Андрей Гречко - Годы войны
Тем временем 216‑я стрелковая дивизия контратаковала противника вдоль Полтавского шоссе на Коротич. Прорваться к этому населенному пункту не удалось, но в ходе контратаки части дивизии уничтожили до двух батальонов фашистской пехоты и задержали еще на сутки продвижение к Харькову двух пехотных дивизий врага. 300‑я стрелковая дивизия освободила поселок Основа и преградила путь 57‑й пехотной дивизии немцев с юга.
На следующий день враг продолжал интенсивный обстрел города, авиация наносила по Харькову сильные удары. Город пылал. Атаки гитлеровцев не прекращались. К вечеру им удалось вклиниться в полосу обороны 216‑й дивизии и подойти к Южному вокзалу.
В ночь на 24 октября наши войска под ударами превосходящих сил врага отошли на левый берег р. Лопань, взорвав за собой все мосты через реку.
Однако, несмотря на значительные потери, противник продолжал наращивать свои силы. К часу ночи 25 октября наши войска вынуждены были оставить Харьков. После этого еще сутки бои продолжались севернее города, на его восточной и юго–восточной окраинах.
Все важнейшие предприятия, подвижной состав железнодорожного транспорта, запасы сырья и другие ценности города были своевременно эвакуированы.
Харьков остался в тылу врага, но продолжал бороться с фашистскими захватчиками. Уже в конце октября там начали активные действия партизаны, которые только за семь месяцев, с 1 ноября 1941 г. по 1 июня 1942 г., истребили 2298 немецких захватчиков, захватили в плен 2303 гитлеровца, взорвали в ноябре на улице Дзержинского дом № 17, где разместился штаб с генералом Брауном, а затем уничтожили штаб на площади Руднева. А за 23 месяца героической борьбы партизаны и подпольщики всей Харьковской области истребили более 23 тыс. гитлеровцев, уничтожили 4 штаба, взорвали 21 железнодорожный эшелон с войсками и техникой врага, подорвали 260 автомашин и захватили большое количество вооружения{24}.
28 октября командующий войсками Юго — Западного фронта отдал директиву, в которой говорилось:
«1. Противник силой 17–18 пехотных дивизий, выйдя главными силами на рубеж Белгород, Харьков, Барвенково, основные усилия направляет с фронта Белгород, Харьков в общем направлении на Валуйки. Одновременно группа в 4–5 пехотных дивизий ведет наступление на Славянск, Лисичанск встык с Южным фронтом.
2. Успешное противодействие противнику на московском направлении и в Донбассе позволяет войскам Юго — Западного фронта обеспечить бесперебойную работу железнодорожной магистрали Касторное, Валуйки, Купянск, Лисичанск.
В связи с этим армии фронта, прекращая отход, переходят к прочной и активной обороне основного рубежа Тим… Средний Бурлук… Балаклейка… Изюм и далее по северному берегу р. Северский Донец до Ямполя…» {25}.
В период с 29 октября по 10 ноября войска Юго — Западного фронта закреплялись на указанном рубеже.
10 ноября Брянский фронт был упразднен. Его 50‑я армия передавалась Западному, а 3‑я и 13‑я армии — Юго — Западному фронту. Была восстановлена должность главкома Юго — Западного направления. Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко вновь совмещал обязанности главкома с должностью командующего Юго — Западным фронтом.
Обстановка на фронтах продолжала оставаться тревожной и тяжелой. Враг был под Москвой, вокруг Ленинграда, под Ростовом. К Москве больше всего обращали свои взоры советские люди, к ее голосу прислушивались все. В дни празднования 24‑й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции в войсках был зачитан приказ Наркома обороны Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина. С огромным воодушевлением восприняли все сообщение о торжественном собрании и параде на Красной площади. Газеты с выступлением И. В. Сталина перед войсками, уходящими на защиту Москвы, читали в землянках, в окопах, на кораблях. Глубоко в душу каждого запал призыв, произнесенный Верховным Главнокомандующим с трибуны Мавзолея: «Пусть вдохновляет вас образ великого Ленина!»
На фронтах, и особенно на подступах к Москве, в начале ноября напряженность временно ослабла. Обе стороны готовились к предстоящим боям. В частности, 6 ноября начались перевозки и сосредоточение резервов в полосе Южного фронта. Готовилось наше контрнаступление под Ростовом.
В полосе Юго — Западного фронта с 1 ноября, активные боевые действия также приостановились. Но вместе с тем в первой половине ноября в ходе боев местного значения войска 6‑й армии вели успешную борьбу с группами и отрядами противника, пытавшимися переправиться через Северский Донец. На рубеже Бугаевка, Изюм и далее по левому берегу Северского Донца до Ямполя с 12 ноября занимали оборону 411, 393, 270‑я стрелковые, 34‑я кавалерийская дивизии. Против 6‑й армии действовали немецкие части пяти пехотных дивизий 17‑й армии.
19 ноября для организации помощи правофланговым соединениям 12‑й армии, отходящим на восток, главком Юго — Западного направления решил организовать поддержку их силами 6‑й армии. Для этого 275‑я стрелковая дивизия была переброшена в район Ямполя и через два дня был предпринят контрудар силами 393‑й и 275‑й стрелковых дивизий. Части этих дивизий успешно форсировали р. Северский Донец и сковывали действия 295‑й и 76‑й немецких пехотных дивизий. В результате положение войск 12‑й армии было улучшено. Но противник, подтянув резервы, вынудил наши части отойти на левый берег Северского Донца. Войска 6‑й армии к 1 декабря закреплялись на позициях Пугаевка, Изюм, Новоселовка, Красный Лиман, Ямполь.
В этот период 34‑я кавалерийская дивизия закрепилась на левом берегу р. Северский Донец в районе Святогорска и имела задачу не допустить ее форсирования противником.
В лесу у поселка Банное мы отпраздновали 24‑ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. Здесь, на Северском Донце, я получил радостное сообщение о присвоении мне звания генерал–майора. Меня тепло поздравили боевые товарищи. Узнали об этом и местные жители. Помню, подошли ко мне пожилые колхозники Горпина Леонтьевна и Иван Йонович Шиловадоли. Поздравив меня, Иван Йонович развязал узелок, достал бутылку горилки и как–то робко предложил:
— Вот сохранилась, довоенная. Вы уж извините нас, но в честь такого дня надо бы по чарке…
Тронутый вниманием, я поблагодарил добрых людей. И мы выпили. Оставшееся содержимое в бутылке посоветовал Ивану Йоновичу припрятать.
— Допьем после победы, — сказал я.
Иван Йонович закупорил бутылку кукурузной кочерыжкой.
— Сховаю надежно, сохраню, — улыбнулся он.
Я забыл об этом маленьком эпизоде. И каково было мое удивление, когда вскоре после войны, будучи командующим войсками Киевского военного округа, я вновь побывал в этих местах и встретился с Иваном Йоновичем Шиловадолей, который достал ту недопитую бутылку, зубами выдернул кочерыжку, и мы с ним выпили за нашу победу.
