Игорь Соркин - Воздушный витязь
Интерес к новым самолетам у Евграфа Николаевича — неутолимый, непроходящий. Когда-то, в артиллерийском училище, а потом в дивизионе, он дотошно изучал орудийные системы. Теперь пытливо вникал в тайны воздушного аппарата. Вникал, пытаясь разгадать его возможности, характер и одновременно прикидывая, на что он способен в воздушном бою. Но Крутень был не только практик, он живо интересовался теорией, аэродинамикой, изучил работы Н. Е. Жуковского "К теории летания" и "О парении птиц". Поразило, что в последней ученый теоретически обосновал возможность выполнения планером "мертвой петли". Лишь двадцать два года спустя Петр Николаевич Нестеров эту мысль воплотил в реальную фигуру.
Соратники Крутеня, осваивавшие вместе с ним на заводе "Дукс" новые машины, отметили эту одержимость Евграфа Николаевича. Им казалось — у него в жизни нет иных интересов, кроме авиационных. Часто он подолгу сидел в кабине, не взлетая, о чем-то раздумывая, "проигрывая" предстоящий полет. "Крутень молится", — острил кто-нибудь из авиаторов.
И все-таки интересы летчика не замыкались только на авиации.
Узнав, что Арцеулов — внук известного художника-мариниста Айвазовского, Евграф Николаевич расспрашивает летчика о том, как писал свои полотна великий певец моря, как рождались сюжеты.
— Я люблю живопись, — признался Крутень, — никогда не пропускаю возможности посмотреть картины в музеях или в частных коллекциях. В Петрограде не раз бывал в Русском музее, а в Москве — в Третьяковке. У иных полотен подолгу стою, раздумываю, даже волнуюсь…
— А сами вы, Евграф Николаевич, не пытались рисовать? — поинтересовался Арцеулов.
— Признаться, пытался и пытаюсь. Но все это карандашные наброски. Впрочем, наверное, у меня нет таланта, хотя моя маман утверждала обратное. Она хотела, чтобы я выучился на художника. Отец же приказал: в армейский строй!
— Многие люди не знают, какой путь выбрать в жизни, — продолжал разговор Арцеулов. — А когда по-настоящему определят свое призвание, то бывает уже поздно. Но зато у вас, штабс-капитан, большой авиационный талант. Не я один в этом убежден. А сам я долго кренился между живописью и авиацией…
Детально познакомившись с конструкцией самолета "Моска-Б-бис", Евграф Николаевич решил первым испытать его в воздухе. Арцеулов и Иванов восприняли это как должное.
Штабс-капитан вдумчиво, смело и вместе с тем расчетливо испытывает в воздухе "Моска-Б-бис". Сперва ознакомительный полет в воздухе, затем выполнение фигур сложного пилотажа, испытание машины во всех режимах полета.
Вслед за ним успешно начали осваивать новый самолет прапорщик Арцеулов и поручик Иванов. Крутень отмечает про себя недюжинное мастерство Константина Арцеулова, худощавого, сероглазого человека. В нем чувствуется отменный воздушный боец, твердый характер, целеустремленность. Вскоре станет известно, что Арцеулов первым покорил "штопор", которого, как огня, боялись летчики. Константин Константинович сумел вывести штопорящий аппарат в горизонтальное положение. Это вызвало бурю восторга среди авиаторов. Впоследствии искусство вывода аэроплана из штопора стало достоянием многих русских пилотов.
— Как вы оцениваете качества "моска"? — спросил Арцеулов у Евграфа Николаевича на аэродроме, после того как Крутень посадил аэроплан.
— Самолет только приближается к идеалу истребителя, каким я его представляю, — сдержанно ответил штабс-капитан. — Не мешало бы поставить мотор посильнее, сил этак на сто. Но воевать на нем можно. В конструкцию следует внести некоторые изменения. Смущают меня пулеметы "люис". В моем отряде они ставились на "вуазене" и часто отказывали в самые критические моменты.
— Я тоже давно мечтаю об одноместном аэроплане — маневренном, скоростном, который можно было бы успешно применять в бою с немцами. Вон у германцев сейчас появились неплохие истребители, с которыми нашим "фарманам" и "моранам" не справиться. А своих, русских, самолетов нет как нет.
— Согласен с вами. "Моска" не решит всей проблемы, не заштопает наши дыры в оснащении отрядов самолетами. Меллер, говорят, выпустит всего-то пятьдесят машин — капля в море. Правда, он мастерит еще и "фарманы". Нам нужны сотни хороших аэропланов и для разведки, и для борьбы с авиацией противника.
— Вы здесь ознакомились и с "Ньюпором XI". Какое у вас от него впечатление?
— "Ньюпор", пожалуй, не уступит "моске", — ответил Евграф Николаевич. — И скорость подходящая — сто пятьдесят километров.
Немного помолчав, штабс-капитан Крутень с чувством сказал:
— Самолетов, побольше самолетов! На фронте всегда их не хватает. Важно еще, чтобы все аэропланы были однотипными, а то у нас летают на разных. Как тут добиться слаженности?
Между Крутенем и Арцеуловым устанавливаются дружеские отношения. Много позже Константин Константинович, ставший в советские годы известным летчиком-испытателем, напишет о Евграфе Николаевиче:
"Небольшого роста, коренастый, плотно скроенный, с приветливым открытым лицом, всегда одинаково спокойный и сдержанный в жестах, он производил приятное впечатление. В каждый свой полет на испытаниях самолета он вносил что-то новое…" Далее Арцеулов отмечает спартанский образ жизни Крутеня, который чурался спиртного и разгулов, присущих многим фронтовикам в тылу. "Все свое свободное время он проводил на аэродроме, наблюдал полеты других. Мы часто любовались его полетами на биплане, принятом в то время на вооружение".
Выполнив задание, летчики распрощались друг с другом и возвратились в свои части.
Итак, 2-й авиационный истребительный отряд действует. Его начальник штабс-капитан Крутень обучает летчиков искусству воздушного боя, тактике коллективных действий истребителей, меткой стрельбе из пулемета и личного оружия.
В отряд поступают аэропланы "Ньюпор XI". Французы называют их "бэбэ". Это одноместный биплан, по площади значительно меньше аппаратов того же типа. Центроплана на нем нет, верхние крылья стыкуются по оси самолета. К фюзеляжу крылья крепятся четырьмя стойками, причем две передние жестко закреплены на лонжеронах фюзеляжа. Между ними — тросовые расчалки. Двигатель типа "рон" имеет мощность 80 лошадиных сил. Есть "Ньюпоры XI" французского производства и построенные по лицензии на заводе "Дукс". Последние несколько тяжелее иностранных. Но для удобства летчиков на московском заводе сделан подголовник. Вооружен аэроплан одним легким пулеметом, который установлен довольно высоко над фюзеляжем параллельно оси двигателя. Стрельба ведется вне диска винта. Пулемет может откидываться вертикально, что дает возможность вести огонь снизу вверх.
