Семен Луцкий - Сочинения

Оскорбленный огромной нескромностью
Расцветающих громко полей,
Прохожу со своею бездомностью
В утонченную тень тополей…

«И не инеем я запорошена,
И не синей любима весной»…
Как печальная гостья, непрощенно
Пролетает твой голос глухой…

О, весна, если правда несмелая
Это — ты, дай забыть, заворожь!..
Но глядит равнодушная, белая
Прямо в душу — спокойная ложь…

…Вот срок настал. И сорок сороков
Сорвал набат на бой за Бога…
А ты, живущая средь облаков
В своем уединеньи строгом,
Ты, — черную таскавшая тоску
Такой непрошенною ношей
Уж восемь осеней — Москву,
Москву, — Святых обитель и святошей,
И чернокнижников, и чернецов
Древнепрестольную ограду,
Душа, душа, за столько душных снов
Вновь обретаешь ты в награду…
И золотым стремительным пучком
Влетаешь ты обратно в тело,
Чтоб переплавить сердце — снежный ком,
Где кровь оледенела…

Плыву. И море — чудеса…
Соленый запах влаги.
Мечты. На мачтах — паруса
И на фелюге — флаги…

Эй, ветер, ветер, запоем!
Эй, запоем — запоем!
Нас только двое, но вдвоем
Мы музыку удвоим…

Эй море, море — синева!
Но ты не всех синее…
Есть Дон, и Волга, и Нева,
И лента Енисея…

Эй, море, море, не мори!
Возьмешь измором душу…
Ты, я и ветер. Ровно три!..
И вот уж вижу сушу…

Пою и слушаю. Вдали
Чуть слышны отголоски,
И берега моей земли —
Две плоские полоски…

Скорей, вот пристань! Эй, пристань!
И звонкий якорь брошен…
Родная Русь, больная рвань,
Прости, коль я непрошен…

Я сплю. А надо мной заря,
Как давняя обида…
И снится мне — я сын царя,
Я сын царя Давида…

Иду по берегу реки,
Должно быть Иордана,
И бронзовые рыбаки
Выходят из тумана…

Проходят медленно стада,
Пастушками ведомы,
И в отдаленья — города
Неведомо-знакомы…

И — будто ангел с вышины
Дохнул на эти долы,
Так воздух полон тишины,
И голубой и голый…

Благословенья колыбель!
Как здесь легко и ясно…
И в тростнике моя свирель
Качалась ненапрасно…

Она на ветре меж ветвей
Ждала, дрожа упруго,
И было ждать так сладко ей,
Чтоб стать моей подругой…

О, миг любви! И ты настал…
Склоняюсь к ней устами…
Так женщину не целовал
Никто под небесами…

А за рекой — заря-алтарь
Во славу Адоная,
И пел Давид, отец мой, царь,
Меня благословляя…

Душа живет. И в униженьи,
Неистребимая она,
Чуждаясь мудрых откровении
Последней истиной явна…

И только шлет слова глухие
Недосягаемой звезде…
Не так ли ты, моя Россия,
Живешь наперекор беде?..

Здравствуй, веселое горе!
Голая радость моя!
Вот — на ветвях, на заборе
Хохот и плач сентября…

Вот заискрились лампады
Под виноградной парчей…
Кончили ткать шелкопряды
Осени плод золотой…

Вот по полям в перелесок,
Шелковым платьем звеня,
Тихо проходит Невеста
И осеняет меня…

И завертелся в круженьи
Неба и веток промеж
Ветра, и листьев, и пенья
Золотовейный мятеж…

Это опять ворожеи
Неизменяющий зов…
И на деревьях, как змеи,
Виснут обрывки стихов.

Это опять у Кащея
Нищим похищенный клад…
И по тропам, по аллеям
Брызги червонные в ряд…

И непонятные речи
Неумолимой земли…
Тело мое человечье
В тихий собор понесли…

По улице томительно и жалко
Текла густая человечья речь,
Спешил фонарщик с огоньком на палке,
Чтоб хоть какой-нибудь огонь зажечь…

Бродили люди. Делали делишки
И продавали Бога второпях,
С девчонками развязные мальчишки
Уединялись в городских садах.

А я худел и наливался желчью,
Артерии вздувались на висках,
Судьбу хулил — глухонемую, волчью,
Успокоения искал в стихах…

Я чувствовал, как, вечность наполняя
Своим дыханием, был близок Бог…
Он тихо звал, мой дух опустошая,
А я хилел и отвечать не мог.

Душа моя, вкусив земного знанья
Горчайшии плод, томилась в пустоте
Надеждой на иное процветанье
Воспоминаньем о небытие.

Господь, Господь, один, единый
Твой мудрый, Твой пречистый луч…
И я — свободный и невинный,
Взойду сверкающею льдиной
Из глубины морей — до туч…

И пусть свинцовым взором Вия
За мной сорвутся в туголет
Воспоминания глухие —
Там в небесах моя Россия
Огромным голосом поет…