Кристиан Жак - Нефертити и Эхнатон
В представлении древнего египтянина имя является бессмертной частью человеческого существа. Оно продолжает жить и после физического исчезновения своего обладателя. Оно содержит в себе духовную энергию, которую необходимо сохранить, чтобы воскресший, странствуя по «прекрасным дорогам иного мира», не утратил своей идентичности.
Одним из самых тяжких наказаний, к которому мог приговорить виновного суд, было изменение личного имени или, еще хуже, «упразднение» этого имени (равносильное уничтожению надежды на загробную жизнь).
Став Эхнатоном, царь тем самым заявил о своей приверженности к богу Атону и дал понять, что именно этот бог будет владыкой его царства. Но фараон, тем не менее, не отказался от традиционной титулатуры правителей Египта, включавшей пять символических имен. Эту полную титулатуру Эхнатона мы знаем по текстам на пограничных стелах:
Хор живой: бык, возлюбленный Атоном.
Обе владычицы:[60] великий царствованием в Ахетатоне.
Хор золота: возвышающий имя Атона.
Царь Верхнего и Нижнего Египта: живущий Маат [Правдой], владыка Обеих Земель, Неферхепрура, единственный для Ра.
Сын Ра: живущий Маат [Правдой], владыка венцов, Эхнатон, наделенный великим сроком жизни, которому дана жизнь навечно.
Следует отметить, что наряду с Атоном здесь упоминаются два божества: сокологоловый бог Хор, символическое воплощение царственности со времен первой династии, и Ра; причем Эхнатон называет себя «единственным для Ра» – то есть единственным существом, способным, в силу своего царского достоинства, распространять божественный свет.
Первое новое имя, которое было дано Атону и явилось провозглашением религиозной реформы, соединяло в одно целое бога-сокола Хорахти и Ра: Да живет Ра-Хорахти, ликующий в Стране Света в имени своем Свет (Шу), который есть Атон. Более позднее имя Атона «достроило» символическую личность Солнца-царя: Да живет Ра, властитель Страны Света, ликующий в Стране Света в имени своем Pa-отец, который явился в (образе) Атона. Свое собственное тронное имя фараон расширил за счет эпитетов Неферхепрура (Совершенный манифестацией [как] Ра),[61] единственный [сын] Ра.
Эту совокупность имен можно сравнить с маленьким трактатом по солярной теологии.
Так что же означало новое имя Эхнатон? Его часто переводили как «Угождающий Атону», «Угодный Атону», «Полезный для Атона» – однако все эти интерпретации кажутся несколько поверхностными. Английский египтолог Сирил Олдред, похоже, добрался до истины, когда предложил перевод «Действенный дух Атона» (то есть наделенный сознанием канал, в котором циркулирует свет Атона).
Имя Эхнатон начинается со слова ах,[62] занимающего особое место в египетском языке и религиозной мысли. Это слово заключает в себе идею завершающей стадии индивидуального бытия – светоносного существования. Инициируемый, который преодолел страшные испытания в мире умерших, становится светоносным существом, чье сияние благотворно для всех, следующих по тому же пути. Царь Эхнатон, как свидетельствует само его имя, был тем, кто распространяет сияние бога Атона.
Помимо этого, слово ах выражает также понятие «польза». Религиозная философия Древнего Египта не разделяла понятия «духовный свет» и «действенность, польза». Ведь никак не проявляющая себя духовность есть не более чем иллюзия. Духовность же активная всегда бывает «полезной» и «действенной», ибо она дарует жизнь и подпитывает живые существа чем-то существенно необходимым для них.
Изменение имени было естественным продолжением прежних действий царя, а не их отрицанием. До сих пор этот факт не привлекал должного внимания. На поясе статуи из Каирского музея (Nr. 6015), например, выгравировано имя Аменхотеп (IV), которое не было заменено на имя Эхнатон. Статуя находилась в храме Атона в Карнаке – там, где фараон по-прежнему считался представителем Амона на земле.
В действительности этому изменению имени соответствовало еще одно действие: религиозное основание города света, Ахетатона.
Изменение естества фараона, новая столица для Египта… Эти две формы реальности были эквивалентны. Они представляли собой сакральные конструкты, которые имели одну и ту же природу. Рождение города Солнца подразумевало изменение естества царя. Если бы такового изменения не произошло, город Атона не мог бы существовать.
Египетские тексты сообщают нам точную дату теологического основания Ахетатона, города Атона: тринадцатый день четвертого месяца зимы, шестой год правления.
Атон еще не имел собственной «резиденции», то есть особого места на земле Египта, где он в полной мере манифестировал бы свою царственность. Царь даровал ему такое место. Территория нынешней эль-Амарны стала «резиденцией Атона», подобно тому, как Мемфис был «резиденцией Птаха», а Фивы – «резиденцией Амона». Город родился в ответ на потребности самого бога и был «местом, с самого начала созданным для Атона». Именно здесь, на протяжении целой вечности, готовился земной трон Атона.
«Атон, – как говорится в египетском тексте, – знал каждого бога и каждую богиню». Он, следовательно, знал и их священные места. Вот почему царь, его представитель, должен был найти такую территорию, которая не принадлежала бы ни одному богу и ни одной богине, пространство, предназначенное только для Атона, где бог мог бы явить себя во всей славе. Город Атона возник на земле, в прошлом не подвергавшейся никаким влияниям; он был, так сказать, Первотворением.
Церемония основания города наверняка произвела на присутствовавших незабываемое впечатление. Она тщательно готовилась специалистами по проведению ритуалов. Главные моменты этой церемонии известны нам по текстам пограничных стел.
Царь появился на большой колеснице из электрума,[63] подобный Атону, когда он сияет в своей Стране Света и наполняет землю своей любовью. По хорошей дороге, следы которой были обнаружены современными археологами, фараон направился в центр строившейся столицы. И там совершил жертвоприношение Атону: Земля была в ликовании и все сердца радовались, когда царь принес великое приношение своему отцу – приношение пива, хлеба, мяса длиннорогих и короткорогих быков, птицы, вина, фруктов, благовоний, воды, овощей.
Затем Эхнатон обратился с речью к придворным, собравшимся по случаю этой церемонии, и к государственным чиновникам. Присутствовали «вельможи дворца», высший офицерский состав войска и писцы высокого ранга. Все они простерлись ниц и «целовали землю» перед царем.
