Александр Никонов - Жизнь и удивительные приключения Нурбея Гулиа - профессора механики
Подоспели спасатели, вытащили Владика на берег, начали откачивать, а воды в легких нет! Подошел врач, посмотрел и говорит мне: «Остановка сердца, мы бессильны!»
— И все, делай что хочешь! Как это ужасно — все отошли в сторону, оставили меня одну с мертвым мужем. Сама, дескать, и разбирайся с ним. Поодаль отдыхающие купаются, в волейбол играют… Нет, не по-людски все это! Как антилопы в Африке — лев только задрал одну из них, а остальным — хоть бы хны! В Москве подтвердили — остановка сердца из-за дефицита калия. Принимаешь мочегонное — принимай и препараты калия! Говорят, от этого много спортсменов погибает, футболисты прямо на поле мрут! Нет, чтобы везде кричать, писать об этом, — держат в секрете, у нас, мол, в СССР допингами не пользуются! — снова взвинтилась Лика. Так он и не простил мне измену с тобой! Что делать теперь? — снова заплакала Лика.
— Молиться, а что еще? — высказал я то, что думал. — Тогда и я скажу тебе, раз такое дело. То, что ты жена Ульянова, только раззадорило меня. Я узнал, что моя любовница Тамара переспала с твоим мужем, мы с ней и поссорились из-за этого. И то, что она была восхищена его физическими данными — тоже знаю, мир не без добрых людей, а Владик имел неосторожность проговориться друзьям. Но про его беду я впервые от тебя узнал. Правда, потом и Тамара подтвердила это.
Конечно же, про мое «особое состояние» и слова, произнесенные голосом Буратино, я не сказал.
— Лика, ты молодая и красивая женщина, у тебя еще все впереди! — сделал я попытку успокоить ее, — но знай, что «чистка» спиртом и мочегонным обычно не восстанавливает утраченных мужских качеств. В лучшем случае прекращается лишь тяга к анаболикам — это же своего рода наркотик! Если бы это вернуло твое душевное равновесие, я бы предложил тебе руку и сердце, — соврал я, — но знаю…
Лика замахала руками, не дав мне закончить фразу.
— Прошу тебя — о былом ни слова! Если хочешь — будем просто друзьями, но знай, что теперь мне очень тяжело тебя видеть, так что лучше…
— Ухожу, ухожу, ухожу! — понял я намек, а Лика вся в слезах пошла к себе в отдел.
Мне остается только рассказать, как ушли с моего горизонта Маша с Луизой. Муж-миллионер бросил-таки Луизу. Их общую большую квартиру он оставил себе, а Луизе купил однокомнатную в Бирюлево. Спорить с таким «крутым» мужем опасно, вот Луиза и уехала на громадное расстояние от Красногорска. К Маше она почти перестала приезжать. Так распалась наша веселая троица…
С Машей я продолжал еще некоторое время встречаться, но встречи эти были лишены прежней остроты и новизны. А вскоре они и вовсе прекратились — Маша нашла себе «молоденького мальчика» (так, по крайней мере, она сама мне сообщила) — студента. Маша довольна, студент, по ее словам, тоже. Вот так студенты сменяют профессоров на их «посту», что поделаешь — диалектика!
Жизнь моногамная
Вот так к зиме 1982 года я остался в несвойственной для меня моногамной связи не только с одной-единственной Тамарой, а именно с Тамарой-маленькой, но и вообще с женским полом. Поэтому на встречу Нового Года, ни на какой «подледный» лов рыбы я не поехал. Тамара-маленькая постоянно интересовалась моими планами на этот счет, но я успокоил ее. Зима, дескать, теплая и лед на нашей реке не установился.
Оля «выбыла» с Таганки, а мы Тамарой (буду называть ее только по имени, так как других Тамар у меня уже просто уже не осталось!) стали жить там вместе. Это, разумеется, было удобнее, чем постоянно разбираться с пьяной старухой и ее нерусскими собаками, цыганом-зятем, полупьяной дочкой и другими соседями Тамары. Включая красивую Людмилу, несостоявшаяся любовь с которой вернула меня снова к Тамаре.
На встречу Нового Года Тамара «достала» (не забывайте эру постоянного дефицита!) две бутылки вкуснейшей брусничной наливки. Это, конечно, помимо традиционного шампанского. 31 декабря вечером я заглянул в почтовый ящик и, помимо пары поздравительных открыток, нашел письмо с конвертом издательства «Детская литература». Я туда еще месяца два назад сдал свою рукопись книги «В поисках энергетической капсулы», и ждал решения на нее. Уверенный в том, что под Новый Год мне могут прислать только положительный ответ, я вскрыл конверт и огорченно прочел отказ. По каким-то мифическим причинам издательство отказывает в публикации книги, которую само же заказывало! Взбешенный я разорвал письмо на мелкие кусочки и стал топтать его. А тут Тамара довершила мой «кайф».
Желая, видимо, вспомнить свое официантское прошлое, Тамара разместила на маленьком подносе три бутылки — две с брусничной наливкой и шампанское. Затем, поставив этот поднос на одну руку и, пританцовывая, понесла поднос в большую комнату, где стоял стол. Но навыки официантки, имевшиеся у Тамары в минимальной степени, уже были полностью утрачены. Поднос соскользнул с руки, и по закону Аристотеля, первым упало на пол шампанское, а на него уже и наливка.
К сведению гуманитариев — Аристотель справедливо считал, что тяжелые предметы падают быстрее легких (опыт Тамары — это лишнее тому подтверждение!). Галилей, вроде бы, бросая шары с пизанской «Падающей башни», доказал, что это не так, и все тела падают одинаково. Но я раскопал первоисточники и показал, что Галилей этого не доказывал. А потом сам доказал, что Аристотель все-таки был прав.
Утверждают, что Ньютона активизировало на его открытие падение яблока на голову. Меня же — опыт, поставленный Тамарой, где все три бутылки были разбиты. Но первой все-таки упала более тяжелая бутылка шампанского, а на нее уже более легкие бутылки брусничной наливки. И я с ужасом наблюдал на полу кроваво-красную пенящуюся лужу, в которой среди осколков бутылок плавали клочки разорванного злосчастного письма.
До чего же полезны, бывают эти наблюдения для ученых людей! Они могут привести как к адекватным, так и неадекватным последствиям. Адекватным последствием, хотя и достаточно отдаленным, было математическое доказательство первоочередности падения на Землю тяжелых тел по сравнению с легкими. Хотя это и противоречит «нерусским» ученым — Галилею и Ньютону, но, тем не менее, я не шучу. Не буду отсылать вас к моим многочисленным статьям, которые трудно и хлопотно искать.
Возьмите в любой крупной библиотеке мои книги по физике: «Удивительная физика» — 2003 и 2005 годов издания, и «Парадоксальная механика» — 2004 года, прочтите и убедитесь! Потенциальный православный, то есть почти русский Аристотель здесь больше приближался к истине, чем католик Галилей или протестант Ньютон. Это еще раз подтверждает сталинскую гипотезу о том, что Россия — все-таки родина слонов и не только их!
