исследователей полагают местом рождения Татищева Подмосковье. Однако в пользу псковской гипотезы говорит тот факт, что Татищев никогда не употребляет в своих сочинениях и письмах букву Щ, а всегда в соответствии с псковским говором записывает сочетание СЧ. Так он пишет и свою фамилию: «С тем Василей Татисчев поехал…» В деле о продаже сельца Болдина внуком ученого Василием Евграфовичем, хранящемся в Центральном государственном историческом архиве города Москвы, в «Описи продаваемого с аукциона имения г. военного советника и кавалера Татищева, находящегося в Клинском уезде» от 1824 года я нашел листок с перечнем крестьян, принадлежавших отцу ученого. Среди них Иван Емельянов из сельца Боредки Псковского уезда под Островом. Других имений на Псковщине у Никиты Алексеевича не было. Таким образом, можно считать, что Василий Никитич родился именно в Боредках.
Надо сказать, что под Псковом мне встретилось немало названий сел с похожим звучанием: Борыгино, Борок, Боровичи, Борки, Болотки, Бордуки, Бор, Бередники, Боредки не сохранились до наших дней. Но вот что любопытно: на том месте, где, по воспоминаниям сторожилов, находилось сельцо Боредки, ныне выросла деревня, а точнее, современный поселок Татищево. Земли наследовались и постепенно приобретали название по имени владельцев.
