Алексей Орлов - Афганский дневник пехотного лейтенанта. «Окопная правда» войны
Проверяем все встречающиеся кишлаки. Результата нет. Хотя мы в основном блокируем, обеспечиваем прочесывание. На зачистку идут разведывательная и четвертая роты. Они чего-то там находят, судя по радиообмену.
14 июняПолучил команду на возвращение туда, откуда все началось, в район кишлаков Акбурья и Шахмари.
Погиб командир танкового взвода Галушкин Юра. При выдвижении обрушился участок дороги, и танк перевернулся, Юра выпрыгнуть не успел.
Пришла замена Коле Рудникевичу, улетел в полк, даже не попрощались. Но надеюсь на встречу, когда-нибудь в будущей мирной жизни, ведь мы обменялись адресами родителей, не зная, куда забросит нас в дальнейшем судьба военная.
15 июняПришли в назначенное место. Снова проверяем кишлак Акбурья. Попался один. На вопрос – кто такой? Отвечает – ма гариб. Крестьянин то есть. Но нас не обманешь. Руки белые, пухлые, ни одной мозоли от серпа или мотыги. Возиться некогда, принимаю решение – передать хадовцам, те знают, что с такими делать.
Начался афганец. Командир полка дал команду выдвинуться к кишлаку Хафизмугуль, где он со штабом и тылами находился. Сели на БМП. Выдвигаемся. Штабные машины, заправщики, кухни стоят в ущелье ничем и никем не прикрытые. Занимаю высоты, организую оборону. Решили поужинать. Только банки вскрыли с тушенкой, выстрелы из гранатометов, и пальба началась. Видимость метров пятьдесят, духи на нас напоролись. В очередной раз убедился – смешное и трагичное на войне всегда рядом. Вася Даниленко, сержант из первого взвода, пошел нужду справить. Граната из РПГ рядом разорвалась, приполз со спущенными штанами. Шестую роту прижали, по ним огонь из «зушки» ведут, как духи только по горам ее таскают. Отбились.
16 июняПленный показал, что банда шла с задачей уничтожить тылы полка, обнаружив, что они не охраняются. Моя рота совершенно случайно оказалась на их пути. Командир полка тут же по радиостанции продиктовал текст наградного на меня и Нурика Абишева из шестой роты на ордена Красной Звезды. На моей машине изрешечен пулями осветитель ОУ-3Г, который находится над командирским люком, на 153-й БМП во второй раз была перебита антенна. Это говорит о том, насколько плотный огонь был. Выслушал неудовольствие от тыловиков, мол, по ним из гранатометов стреляли, не понимая, что это гранаты, не найдя цели в моей роте, от самоликвидаторов над ними разрывались. В шестой роте погиб Кияшко Сергей, любимец батальона, веселый и смелый солдат был.
17 июняПродолжаем движение на запад. Прочесываем кишлаки в урочище Барлас. При выдвижении заметили трех удирающих на лошадях духов, дал по ним пару очередей из автомата. Выпрыгнули из седел и помчались быстрее коней, несущихся галопом. Было очень смешно.
18 июняПродолжаем преследование. Духи в бой больше не вступают. Сегодня отличился Саша Луковский, командир взвода «Васильков», которые закреплены у меня на БМП. Километрах в трех-четырех заметили уходящую на конях группу в двадцать человек. Быстро развернулись, Саня прыгает к миномету и со второй мины накрывает цель, почти очередью отстреливает еще две кассеты. В итоге духов стало на восемь меньше. Стрелял без прицела, на глаз, вот что значит мастерство и под огнем, с близлежащих высоток по нас велся вражеский огонь. По возвращении напишу представление на Красную Звезду.
19 июняПеред выходом в Аргу Гена Васильев лег в госпиталь в Кабуле: обострилась полученная когда-то тяжелейшая травма позвоночника. Сегодня получили от него письмо и с удовольствием прочли – идет на поправку.
20–26 июняЕще неделю шарахались по горам и по долам. Боевых столкновений больше не было. Духи поняли, что против силы не попрешь, но и результатов существенных не было. Запомнился тяжелейший, почти пятидесятикилометровый поход в район Артынджалау, четыре километра не дошли. Бойцы чуть с ума не сходили от жажды. И когда при возвращении набрели на протекающий мутный ручей, превратились в обезумевшее стадо, которое бросилось к этому ручью, и удержать его не было никакой возможности. В очередной раз отличился «Маруся», который чуть ли не на одном дыхании выпил целую каску воды, а в ней литра три помещается, и оставшийся путь его пришлось тащить на себе, благо недалеко уже находились от лагеря.
Если раньше всегда ходил впереди роты, не доверяя никому, так как чувствовал задницей любую опасность; посмотрев на работу взводных, поверил в них и не ошибся – ни разу не подвели. Еще запомнилось вручение наград прямо в горах после очередного Указа. Сидоров, как может, старается поднять моральный дух личного состава, и действительно он высок как никогда.
27 июняДолгожданное возвращение в полк. Утомленные, оборванные, но гордые сознанием выполненной задачи; после трехнедельных скитаний по горам вернулись, чувствуя себя победителями. Вернулись с «трофеями». Не считая некоторого количества оружия, мин и боеприпасов, кто-то вернулся с коврами, чайными сервизами, японскими радиоприемниками и магнитофонами, а кто-то с мешком сахара, самого дефицитного товара в наших условиях. А дальше все по отработанной схеме – баня, застолье, чистые простыни и т. д.
3 июляСегодня у меня двадцать четвертый день рождения. Но праздновать некогда, получил задачу выдвинуться с ротой на перевал Ризкан и обеспечить оборудование нашей точки над кишлаком Гандачашма. Боевые товарищи поздравили, подарили книгу Достоевского «Преступление и наказание». «Горючего» в виде нескольких бутылок самогона с собой, конечно же, прихватили. Выдвинулись удачно, заняли оборону и скромно отметили праздник.
4–6 июляСаперы делают свое дело, оборудуя окопы, блиндажи, а мы наблюдаем за окрестностями, обеспечивая им спокойную работу. В скальном грунте сначала пробивают шурфы кумулятивными зарядами, потом закладывают тротил и рвут. После своего дня рождения, поглощенный своими мыслями о предстоящей замене, бродил я по высотке и вдруг обнаружил, что рядом никого нет. Только успел подумать, что что-то здесь не так, раздался взрыв, почти под ногами. Я побежал к своим, а взрывы за моей спиной продолжались и сверху сыпались камни. Если везет, то везет – ни один не попал в меня, словно под дождем промчался, и долго не мог отойти. Снова мог бездарно погибнуть, не дождавшись замены, бдительности нельзя терять ни на секунду.
Работы идут медленно, скучно, единственное развлечение – стрельба из «зушки». Духи не беспокоят. Но вот работа закончена, и мы вернулись в полк.
7 июляСо вторым взводом и ротой царандоя выдвинулись к Гандачашме в агитпоход. Мы заняли над кишлаком оборону, а афганские представители собрали митинг и агитировали за «советскую власть». Можно только догадываться, насколько эффективным он был. На обратном пути показал «союзникам» как нужно водить БМП. На очень высокой скорости промчался по узкой, изобилующей крутыми поворотами горной дороге, в конце пути совершив прыжок метров на пять через горбатый мостик над арыком. Заработал восторженную похвалу – выставленные вверх большие пальцы правой руки сидевших на броне афганцев и крики: «Хоп, сисер хоп» – что означает хорошо, очень хорошо.
9 июляСудили судом чести младших офицеров лейтенанта Рябошапко из минометной батареи. Прибыл в батальон в начале марта. Начал свою боевую деятельность с того, что занял у солдат батареи деньги, купил на них в военторговском магазине конфет и продал их афганцам по более высокой цене. Получив прибыль, продолжил товарно-денежные отношения с местным населением по известной формуле товар – деньги – товар. За три месяца раскрутился, начал торговать японской аппаратурой, кожаными плащами, дубленками, часами и т. п. Наверное, в училище отлично усвоил политэкономию капитализма, и «Капитал» Маркса, по всей видимости, был его настольной книгой. Но, как говорится, далеко бы пошел, если бы вовремя не остановили. Вычислили особисты, забеспокоились, отдали нам на расправу со всеми выкладками. Офицеры батальона высказали все, что о нем думают: в горах он был слабаком, стрелять не умел, ротные как могли открещивались, когда Рябошапко придавали на усиление. Суд чести принял решение уволить его из армии и передал командиру полка на утверждение.
11 июляСовместно с разведротой вышли к кишлаку Баташ. Выскочили на БМП по хребтам. Мы блокировали, разведчики прочесали. Безрезультатно. Выходом руководил заместитель командира полка подполковник Тюрин, заменивший Масловского, это был его первый выход.
Когда дали команду на отход, моей роте нужно было перейти через ущелье. Грунтозацепы на гусеницах уже были полностью стерты, и я каждую машину выводил сам, показывая, где нужно включить пониженную передачу, увеличив крутящий момент, где нужно ее выбить, когда БМП как бы зависала, чтобы опять изменился этот самый момент. Поднявшись, машины уходили в строящуюся для возвращения колонну. Мне, как всегда, было оставлено место в голове роты, размером чуть больше длины БМП. И вот, выгнав все машины, мчусь со скоростью километров сорок и, не сбавляя скорости, становлюсь на свое место. Тюрин был шокирован, вызывает к себе, и начались вопли. Меры безопасности! Форма одежды! А я был в джинсовой куртке, кроссовках, на голове кепка, привезенная из отпуска. Отдыхающие в Крыму в таких ходили, главное ее достоинство – широкий козырек, здорово защищающий от солнца. Итог безумного крика – расстреляю! Где-то я уже это слышал, и совсем недавно. Тяжело воевать с дилетантами. Ответ был прежним – попробуйте. Звание заменщик круче звания полковник. Вопли продолжились и в полку, спасибо командиру – в обиду не дал.
