Алексей Федоров - Последняя зима
Во время рейда на Волынь, когда у нас был длительный привал на реке Уборть, он вместе с другими партизанами изучал новую мину замедленного действия - МЗД-5. Был Резуто и среди тех, кто первыми ставили "эмзедухц" на дорогах Ковельского узла.
Рассказывали, что обычно спокойный, уравновешенный Резуто в этой операции заметно волновался. Уже установив мину и вернувшись к группе поддержки, он вдруг спохватился, что как будто неправильно подсоединил детонатор. Дмитрий снова пополз к полотну, вырыл свою мину (тогда они были еще без "кнопок неизвлекаемости") и убедился, что все абсолютно правильно. Не успел он вернуться во второй раз, как опять мелькнула мысль: "Кажется, не убрал всю землю!" Снова - на полотно. Неубранной земли не оказалось, все отлично замаскировано. И сработала у Мити первая МЗД тоже отлично.
Многие минеры считали, что ему всегда сильно везет. Лично я в чистое везение не особенно-то верю, думаю, что удача приходит к человеку по его же собственной воле, но получалось так, что судьба действительно часто благоприятствовала Мите.
Однажды он заминировал участок на выемке железнодорожного полотна. Подорвался здесь эшелон с немецкими танками, да так, что половина танков полетела в болото и навсегда в них увязла. Конечно, Резуто правильно выбрал место для закладки мины, однако напоролся на его мину состав не с картошкой, не с поросятами, как это случалось, а именно с танками.
Или вдруг узнаем, что подорвался поезд, на котором из Ковеля в Маневичи ехал немецкий судья, чтобы провести там нечто вроде показательного процесса над местными жителями, арестованными за помощь партизанам. При взрыве судье-фашисту начисто оттяпало обе ноги. По этому поводу ликовали во всем районе. Выясняем, кто ставил мину. Оказывается, Дмитрий Резуто.
Очень трудно подрывать бронированные поезда. За ними приходилось буквально охотиться. Но кто подорвал бронепоезд среди бела дня и всего-то двумя килограммами тола? Опять Митя Резуто.
Став заместителем командира 6-го батальона по диверсионной работе, Резуто продолжал выходить на железные дороги и в качестве рядового минера. На его личном счету значилось больше десятка подорванных эшелонов, он успел перевыполнить "норму" Героя Советского Союза и был уже представлен к этой высшей из воинских наград.
Мите продолжало "везти"...
Но как отнесется к Резуто судьба на этот раз, когда он опустит руку в стоящую под ратненским мостом авиабомбу?
* * *
Снова идут партизаны по болотной кочковатой тропе, опять высылают разведку, заставы...
- Услышите взрыв, все назад к хутору, - напомнил Резуто.
С ним остались только двое: Гриша Воробьев, бывший тракторист, волжанин, и молоденький автоматчик Василь Круковец, Митин земляк - из-под Киева.
Шли молча. Мост выплыл из полутьмы неожиданно близко, большой, невредимый и соблазнительный, как всегда.
- Троим делать там нечего, - сказал Дмитрий, останавливаясь. - Вы давайте вон туда, подальше, к самой насыпи... Она немного прикроет. Лежать, беречь голову! Нужны будете - свистну. Не вернусь - доложите обо всем комбату. Выполняйте!
Партизаны повиновались приказу.
Резуто помедлил с минуту, пощупал, на месте ли сумка, потом пошел вперед. Он двигался бесшумно, ступал мягко, словно его шаг мог поколебать стальное тело тридцатипудовой "телки".
Вот и она! Как оставили, так и стоит. Вплотную к бомбе Резуто подошел почти крадучись. И опять забилась в мозгу тревожившая целые сутки мысль: "Ну что там со взрывателем?" Никто не ответит Дмитрию. Но сейчас все выяснится... Если взрыватель отказал, он извлечет его из бомбы. Если же замедлитель сработал, а ударник висит на каком-то волоске или перекошен, прикосновение руки минера дошлет стальной стерженек вниз до конца. Не станет тогда на белом свете ни моста, ни минера Резуто.
Может случиться и третье, только это будет почти чудо.
Можно коснуться взрывателя так легко и выбросить его так быстро, что он, и сработав, не успеет послать в тол раскаленные искры, а метнет их, уже находясь в воздухе.
"Значит, у меня все-таки два шанса против одного, - подумал минер, но сразу же поправился: - Какое там два! Чудеса случаются редко... Полтора на полтора!"
И в неожиданном для самого себя приливе холодной, трезвой и ясной решимости Резуто опустил руку в пасть "телки", осторожно и цепко обхватил пальцами крышку взрывателя и тут же, ни мгновения не медля, плавным и сильным движением выбросил его наружу. Почти коснувшись земли, а может быть, еще не коснувшись, взрыватель щелкнул, как щелкает пистон, и сверкнул огненным букетиком. Именно в этот момент Дмитрий с особенной остротой почувствовал страх, хотя взрыва уже не могло произойти, - страх был за прошлое, страх перед тем, что могло случиться.
Резуто сел на землю, прислонясь спиной к безобидной теперь "телке", и просидел так минуту или две.
Затем он поднялся, сделал несколько шагов вдоль насыпи и тихо свистнул Василю и Грише.
- В общем, все в порядке, - сказал Дмитрий подбежавшим партизанам. Сейчас пойду на шнур ее брать. Насчет дистанции и прочего объяснять вам больше не надо? Ну и хорошо, что не надо... Отваливайте!
Резуто вернулся под мост. Он вынул из сумки моток шнура и отрезал пять метров. Один конец вставил в маленькую, стограммовую, шашечку тола и опустил ее в бомбу. Проверил, как лежит шнур, нет ли резких изгибов; затем прижал к свободному концу спичку, чиркнул по ней коробком. Шнур зашипел, втягивая в себя пламя. Дмитрий опустил его на землю и побежал от моста.
Бикфордов шнур горит по сантиметру в секунду. У Резуто было в запасе около восьми минут. За это время надо уйти в безопасное место. Только неизвестно, где безопасно, когда поблизости рвется бомба в пятьсот килограммов!
Резуто бежал широкими скачками вдоль насыпи. Мешали кочки, вязкий кое-где грунт. Увидев в полумгле приподнявшихся с земли Василя и Гришу, минер крикнул им:
- Давайте дальше! Дальше! За мной!..
Побежали втроем. Резуто оглянулся и тут же почувствовал, как лица его коснулся тугой, будто спрессованный воздух. Он понял, что это значит; падая, руками потянул за собой хлопцев и в этот момент увидел желтое пламя и черный дым. Донесся оглушительный грохот взрыва. Зашуршали, засвистели на всех тонах летящие над болотом осколки. Да, все произошло как бы в четыре счета: волна - пламя - грохот - полет осколков.
Когда отсвистело и отшуршало, партизаны поднялись.
- Да-а-а! - уважительно произнес Василь, но неизвестно, в чей адрес.
- Надо посмотреть! - сказал Резуто.
Смотреть на мост не пришлось. Его уже не было. Взрыв разломал на части и расшвырял по сторонам все двадцатипятиметровое полотно настила. Исчезла и центральная опора, у которой стояла "телка". Боковые опоры искорежило, помяло, груды бетона повисли на перекрученном железе арматуры.
