Марек Эдельман - И была любовь в гетто
Анна Брауде-Хеллерова (1888–1943) — врач-педиатр, общественный деятель, советник варшавского муниципалитета, награждена орденом Virtuti Militari. В 1930–1943 гг. — главный врач больницы Берсонов и Бауманов и заведующая отделением новорожденных. Перед войной вместе с доктором Лихтенбаумовой организовала в саду Красинских акцию «Капля молока», в которой участвовали молодые матери. Те, у кого был избыток молока, могли его отдавать для передачи матерям, у которых молока не хватало. Доктор Хеллерова первой в Варшаве стала применять сульфидин для лечения воспаления легких и поэтому получала его для больницы бесплатно (от фирмы «Людвик Спис и сын» — это был огромный оптовый склад лекарств на Даниловичовской улице). До войны пережила страшную трагедию — смерть ребенка, старшего из двух сыновей; он умер от гнойного воспаления аппенидикса. Младший сын после войны стал профессором университета в Швеции. В гетто доктор Хеллерова участвовала в исследованиях голодной болезни у детей. По требованию персонала больницы разделяла выдававшиеся немцами «талоны на жизнь». Хотя могла покинуть гетто, осталась и погибла при невыясненных обстоятельствах: ее застрелили в туннеле между четной и нечетной стороной Генсьей улицы.
Буксова — имени не помню. Хорошая была женщина. После войны уехала в Австралию.
Зигмунт Варман (1905–1965), адвокат, служил в юденрате[74], участник Варшавского восстания.
Вильк, врач-хирург, до войны заведующий отделением детской хирургии, в гетто — заведующий отделением в больнице Берсонов и Бауманов. Поручил своим ассистентам сделать, казалось бы, безнадежную операцию: зашить лопнувший гнойник в тонком кишечнике у ребенка, больного брюшным тифом; в результате ребенок был спасен. Операцию провели двое молодых малоопытных врачей — д-р Ленеман (погиб, кажется, в гетто) и д-р Кирьясефер (сражался в партизанском отряде ЖОБа в вышковском лесу).
Юрек Арье Вильнер (1917–1943), инструктор «Хашомер Хацаир», участник подпольного движения Сопротивления в гетто, представитель ЖОБа на арийской стороне и связной с АК, участник восстания в гетто.
Генрик Возняк, «Испанец» (ум. 1944), командир 3-го батальона АЛ. На Жолибоже аловцев расквартировали на улице Красинского, 18. Вначале они контролировали отрезок аллеи Войска Польского между улицами Козетульского и Выспянского, а потом организовали пост на Дружбацкой. Там утром 19 сентября «Испанец» и погиб.
Генрик Волинский, «Вацлав» (1902–1996), юрист, полковник Армии Крайовой. В 1942 г. возглавил отдел в Бюро информации и пропаганды главного штаба АК — собирал для польского правительства в Лондоне информацию о положении евреев в оккупированной Польше. Был нашим союзником и моим другом. После войны, будучи предупрежден Жанной Кормановой, сумел избежать ареста агентами НКВД: поспешно покидая свою квартиру, разминулся на лестнице с агентами, идущими его арестовывать. Поселился в Катовице.
Анна Вонхальская (1888–1966), сестра Марии Савицкой, сотрудничала с социалистическим подпольем и еврейскими организациями, помогала скрывающимся евреям.
Люба Гависар, урожд. Зильберг, «Зеленая Марыся» (р. 1924), в гетто работала на почтово-посылочном складе на улице Теплой, 20, потом была связной ЖОБа на арийской стороне, после войны уехала в Израиль; жена Юрека Грасберга.
Владислав Гаик, «Кшачек» (1912–1944), солдат Гвардии Людовой[75], помогал выводить бойцов ЖОБа из гетто по каналам и прятать их на арийской стороне. Подозреваемый — неизвестно, обоснованно ли — в сотрудничестве с немцами, погиб — кажется, был застрелен в коридоре отделения уголовной полиции.
Элизер Геллер (1918–1943), участник войны 1939 г., деятель сионистской молодежной организации «Гордония», организатор движения Сопротивления в варшавском гетто и других местах, член ЖОБа, а во время восстания — комендант района центрального гетто; в июле 1943 г. попал в «Отель Польский»[76], оттуда — в Берген-Бельзен, погиб в Аушвице.
Тося (Теодосия) Голиборская (р. ок. 1900, умерла в возрасте свыше 90 лет), выдающийся врач-аналитик. До войны руководила лабораторией в больнице Берсонов и Бауманов и тесно сотрудничала с профессором Хиршфельдом. Особенно хорошо она разбиралась в группах и подгруппах крови. Дружила с Котарбинскими[77], с Генриком Волинским и всей верхушкой партии «Стронництво демократычне». Со своим мужем познакомилась на приеме у Котарбинских. Рядом с ней посадили молодого мужчину. Высокий, красивый. Врач «скорой помощи». До войны это было высокое положение на профессиональной лестнице. Он спросил у Тоси, почему она нервничает. «Вам неудобно?» «Я забыла дома пудреницу», — сказала Тося. «А где вы живете?» Жила она неподалеку, на Кредитовой. И красивый доктор предложил: если ему дадут ключи, он принесет пудреницу. Минут через пятнадцать он вернулся с пудреницей и так очаровательно и красноречиво описал Тосе всю ее квартиру, что она подумала: «Какой же он живой, наблюдательный и остроумный! Быть ему моим мужем». И год спустя они поженились. Началась война. Тосиного мужа призвали в армию. Он погиб в Катыни. А Тося, еще во время бомбардировки Варшавы, пошла в больницу и оставалась на своем посту в больничной лаборатории до начала Большой акции. Кроме повседневной работы она вела научные исследования по влиянию голода на обмен веществ и функцию щитовидной железы. Последняя ее работа на эту тему, к сожалению, пропала вместе с больничной документацией. В комнате, которую она снимала на арийской стороне у семьи Глинских, проходили наши первые встречи с представителем лондонского правительства в изгнании, а также с Генриком Волинским, через которого мы переслали в Лондон первый отчет о январской акции.
Бернард Гольдштайн (1889–1959), один из руководителей Бунда, организатор и командир отрядов самообороны (бундовской милиции), инструктор боевой организации Бунда и ППС-левицы; с декабря 1942 г. находился на арийской стороне.
Зося Файгеле Гольдштайн, или Гольдблат, одна из самых активных связных и распространительниц подпольной прессы. Стройная красивая девушка. Распространяла прессу в гетто и на арийской стороне. Во время первой акции четыре раза попадала на Умшлагплац, и всякий раз мне удавалось ее оттуда вытащить. Не знаю, что с ней было после первой акции. Во всяком случае, она оказалась в Ломянках — по-видимому, попала туда с какой-то боевой группой, вероятно сражавшейся на территории Тёббенса и Шульца, потому что в центральном гетто ее не было. Ухаживала за тяжелобольным Юреком Блонесом, поэтому Зигмунт Фридрих забрал ее в Зелёнку, когда отвозил Блонесов в снятую там квартиру. По доносу была схвачена немцами и расстреляна вместе со всей группой. После войны эксгумирована и похоронена на еврейском кладбище в Варшаве под именем Файгеле Гольдштайн.
