Александр Пресняков - Над волнами Балтики
Бомбим эшелоны на станциях и скопления войск в обогревательных пунктах. Ночи стоят морозные, и фашисты, прогнав местных жителей, поочередно отводят войсковые подразделения на кратковременный отдых в прифронтовые деревни. Там они отогреваются и отсыпаются, а мы стараемся "максимально украсить" им этот отдых. По данным разведки, прямым попаданием в дом экипаж Колесника сразу отправил на вечный покой свыше двадцати гитлеровцев. Для начала вроде неплохо".
"21 ноября. Сильным ударом противник снова прорвал наш фронт, захватил железнодорожную станцию Войбокало и перерезал железную дорогу Волхов Назия. Теперь ожесточенные бои идут уже западнее Волховстроя. От переднего края до берега Ладожского озера гитлеровцев отделяет не более двадцати километров. Считая, что цель в основном достигнута, они стремятся сделать последний рывок и зажать Ленинград мертвой хваткой. Но наша пехота срывает их планы. Вместе с балтийскими моряками красноармейцы творят чудеса. Каждые сутки они отбивают десятки атак. Линия боевого соприкосновения то продвинется чуть на север, то опять смещается на юг, и оставшиеся желанные километры снова становятся непроходимыми для фашистов.
Мы интенсивно бомбим и штурмуем резервы врага, наносим удары по батареям, автоколоннам и железнодорожным эшелонам. В эскадрилье осталось всего шесть самолетов, но они летают почти непрерывно, совершая в ночь по пять-шесть вылетов. Фашисты встречают нас шквальным зенитным огнем. Количество пробоин на самолетах увеличивается с каждым вылетом. Но техника не дают им простаивать ни минуты. Специально созданная бригада успевает устранить повреждения в перерывах между полетами".
"24 ноября. Мы потеряли экипаж заместителя командира эскадрильи капитана Климова. На рассвете его внезапно атаковал "мессершмитт". Самолет загорелся и врезался в землю. С капитаном погибли штурман эскадрильи старший лейтенант Григорий Сарочук и начальник связи младший лейтенант Юрий Максимов. Наша маленькая семья понесла еще одну невосполнимую утрату. Даже не верится, что мы их больше никогда не увидим".
"28 ноября. Кажется, теперь фашисты выдохлись окончательно. По дорогам подвоз резервов почти прекратился. Гитлеровцы уже не рвутся вперед, а стараются удержаться на захваченных рубежах, так как войска генерала Федюнинского их непрерывно контратакуют.
Но на Центральном фронте положение пока не улучшилось. Фашисты снова кричат на весь мир о начале "последнего генерального штурма"..."
В то утро вражеские самолеты разбросали массу листовок. В них говорилось, что солдаты фельдмаршала фон Бока видят московские улицы через бинокли, а его войска полны решимости выполнить приказ фюрера и ворваться в нашу столицу.
Около полудня на проходящем около аэродрома шоссе показалась колонна военнопленных. Их было около сотни, а конвоиров лишь трое. В овчинных полушубках, стеганых ватных штанах и добротных валенках, наши солдаты выглядели богатырями. Парни как на подбор, рослые, сильные. А фашисты шли скрюченные от холода, в ветхих шинельках, в пилотках, надвинутых на уши. У некоторых ботинки были обмотаны соломой, а шея, уши и руки замотаны разным тряпьем.
Среди пленных оказался словак, говоривший по-русски. Рослый, с горделивой осанкой, он был в исправном обмундировании и без признаков обморожения. Мы показали ему листовку. Он громко прочитал ее. В толпе началось волнение, послышались отдельные выкрики.
- Что за галдеж? - спросил у словака Чванов.
- Они говорят, - заторопился переводчик, - что Гитлер их обманул, а Геббельс в этой листовке пишет неправду.
- Ишь ты! - покачал головой капитан Гончаренко. - Выходит, и они кое-что соображать начинают?
- Да-да! Начинают, - кивнул головой переводчик. - И не только те, кто оказался в плену. Даже часть воюющих солдат перестает верить Гитлеру. Их напугала эта война, ваша стойкость и мужество и огромные потери германской армии. Геббельс твердит о победах! А где они? Ленинград защищается. А Москва?!. Хорошо, если удастся увидеть ее в бинокль и остаться живым...
- Так они и об этом начинают задумываться? - спросил комиссар.
- Конечно, даже очень задумываются, - грустно улыбнулся словак. - В России уже потерян цвет армии. Резервы кончаются. С подвозом не клеится. Одежда плохая. Мороз страшный. А зима еще впереди, и война не окончена...
Мы долго смотрели им вслед. Сгорбленные и жалкие, растянувшись нестройной цепочкой, они медленно передвигали обмороженные ноги.
- Завоеватели, - сквозь зубы процедил Кудряшов, смачно сплюнув. Думали всю Россию под губную гармошку пройти.
- А все-таки здорово, братцы! - рассмеялся Колесник. - Посмотрел я на них и уверился - не бывать им в Москве! До точки, паразиты, доходят. Видать, закваска хреновая...
"3 декабря. Еле выбрал минутку, чтобы черкнуть пару слов. Армия генерала Федюнинского нанесла удар фашистам и отбросила их на всем правом фланге. Это похоже на наступление. Гитлеровцы, конечно, сопротивляются, и наша пехота движется медленно. Но уже не назад, а вперед! Для начала и это не плохо. Сперва заставим противника пятиться. Потом научим бежать. Не все сразу. Пишу эти строки, а самому до сих пор не верится. Ведь мы наступаем!!!"
"11 декабря. Ура!.. Наши войска наступают на фронте от Москвы и до Ленинграда! Разгромлены фашистские группировки под Тихвином и Ельцом. 54-я армия продолжает теснить противника. Вот когда наступил перелом! Вот когда и для нас засветило солнце!
Погода, как по заказу, стоит отменная. Ночи морозные, ясные. Летаем от сумерек до рассвета и выматываемся так, что еле добираемся до землянок. Но настроение бодрое. Все ребята воюют с огоньком, с задором. Несмотря на усталость, хочется летать еще больше, лишь бы прогнать фашистов с нашей земли.
На наш аэродром села эскадрилья новейших штурмовиков Ил-2. Машины замечательные. Не самолеты, а летающие танки. Мотор и кабина летчика забронированы. Пушки и крупнокалиберные пулеметы вмонтированы в крылья. А под крыльями на специальных держателях подвешиваются бомбы и реактивные снаряды. Фашисты прозвали их черной смертью. Мы же ласкательно именуем мечтой пилота. Когда эта "мечта" появляется над полем боя, враги немеют от ужаса.
Командует эскадрильей опытный летчик - майор Челноков. Теперь "иловцы" будут громить противника днем, а мы - ночью.
"19 декабря. На нашем участке фронта оборона фашистов окончательно сломлена. Под непрерывными ударами 54-й армии войска противника откатываются на юго-запад. Длинными, почти непрерывными колоннами они движутся по дорогам в районы населенных пунктов Лодва, Погостье и Кириши, бросая на заснеженных обочинах тяжелую боевую технику и вооружение..."
