Святослав Рыбас - Громыко. Война, мир и дипломатия
Кроме того, захват немцами африканского побережья и Ближнего Востока поставил бы СССР в крайне трудное положение из-за угрозы его главному нефтяному району на Кавказе.
Отметим, что положение с нефтью и бензином в самой Германии еще было натянутым, но не критическим. Немалую роль в этом сыграло производство синтетического бензина из угля. К 1940 году производство синтетического топлива резко увеличилось и достигло 72 тысяч баррелей в день (46 процентов поставок нефти в Германию), причем около 95 процентов всего немецкого авиационного бензина было получено из угля{62}.
В своей экономической стратегии Гитлер «был одержим нефтью» и, как показал в мае 1945 года на допросе германский министр военной промышленности и вооружений Альберт Шпеер, «потребность в нефти была одним из основных мотивов при принятии решения о вторжении в Россию». Почему же Гитлер не рванулся через Африку в Ирак, малопонятно. Правда, согласно сообщениям советской военной разведки, весной 1941 года им планировался десант в Ирак (до двух парашютных дивизий), но время уже было упущено.
В целом более прагматичная политика Рузвельта по отношению к Советскому Союзу, давшая некоторый кратковременный сбой в связи с Финской войной, снова возобладала. А после вступления немцев во Францию и захвата японцами французских колоний в Индокитае США стали демонстрировать расположение к СССР. Даже ввод Красной армии в Прибалтику и Бессарабию не изменил этой позиции.
* * *Молниеносное поражение Франции летом 1940 года явилось для советского руководства тяжелым ударом. Сталин прогнозировал, что будет новая мировая война за передел колоний и рынки, которая обойдет СССР. Но вышло совсем не так, как в августе 1914 года, когда заведенная на блицкриг кайзеровская военная машина завязла во французских полях навечно. Танковые удары вермахта рождали новое стратегическое состояние Европы, где у Германии больше не оставалось противников. Англия? А что она может на своих островах?
К середине июня 1940 года вермахт начал переброску войск в Восточную Пруссию и Польшу, и Москва должна была реагировать на изменившееся стратегическое положение. Соответственно, прибалтийские республики оказались на разрыве: их должны были занять либо вермахт, либо Красная армия. Заняла Красная армия. «Если в период “странной войны” независимая Прибалтика вполне соответствовала советским намерениям, то победы Германии на Западе позволяли окончательно решить прибалтийскую проблему»{63}.
16 июля 1940 года Гитлер приказал начальнику Генерального штаба Кейтелю и начальнику своего собственного штаба генералу Йодлю готовить десантную операцию, чтобы «ликвидировать английскую метрополию как базу ведения войны против Германии».
У англичан было в два раза меньше истребителей, но благодаря использованию технической новинки — радиолокаторов — они могли сосредоточивать против атакующих немцев превосходящие силы. Вдобавок британский истребитель «спитфайр» набирал высоту быстрее германского «мессершмитта», что было важным преимуществом в индивидуальном бою. С 10 июля по 31 октября 1940 года англичане уничтожили 1733 германских самолета.
Стойкость британцев в небе привела Гитлера к мысли, что у них тайное соглашение с Россией, и он стал вынашивать мысль, что сначала надо уничтожить Советский Союз и одновременно взять его нефтяные месторождения.
К этому времени СССР осуществил две молниеносные кампании: 17 июня советские части, согласно правительственным соглашениям, вошли в Литву, 21 июля — в Латвию и Эстонию. 27 июля, не встречая сопротивления румынских войск, заняли Бессарабию.
И хотя эти территории входили в советскую зону интересов, Гитлер был сильно обеспокоен — особенно приближением советских войск к румынским нефтепромыслам в Плоешти, поставки из которых имели решающее значение в нефтяном импорте Германии. Россия явно продвигалась к Балканам, где традиционно обладала сильными позициями.
27 сентября 1940 года Германия, Италия и Япония заключили Тройственный пакт. Согласно ему Европа должна была стать сферой господства Германии и Италии, а «великое восточно-азиатское пространство» — сферой господства Японии.
Все три державы обязывались поддерживать друг друга «всеми политическими, экономическими и военными средствами» в случае нападения на одну из них «какой-либо державы, которая в настоящий момент не участвует в европейской войне и в японо-китайском конфликте». Отмечалось, что пакт «никоим образом не затрагивает политического статута, существующего… между каждым из трех участников пакта и Советским Союзом».
Вскоре Берлин обратился к Москве «с коварным предложением»: совместно с Германией, Италией и Японией произвести «размежевание их интересов». Германское правительство пригласило Молотова для переговоров, похожих на «новый Мюнхен».
США и Великобритания — от финансовой войны к союзничеству во имя победы США
Теперь от Северного до Черного моря сильнейшие континентальные державы вошли в соприкосновение. Но, войдя в Бессарабию, Красная армия оказалась в шаге от Плоешти и могла в удобный момент нанести по нефтепромыслам авиационный удар. Поскольку подобная цель была и у англичан, Гитлер связал обе угрозы как результат тайного сговора Сталина и Черчилля. Не случайно Гитлер так сказал Муссолини о ситуации с румынской нефтью: «Само существование нашего блока зависит от этих месторождений». Он посчитал, что отныне только нападение на СССР может гарантировать безопасность Плоешти.
Черчилль, выступая по радио после подписания пакта Молотова — Риббентропа, сказал, что ключ к действиям России — это ее «национальные интересы». Он словно окинул мысленным взглядом карту и уточнил: «И не в интересах безопасности России будет, если Германия утвердится на берегах Черного моря или захватит балканские государства и покорит славянские народы Юго-Восточной Европы. Это противоречило бы жизненным историческим интересам России»{64}.
Он не сказал одной важной вещи: Средиземноморье и Проливы всегда были британской зоной интересов, и борьба за них вызвала по меньшей мере три мировые войны — Восточную (Крымскую), Русско-турецкую 1877—1878 годов и Первую мировую. Не имеет значения, что первые две назывались по-другому; их суть составила борьба Лондона с Россией в этой зоне.
Положение Лондона не назовешь легким, однако Черчилль отверг предложения Гитлера о мире под эгидой Германии, надеясь на США, СССР и стойкость британцев. Решимость Черчилля бороться была им проявлена в критический момент, когда Германия потребовала у правительства побежденной Франции ее флот. Если бы эти корабли были присоединены к германским (прибавим к ним флот Италии), то Англии грозила бы еще одна страшная опасность. Англичане предложили французскому правительству Петена передать флот им. Французы отказались, не веря в способность англичан успешно защищаться. Тогда Черчилль приказал захватить корабли силой или потопить их. Это и было сделано. В результате большая часть была захвачена, один линкор был взорван, один выбросился на берег, один — поврежден, один ушел. «Стало ясно, что английский военный кабинет ничего не страшится и ни перед чем не остановится»{65}.
