Вадим Евсеев - Футбол без цензуры. Автобиография в записи Игоря Рабинера
А потом оказалось, что те, кому год назад говорили: «Приходи в следующем году», спокойно приходили через неделю-две – и их брали. То есть и мне можно было быть понастойчивее. Но я послушался и потерял год. Тоже ведь урок.
Жалко только, что про «Спартак» так и не узнал. Слишком уж он мне казался чем-то далеким и невозможным. И все-таки он от меня не ушел…
Потом уже узнал, что меня во время того просмотра в «Спартаке» еще сам Старостин заметил – он на каждой игре бывал. Николай Петрович любил тех, кто бьется и, видимо, обратил внимание. И произнес фразу: «Вот этого парня – не трогайте! Это наше будущее!» Мне Покровский потом об этом рассказывал.
За два месяца просмотра в дубле «Спартака» я намертво ухватился за свою мечту детства. Просто не мог ее упустить. И не упустил. Сейчас уверен, что это и был главный, переломный момент в моей жизни.
* * *Договор мне предложили самый крохотный, какой только был. В трудовой книжке значилось, по-моему, «стажер». Зарплата – если не ошибаюсь, 15 тысяч рублей, что означало, кажется, 20 долларов. Кто первый раз подписывал с дублем, тот столько и получал. Дальше шел «Инструктор физкультуры» и 30 тысяч, потом 40, а у людей из основы было 200. Такие деньжищи для нас казались вообще недостижимыми, да мы о них тогда и не думали.
При этом в «Спартаке» оплачивалась победа в каждой игре, даже товарищеской. Премиальные составляли те же 15 тысяч, и в итоге за месяц выходило примерно 100 долларов. Это, кстати, для молодых правильный подход: побеждаешь, заслужил, – получай! А не автоматом, ничего не делая.
На первую зарплату, по-моему, кроссовки купил: «Адидас». А когда в конце года перерасчет был – то ли видеоплеер, то ли телевизор, а на следующий год – магнитофон. Дома-то техники не было, телик стоял старый, советский…
Когда в 1996-м в основу взяли, по тогдашнему курсу зарплата составляла около 400 долларов, хотя платили в рублях. При этом, что официально было написано в контракте, даже не знаю. Я ничего не смотрел. Мне давали бумагу, я не глядя подписывал. Деньги меня тогда не интересовали, я играл в любимой команде и получал от этого удовольствие. Да и обмана никакого не было: что говорили, то и платили.
К моменту просмотра в дубле «Спартака» я в ПТУ отучился уже полгода. Знакомые туда устроили после десятого класса. К тому же брат до меня той же специальностью овладел. Причем не так, как я, а по-настоящему. Для него в машинах секретов нет.
Эти первые полгода учился достаточно прилежно. Но из-за просмотра в «Спартаке» на училище, откровенно говоря, забил, и меня оттуда уже собирались выгонять. Пришел, объяснил, что теперь играю в дубле «Спартака». Они мне все равно: «Учись!»
В дубле тренировки проводили утром и вечером, так что о серьезной учебе можно было забыть. Но из ПТУ все-таки не выгнали. Потому что выяснилось: директор любит футбол. Болел он, правда, за ЦСКА, но тогда они со «Спартаком» еще не были такими яростными оппонентами. Он меня понял, и в дальнейшем я в училище только справки приносил. Диплом дома лежит – вместе со вторым, из института физкультуры в Малаховке.
По профессии я вообще-то автослесарь, если ту учебу брать. Правда, коли машина забарахлит – не починю. Только ездить могу – ну, еще колесо поменять. Впрочем, сейчас такие машины, что туда внутрь руками лезть не стоит. А в училище, помню, меня в декабре 2003 года, после Уэльса, директор пригласил. Я с удовольствием приехал…
Окончил ПТУ в 1994-м, в разгар лета. Мне восемнадцать лет, до института оставался еще месяц, и вдруг однажды в семь утра – звонок в дверь. Бабушка открыла – там два майора на пороге. Она сразу испугалась, подумала, будто я что-то наделал. А они вопросов не задают, просто строго представляются: «Майор милиции, майор армии такие-то. Собирайся». И в военкомат.
Там прошел медкомиссию, и уже почти отправили в ВДВ. Всего одного сантиметра роста не хватило! Под конец дали повестку: «Через три дня с вещами». Я до конца всерьез все это не воспринимал – и стал, смеясь, объяснять им, что не приду. Ведь я футболист дубля «Спартака», у меня все только начинается, впереди институт… Но повестку, конечно, подписал.
Приезжаю в Тарасовку. Понимаю все-таки, что вопрос серьезный, и на цыпочках захожу к Романцеву, на тот момент еще и президенту клуба, посоветоваться. Олег Иванович, мол, так и так… Он повестку в руках повертел, прочитал и говорит: «Сейчас Старостин приедет, ты к нему обратись. Да, и недельку тут на базе поживи. На всякий случай».
Приезжает 92-летний Николай Петрович. Входит в курс дела и произносит два слова: «Я разберусь». Кому он там звонил, что говорил – никто мне потом так и не рассказал. Но больше по армейской части вопросов ко мне не было.
Так сам основатель «Спартака» спас меня от армии. А ведь если бы туда загремел, скорее всего, не было бы у меня никакой футбольной карьеры. Но потом я сдал экзамены в институт физкультуры в Малаховке – и вопрос с армией закрылся.
Учеба, конечно, та еще была. Если бы не начальник команды Жиляев, не знаю, как и что сдали бы. Он туда и с нами ездил, и без.
Из «Спартака», основы и дубля, там аж двадцать три человека училось. Один Андрей Мовсесян – в Черкизово, в РГУФКе. Мы часто целый автобус от Сокольников брали – и на учебу. Утром все вместе туда, в два часа дня оттуда – чтобы к вечерней тренировке успеть. Машин еще не ездило столько, сколько сейчас, можно было время рассчитать.
С первого по третий курс сам все сдавал, а ближе к окончанию «хвостов» накопилась уйма. Впрочем, как и у всех. Решался вопрос просто. Заходил наш куратор, денег давал – зачет ставили. Иногда и сами давали.
Допустим, предмет – массаж. Мы приезжали, куратор заносил преподу подарок. В зависимости от того, мужчина или женщина, – бутылку водки или шампанского. Или деньгами. Я подсчитал, что закрыть четвертый курс и сдать все экзамены вышло две тысячи долларов.
Сейчас в этом смысле не то что преподаватели – дети требовательные пошли! Тут недалеко, под Плёсом, дача премьер-министра Дмитрия Медведева. Недалеко – детский дом, которому его жена помогает. Ребята из команды рассказывают – приехали туда в первый раз, привезли подарки. Те так придирчиво смотрят: «А чего вы нам подарите?» – «В смысле?» – «Ну, нам плазма нужна».
Такой вот детский дом.
* * *А на базе пришлось тогда пожить дней десять. Как раз чемпионат мира в США шел. Помню, с Липко и Коноваловым смотрели матч против Камеруна, который наша сборная 6:1 выиграла. Тогда я еще и подумать не мог, что сам пусть не «на мире», но «на Европе» сыграю.
А Старостин в свои за девяносто ездил с дублем на автобусе на все выезды! Ехали ли мы в Воскресенск или Александров, что довольно прилично от Москвы, – везде колесил. В Новомосковск, что под Тулой, играть против «Дона» – была такая команда. И туда Николай Петрович с нами ехал. Он всю жизнь в футболе, и даже в таком возрасте ему это было интересно.
