Лев Годованник - Тайные гастроли. Ленинградская биография Владимира Высоцкого
Высоцкий приехал с очаровательной девушкой, которую представил как начинающую звезду балета. Один участник той вечеринки так охарактеризовал его спутницу:
– Я в жизни больше такой красивой девушки не видел. Правда, у нее был недостаток: все казалось прекрасным, пока она не открывала рот…
В общем, как лет 25 спустя сказали в известном рекламном ролике: «Иногда лучше жевать, чем говорить». Но жвачка в те времена в Советском Союзе считалась дефицитом, а звезда балета внимание мужской части тусовки явно на себя маленько оттягивала. Даже от знаменитого Высоцкого – основной инстинкт, знаете ли.
Воспоминания о той вечеринке (пардон, господа коллекционеры, я знаю, что вы называете это «домашним концертом») насыщены мистикой и эротикой с объективным налетом социалистического реализма – в духе Михаила Булгакова. Хотя все они – честные воспоминанияя очевидцев, записанные мной в 1990–1991 годах.
Высоцкий на концерте в ЛИЯФе летом 1972 года (в этом концерте принимали участие актеры Театра на Таганке, в частности Иван Дыховичный). Автограф адресован автору снимка – Сергею Хмелеву
Байка четвертая
От одного участника того памятного застолья узнал, как оно началось. С моей точки зрения, рассказанное нельзя рассматривать иначе как причудливый изгиб фантазии – впрочем, каждый может отнестись к этому по-разному.
Итак, Высоцкий с балериной зашли в квартиру, все сели за накрытый стол. Высоцкий, по словам моего собеседника, обратил внимание, что перед ним стоит бутылка коньяка, а перед другими – обычное сухое вино. Якобы это обстоятельство сподвигло его на рассказ о том, как он пьет, – в противовес интеллигентам, которые культуры пития лишены напрочь (с чего якобы этот рассказ начался).
По словам моего собеседника, Высоцкий рассказал, что он пьет так.
Во-первых, это происходит один раз в году, когда у него бывает отпуск. Он уезжает в лес, лучше в тайгу, где покупает водку – не ящик, не два, а намного больше. Пьет, сколько хочет, но водки, как правило, не хватает. Заканчивает самогоном и через месяц чувствует, что оказывается на том свете. И вот тогда он приходит на ближайшую шахту или прииск, находит баню и неделю там парится, благодаря чему возвращается с того света. Потом находит гитару, дает концерт, получает деньги, на них покупает билет обратно в Москву и больше не пьет. До следующего отпуска…
Анализировать такое описание этой, якобы рассказанной Высоцким, истории я не в состоянии.
Байка пятая
В 60 – 70-е годы в Советском Союзе помимо прочих были две популярные личности: актер Михаил Яншин и сельская труженица Надежда Заглада. Яншин был комедийным актером, он работал во МХАТе и с 1930 по 1974 год снимался во многих фильмах. Надежда Заглада прославилась во времена Хрущева на ниве свекловодства, за что в 1960 году была удостоена звания Героя Социалистического Труда. Советское правительство пропиарило товарища Загладу через центральную прессу, чему она сама активно способствовала, выступая по любому поводу и на любые темы, в том числе на те, в которых она ровным счетом ничего не смыслила.
Так вот, один из гостей Николая Попова в ночь на 6 июня 1972 года утверждал, будто Высоцкий рассказывал про диалог между Яншиным и Загладой. Якобы на какой-то встрече актера с трудящимися Заглада встала и говорит:
– Знаете, товарищ Яншин, что-то в последнее время такие-то и такие-то актеры как-то не так играют. Халтурят, в общем. Народ, понимаете ли, не доволен…
И далее в том же духе.
А Яншин, якобы по словам Высоцкого, слушал-слушал и отвечает вопросом:
– А скажите мне, товарищ Заглада, почему огурцы на рынке такие дорогие?!
Как говорится, хотите – верьте, не хотите – как хотите. В пользу правдоподобности этой байки говорит то обстоятельство, что аналогичные слова писатель Владимир Войнович приписал актеру Грибову, который якобы так отреагировал на поучения Заглады:
– У нас все разбираются в искусстве, от Хрущева до Заглады, а огурцы на рынке три рубля килограмм…
Байка шестая
Общаясь с участвовавшим в той вечеринке физиком Германом Соколовым, я с удивлением узнал, что Высоцкого, оказывается, во время его поездок все время спрашивали: а есть ли у него «более злой» вариант знаменитой «Охоты на волков». Якобы об этом рассказал сам Высоцкий, после чего спел этот «более злой» вариант.
По словам Германа Соколова, фабула «более злой» «Охоты на волков» сводилась к тому, что главного героя песни некий большой начальник пригласил в свой кабинет спеть «Охоту на волков» и даже пообещал, что ему ничего за это не будет – в смысле никаких неприятностей. Но герой песни понимал, что если он споет – то неприятности точно будут. Но и не спеть нельзя. А вокруг, по словам моего собеседника, расселись волки – приготовились слушать. А герой песни время тянет, петь не решается. И тут самый младший волк говорит певцу: мол, ты не бойся, мой папа – самый главный волк, поэтому тебе точно ничего не будет…
Чем песня закончилась, Герман Соколов не запомнил. Зато, по его словам, сразу после того, как Высоцкий спел ее, включили свет (выходит, он пел в темноте!), увидели, что на часах 5 утра, и стали расходиться.
Остается добавить, что Николай Попов дал мне послушать и переписать магнитофонную запись песен, которые Высоцкий спел в ту ночь. Там действительно была песня:
Прошла пора вступлений и прилюдий,
Все хорошо – не вру, без дураков.
Меня зовут к себе большие люди,
Чтоб я им пел «Охоту на волков»…
Только песня эта была исполнена в обычном, а не в «более злом» варианте. Да и вообще, про «более злой» вариант этой песни я не слышал, хотя с творчеством Высоцкого знаком, прямо скажем, не понаслышке.
В общем, мистика какая-то.
Высоцкий на концерте в ЛИЯФе летом 1972 года. Автор снимка Сергей Хмелев получил этот автограф, когда привез Высоцкому пачку своих фотографий в Москву
Байка седьмая
Воспоминания о той встрече ее организатора Николая Попова совсем в другой стилистике. Например, вот как ему запомнился разговор с Высоцким про запреты на творчество:
– Если идет поезд, и перед поездом сто человек лягут на рельсы, то на сто первом поезд остановится. Но никому не хочется быть в первой сотне, – якобы сказал Высоцкий…
Или вот такой эпизод
У Николая Попова была собрана неплохая библиотека. Высоцкий заинтересовался, а Николай, увидев интерес, предложил:
– Володя, книга, которую ты выберешь, – твоя.
Высоцкий, по словам Попова, выбрал две книги: «Жизнь Христа» французского филисофа Ренана в дореволюционном издании и Библию. С Библией вышел конфуз.
