Иван Майский - Воспоминания советского дипломата (1925-1945 годы)
Президент США Франклин Делано Рузвельт был, несомненно, очень крупным государственным деятелем, деятелем буржуазного типа.
Нельзя отрицать, что Рузвельт в рамках буржуазного понимания вещей являлся прогрессивным и дальновидным государственным деятелем. В частности, это сказывалось в области международных дел. Рузвельт хорошо понимал опасность фашизма как очага агрессии против других стран и народов и в предвоенные годы не раз выступал с резким осуждением его политики. Однако он не находил в себе силы поддержать советскую политику коллективной безопасности, которая одна только могла обезвредить Гитлера и Муссолини. Фактически в те решающие дни Рузвельт как типичный либерал говорил хорошие слова, но воздерживался от хороших дел, и тем самым объективно лил воду на мельницу «умиротворителей» агрессоров. К чему привела такая политика, политика Чемберлека и Даладье, нет надобности повторять.
Уже в ходе второй мировой войны Рузвельт сделал два своих самых, крупных и наиболее прогрессивных шага: пошел на прочную коалицию с Советским Союзом и провел закон о ленд-лизе, распространив его применение также и на нашу страну. Однако в вопросе о втором фронте Рузвельт занимал колеблющуюся позицию. Правда, к моменту Крымской конференции второй фронт уже существовал (главным образом потому, что англо-американцы боялись прийти в Берлин позже Красной Армии). Но все-таки, садясь в Ливадийском дворце за один стол с американским президентом, мы не вполне ясно представляли себе, чего от него можно ожидать.
Глава английской делегации Уинстон Черчилль был гораздо более определенной фигурой, чем Рузвельт. Черчилль был также крупным государственным деятелем, но вокруг его имени не сплеталось никаких розовых фантазий. Всем было хорошо известно, что Черчилль консерватор и империалист, однако человек с большим размахом и незаурядной гибкостью.
В 1918–1920 гг. Черчилль был одним из активных организаторов интервенции в Россию, но после прихода Гитлера к власти в Германии он стал сторонником тройственного блока — Англии, Франции и Советского Союза. Не его вина, если такой блок не осуществился. Ответственность за это несут те люди, которых представляли Чемберлен и Даладье.
В ходе войны Черчилль тоже сделал два своих наиболее крупных и прогрессивных шага: в 1940 г., когда после падения Франции он не пошел на мир с Германией, и 22 июня 1941 г., когда он сразу и безоговорочно обещал Советскому Союзу поддержку Англии.
Однако в дальнейшем позиция Черчилля стала меняться. Он весьма сложно маневрировал, исходя из своего понимания интересов Британской империи в каждый данный момент. Это понимание далеко не всегда было правильно даже с точки зрения длительных интересов самой Англии и нередко приводило Черчилля к серьезным ошибкам, он превратился в упрямого противника второго фронта, стремился переложить главные тяготы войны на плечи советского народа, увлекался собственными имперскими интересами в ущерб интересам других союзников, в особенности Советского Союза. И вот теперь, в Крыму, нам предстояло вместе с британским премьером решать важнейшие проблемы послевоенного устройства мира.
Возвращаюсь, однако, к первому заседанию Крымской конференции. Председательствовал Рузвельт (по предложению Сталина он был избран постоянным председателем конференции). В повестке дня этого заседания стояли военные вопросы. Германия находилась накануне краха, но необходимы были координация и сотрудничество между союзными вооруженными силами для того, чтобы всемерно ускорить окончательный разгром врага.
Заместитель начальника генштаба Красной Армии генерал армии Антонов сделал подробный доклад о положении на Восточном фронте. В качестве представителя западных армий выступил американский генерал Маршалл, который сделал подробное сообщение о положении дел на Западном фронте. Оба выступления подверглись в дальнейшем известному обсуждению, которое проходило в дружественно-деловых тонах. Советская сторона выразила пожелание, чтобы англо-американское наступление на Западе началось в первой половине февраля и чтобы воздушные бомбардировки Германии были усилены. Маршалл ответил, что союзное наступление в южной части Западного фронта намечено на 8, а в северной его части — на 15 февраля. Он обещал также крупное расширение воздушных налетов на Германию.
Поскольку в основном военном вопросе не было никаких разногласий, данный вопрос на пленумах конференции больше не поднимался. Но это не значит, что военными делами конференция не занималась. Нет, она ими занималась как раз весьма усердно, но только обсуждение военных дел было перенесено на регулярно собиравшиеся совещания военных, морских и воздушных начальников, в том или ином качестве присутствовавших в Ялте.
В коммюнике, которое было опубликовано после окончания Крымской конференции, имелось следующее заявление:
«Наши совместные военные планы станут известны только тогда, когда мы их осуществим, но мы уверены, что очень тесное рабочее сотрудничество между гремя нашими штабами, достигнутое на настоящей конференции, поведет к ускорению конца войны».
Здесь будет уместно сказать об одном очень важном военном решении, которое было принято в самом конце конференции, — решении о вступлении Советского Союза в войну с Японией. Как известно, в 1941–1944 гг. Советский Союз вел войну с Германией и Италией, но не с Японией. На Крымской конференции, однако, между тремя ее участниками состоялось соглашение, подписанное 11 февраля 1945 г., о том, что Советский Союз в целях скорейшей ликвидации второй мировой войны выступит против Японии через 2–3 месяца после капитуляции Германии. Это же соглашение предусматривало возвращение Советскому Союзу южной части Сахалина и всех прилегающих к ней островов, передачу ему Курильских островов, интернационализацию Дайренского порта, аренду им Порт-Артура с правом иметь здесь военную базу, советско-китайское управление на Китайско-Восточной и Южно-Маньчжурской железных дорогах, а также сохранение независимости и неприкосновенности Монгольской Народной Республики. В соглашении было оговорено, что вопросы, в которых заинтересован Китай, должны быть урегулированы с правительством Китая и что СССР готов заключить с Китаем пакт о дружбе и союзе. Соглашение о дальневосточных делах на пленумах Крымской конференции не обсуждалось, оно было достигнуто путем прямых переговоров между Сталиным, Рузвельтом и Черчиллем. Данное соглашение было осуществлено на практике в августе 1945 г.
Впрочем, я тут несколько забежал вперед. Тогда, вечером 4 февраля, Рузвельт устроил у себя, в Ливадийском дворце, большой обед в честь участников конференции, на котором было произнесено много тостов за укрепление сотрудничества между союзниками и за здоровье руководителей трех держав. Обед был приготовлен из русских продуктов, но делали его — штрих экзотики в суровой обстановке тех дней — повара-филиппинцы, которых Рузвельт привез с собой из Америки.
