Георгий Яковлев - Никита Изотов
Давай я тебя на другой участок теперь переведу. Ну хотя бы на пару недель». — «А наш поплывет, — резонно возразил Изотов. — Лучше иначе сделать… Найти в других лавах, кликнуть добровольцев помочь отстающим. Они ведь в большинстве не лодыри, а просто неумехи, мышь им за пазуху».
Об обязательстве Изотова заговорили на нарядах, в забоях. Большинство горняков его поддерживали, говорили, что давно пора взяться и за новичков, и за лодырей. И так же, как в сказке дед с помощниками репку вытащил, так и общими усилиями вывести шахту из прорыва. Иные открыто насмехались: «Да брехня все это, волну Никишка гонит. Гля, какой он здоровый, под телеграфный столб. При такой-то силище и навыки не нужны. Где ж мальцам за ним угнаться? Пустую пропаганду пущают».
В 1972 году в Горловке отмечалось 70-летие со дня рождения Н.А. Изотова. Сохранилась записанная на магнитофоне беседа с его женой, Надеждой Николаевной. О том периоде после партийного собрания она вспоминала: «Каждый раз Никита мой задерживался. Наготовлю всего, а мужа нет. Наконец появляется, шумно так с порога здоровается: чувствует ведь, что перед домашними виноват. Помоется, сядет за стол, сам признается. «Я, — говорит, — Надюша, уже наверх было собрался. Гляжу, паренек в уступе сидит, горюет вроде. Интересуюсь, чего голову повесил. Да вот, отвечает, норму не выполнил. Задержался с ним, показал, как обушок держать, куда бить лучше. Посмотрела бы, Надюша, как он повеселел. Значит, толк получится, станет шахтером». И так через день да каждый день».
В короткий срок Изотов обучил более десяти горняков, и те, впервые попав на доску ударников, вручили Изотову большую коробку…
— Это что, хлопцы? — удивился Изотов, снимая с коробки шпагат и открывая крышку. — Мать честная, да вы что…
В коробке лежала кепка с широким, как шахтерская лопата, козырьком.
— За науку, Никифор Алексеевич, — ответили ему, — не ругайся. В город Сталино смотаться пришлось.
— Не серчай, а спасибо людям скажи, — посоветовал Денисенко. — В старое время за науку ведро водки учителю, значит, ставили, а тебе почет оказывают. Да и кепчонка славная, надень-ка. Ишь ты, как с примеркой брали.
Так и ходил Изотов в этой кепке.
Глава седьмая
Словом и пером
Первый город на территории Донбасса — это Бахмут. В сохранившемся древнем документе сказано, что по обе стороны речки Бахмут построена «крепостца». Назначение нового поселения — отражать набеги кочевников с «дикого поля», охранять южные границы Московского государства. Но еще раньше, в XVI столетии, тянулись из этих мест по чумацким шляхам на Белгородщину, в Таганий Рог возы с солью. А в округе днем и ночью в погожее время курились солеварни.
Для нужд солеварения со временем стали брать неподалеку уголь из выходящих прямо наверх пластов. В XIX веке французские и бельгийские капиталисты вложили немалые средства в возведение шахт, кирпичных, алебастровых, стекольных предприятий, хищным носом почуяв колоссальные прибыли. А дальше, после Октябрьской революции, все, как в сказке, происходило. В 1919 году в Бахмуте формировались первые красногвардейские полки. Здесь и разместился штаб обороны Донбасса, возглавляемый известным революционером Ф.А. Сергеевым (Артемом).
Через год Бахмут объявляется губернским городом. Ну это понять можно: соль вошла в те годы в перечень первоочередных проблем. В 1921 году В.И. Ленин писал М.В. Фрунзе: «Теперь главный вопрос всей Советской власти, вопрос жизни и смерти для нас, — собрать со всей Украины 200–300 миллионов пудов хлеба.
Для этого главное — соль…»
Многие углекопы, в том числе и добровольцы из Горловки, восстанавливали разрушенные соляные копи, затем и работали в непривычных белых забоях.
В 1924 году Бахмут переименовали в Артемовск.
Именно в Артемовске, расположенном в центре Донбасса, разместилось объединение Донуголь. Сюда и прибыла в апреле 1932 года бригада газеты «Правда». Первая встреча — с заместителем управляющего Е. Т. Абакумовым. Вот как описывают ее журналисты: «Невысокого роста, коренастый человек с глубоко сидящими живыми глазами, светящимися иронией. Железное рукопожатие одубелыми пальцами. Низкий хрипловатый голос, временами мурлыкающий.
— Правдисты?! — сказал и хитро улыбнулся. — Будем громить? Будем вдар-рять?.. Перцу-горчицы запасли для нас?» Позже правдисты убедились, что Егор Трофимович на редкость душевный и заботливый человек, прекрасный организатор. Позже Абакумов возглавлял Метрострой, был заместителем наркома угольной промышленности.
Для иронии одного из руководителей Донугля основания были: Донбасс отставал. Квартальный план завален. Анализ показал, что треть механизмов в шахтах бездействует. Внутришахтный транспорт запущен. Велики междусменные простои. Отсюда и текучесть кадров.
— Если наглядно, — сказал Абакумов, — то два человека добывают меньше одной тонны угля в сутки. Такая вот реальность…
И порекомендовал побывать на горловской шахте № 1, где много ударников, есть среди них и известные по всему бассейну, скажем, Изотов и Артюхов. Но есть и лодыри, саботажники. Назвал завшахтой Хлопонина «угольным волком», сам усмехнулся такому нелепому прозвищу, добавил, что и волка ягнята обводят. Нет пока должной дисциплины в забоях, организованности, велика расхлябанность. Так один из правдистов попал на шахту № 1.
Подробности эти весьма важны, поскольку находятся в прямой связи с будущей громкой славой Изотова, началом целого движения в стране, впервые в мире названного по имени рядового рабочего-углекопа.
Горловка переживала вторую молодость. Благоустройство поселка началось еще в 20-е годы. В оперативной листовке, выпущенной в те годы совместно редакциями многотиражки «Механизированный забой» и городской газеты «Кочегарка» в помощь пропагандистам, говорилось:
«До революции шахта имела всего 390 домов, почти половина из них была таких, как сейчас брошенные под терриконом. В 1924 году построена новорудничная колония (143 дома в 286 квартир). В 1930 году построена еще одна колония — 95 домиков и 380 квартир. Выстроено 10 трехэтажных домов с 360 квартирами». Приводились эти факты с чувством большой гордости за свой поселок, который в 1932 году получил официальный статус города. И люди, главное люди, на глазах преображались. Вечерами под гармошку пели новые частушки участники художественной самодеятельности:
Молодеют старики,
Юные и бодрые,
Носят галстук горняки
И костюмы модные.
Или:
Мой миленок крепит лаву,
Я на приводе сижу.
Дорогой мой, крепи лучше,
Я в театр с тобой схожу.
Появился в Горловке и театр, и эстрадные площадки в парке, и многое другое, о чем рассказ впереди.
