Николай Зенькович - Высший генералитет в годы потрясений Мировая история
Я живо представил себе яркую картину того, что произошло бы с любым американским или британским командующим, если бы он следовал подобной тактике».
Да, принцип «любой ценой» сегодня у нас, поумневших и прозревших, вызывает неприятие. Но этим порочным правилом руководствовался не только один Жуков. Он ведь был сыном своего жестокого времени, безжалостного ко всем: что к рядовому, что к заместителю Верховного Главнокомандующего.
Жуков изображается вторым лицом после Сталина в высшем военном руководстве СССР. Это бесспорное утверждение. Однако заметили ли вы, как порой искусственно разделяют эти две фигуры — Сталина и Жукова? На Сталина сваливают все поражения в войне, а все победы связывают исключительно с именем Жукова. Одного сбросили с пьедестала (в буквальном смысле), а второго возводят (тоже буквально). Не может наш народ обойтись без идолов, без кумиров. Каждый новый правитель копается в прошлом и извлекает из тьмы времен те исторические личности, которые по характеру напоминают его самого. Мягкотелый либерал Горбачев реанимировал Бухарина и Рыкова — таких же безвольных интеллигентов, как он сам. Ельцинская власть, грубая и малоинтеллигентная, произносившая «нептонов» вместо «невтонов», возводила памятники Жукову. Давно уже замечено, что памятники — это прежде всего образ правителя того времени, в какое ставится бронзовая фигура героя прошлого.
— Будучи писарем в штабе армии, — рассказывал один отставник, — оказался свидетелем вот такой сцены. Перед наступлением к нам приехал маршал Жуков. Увидел группу генералов, пальцем поманил одного из них. «Кто такой?» — спрашивает у рослого генерал-майора, командира дивизии, одной из лучших в армии. Тот докладывает: генерал-майор такой-то. «Ты не генерал, а мешок с дерьмом!» — гаркнул на него маршал. Ни за что ни про что оскорбил боевого командира на глазах у всех. Был в плохом настроении, надо было на ком-то сорвать досаду. Сорвал на первом попавшемся…
Один мой знакомый москвич, Денисенко Иван Васильевич, собрал внушительную коллекцию баек и прочих жанров солдатского фольклора о маршале Жукове.
Некий генерал-лейтенант встречает Жукова и бодро докладывает ему об обстановке на своем участке фронта. Маршал слушает. Потом задает пару-тройку вопросов и, раздосадованный, произносит:
Уезжаю к соседям. Прощайте, полковник!
Иван Васильевич уверяет, что слышал эту историю от шести человек, и каждый клялся, что она имела место именно в их армии.
А вот еще байка, на этот раз из послевоенной жизни. Жуков — главком Сухопутными войсками — прибыл в один из округов для инспектирования. Собрал офицерский состав.
— Какие будут претензии, жалобы, просьбы?
— Непорядок, товарищ маршал, — высунулся какой-то полковник. — Всем офицерам выдают плащи бесплатно, а у нас, полковников, вычитают полную стоимость.
— Фамилия! — резко произнес маршал. Полковник назвался. Жуков повернулся к командующему округом:
— Выдать подполковнику плащ бесплатно!
Около десятка человек из разных военных округов уверяли Денисенко в том, что данный случай имел место в их округе, и называли фамилию незадачливого полковника, в мгновение ока ставшего подполковником.
О Жукове сложено много легенд, и порой трудно отличить, реальное это событие или плод устного народного творчества. Отставной полковник Виктор Иванович Филатов, служивший в конце сороковых годов в одном из управлений Министерства обороны, рассказывал, что по их кабинетам гулял тогда такой вот слух. Будто бы во время первой опалы Жукова в 1946 году, когда его снимали с поста главкома Сухопутными войсками и отправляли в Одессу командовать округом, военачальники, завидовавшие его славе, набросились на него на заседании Политбюро с обвинениями в бонапартизме, заявляли, что он стал изображать из себя Наполеона.
— Наполеона? — возмутился Жуков. — Наполеон проиграл войну, а я выиграл!
Эта фраза, по мнению В. И. Филатова, запущенная в оборот высокопоставленными работниками ГлавПУРа, должна была представить Жукова в не выгодном для него свете, подчеркнуть манию величия, отсутствие скромности. А получилось вопреки замыслу: офицеры, собираясь в курилках, восхищались смелостью маршала, его остроумием. Старые наркоматовские работники вспоминают, как один генштабист, готовивший проект приказа Жукова, подписал его так: «Первый заместитель Верховного Главнокомандующего». Надеялся неприкрытой лестью заполучить расположение всемогущего Жукова. Однако маршал рассердился: «Я не первый заместитель товарища Сталина, я — единственный заместитель!»
— Виктор Иванович, — спросил я у Филатова, — годы минули, страсти улеглись. Как вы считаете, правильно снимали Жукова?
— Жуков не годился для командования вооруженными силами в мирное время. Война — вот стихия, для которой он был рожден. В мирное время нужны иные качества — больше дипломатичности, политеса, что ли. А какой из него политик — с двумя классами образования? В том, что он крупный полководец, сомнений нет. А вот политик из него не получился. Проявил близорукость, не помог Молотову и Маленкову тогда, когда те хотели свалить Хрущева, а потом, когда через несколько месяцев Хрущев отправил его в отставку, кусал локти, каялся, что дожил до седых волос, а в людях разбираться не научился. Я неплохо знавал Молотова в его последние годы, так вот, он как-то сказал: у Жукова в политике ничего не вышло, хотя он в нее и рвался, но не для нее, мол, был рожден.
— А вы не можете допустить, что Молотовым двигала обида на Жукова, не поддержавшего старую гвардию в пятьдесят седьмом, отсюда и негативные оценки дипломатических способностей полководца?
Отчего не допускаю? Однако Жуков при всех его полководческих талантах все же не Суворов и не Кутузов. Те были искусными политиками, поднаторевшими в придворных интригах. Вон Ворошилов после неудачи под Ленинградом и на других фронтах не пропал, даже в Председатели Президиума Верховного Совета СССР вылез. А Жуков, Ленинград и всю страну спасавший, пал жертвой кремлевских козней.
Только в феврале 1958 года, спустя четыре месяца после снятия Жукова, Совет Министров СССР принял постановление об его увольнении в отставку и материальном обеспечении. Маршалу предоставлялось право ношения военной формы одежды, устанавливалось денежное содержание в сумме 5500 рублей плюс оклад по воинскому званию и процентная надбавка за выслугу лет. За опальным маршалом сохранялись медицинское обслуживание и лечение, оплата и содержание занимаемой квартиры на равных основаниях с маршалами Советского Союза, состоявшими на службе в кадрах Вооруженных Сил СССР, закреплялась легковая машина для личного пользования и дача за счет Министерства обороны СССР.
