Арсений Головко - Вместе с флотом
Решающую роль в прорыве «М-172» сыграло полное единство намерений и действий обоих командиров — капитан-лейтенанта Фисановича, недавно принявшего лодку, для которого этот поход был первым боевым походом, и капитана 2 ранга Колышкина, опытного командира дивизиона, обеспечивавшего поход «малютки», что положено, если командир лодки совершает свой первый поход.
Должен отметить, опять-таки справедливости ради (это стало ясно из докладов обоих командиров), что участие Колышкина в августовском походе «М-172» дополнительно содействовало не только двойной победе экипажа, но и благополучному возвращению в свою базу. Выдержка и терпение Колышкина, умеющего, как никто другой, выбрать наиудобнейший момент для активных действий и для атаки, очень благотворно повлияли на Фисановича. Они помогли молодому командиру справиться с нетерпением, подчинить желание целесообразности, дождаться самого подходящего времени, чтобы действовать наверняка, без лишнего риска, без промаха, учтя и возможность неотразимого удара по врагу, и возможность благополучного ухода своего корабля от преследования, которое обязательно должен был предпринять противник.
Один из старейших подводников-североморцев, боевой воспитатель отважных — командир дивизиона (впоследствии командир бригады, контр-адмирал) Герой Советского Союза Иван Александрович Колышкин
Опытный комдив-воспитатель, Колышкин позаботился, чтобы деликатно и тактично внушить молодому командиру-подводнику целесообразность таких действий в любом походе и при любых обстоятельствах. Первым делом он посоветовал на сутки отсрочить прорыв «М-172» в гавань противника, хотя лодка была уже возле входа в валив и командир лодки был готов немедленно идти на прорыв. Тем самым командир дивизиона предоставил Фисановичу время присмотреться к обстановке, изучить маневрирование дозорного корабля, учесть, взвесить и рассчитать все, что требовалось для успеха. Однако и на
[76]
следующий день Колышкин снова рекомендовал повременить с прорывом. Это было необходимое для дальнейших самостоятельных действий командира «малютки» испытание на выдержку. Прошли еще сутки, прежде чем Фисанович, с одобрения комдива, повел лодку на прорыв, беспрепятственно разминулся с дозорным кораблем, уже зная, какими курсами тот следует и в течение какого времени на каждом курсе находится, незаметно проскользнул мимо постов наблюдения, снова разминулся с тем же дозорным судном внутри фиорда, ничем не выдав себя, и вошел на рейд гавани Лиинахамари.
Там среди бела дня, ровно в 14 часов, «М-172» атаковала океанский транспорт... Фисанович не потерял ни минуты в гавани: он вывел лодку обратно в море, значительно опередив по времени кинувшиеся в погоню за ним вражеские корабли. Смелый прорыв увенчался полным успехом. Сутки спустя «малютка» повторила атаку, теперь уже в море, и уничтожила паровую яхту противника.
Таков был результат первого боевого похода капитан-лейтенанта Фисановича, совершенный под присмотром командира дивизиона.
Герой Советского Союза И. И. Фисанович
За это время Колышкин и составил окончательное суждение о своем подопечном, который только-только перед назначением на «М-172» успел закончить специальные курсы командиров подводного плавания. Мнение Колышкина о Фисановиче, высказанное после возвращения из похода, сводилось к следующему: безусловно годен к самостоятельному командованию лодкой и к решению сложных задач; инициативен и обладает военной хитростью — незаменимым для настоящего подводника качеством, которое всячески следует развивать, в первую очередь способность обмануть противника и выбраться из самого рискованного положения. Дерзкий в хорошем смысле и смелый человек тонкого ума, вдобавок не из тех, кто задирает нос. Командир с перспективой.
Факты уже тогда подтверждали правильность оценки молодого командира, но я порадовался не только этой оценке, когда слушал доклад комдива. Говоря о качествах, способностях, скромности Фисановича, капитан 2 ранга Иван Александрович Колышкин высказывал свое кредо: свои взгляды на то, каким должен быть командир-подводник и каким, кстати замечу, является он сам, этот старейший из подводников-североморцев.
[77]
Присматриваюсь к нему внимательно и давно. С первой же встречи он располагает к себе спокойной уверенностью, основательностью знаний, скромностью, которая вполне сочетается с достоинством. На Севере он с 1933 года, с момента создания флота, пришел с первыми кораблями, был тогда командиром торпедной группы на подводной лодке типа «Декабрист» («Д-1»), как вахтенный командир, встречал Сталина, Ворошилова, Кирова, когда те посетили корабль в пути с Балтики, на рейде Сороки (Беломорска). Географию и природные особенности Северного театра знает прекрасно, равно как и возможности подводных лодок. Прошел хорошую школу флотской службы, начав ее по комсомольской путевке, что типично для тысяч людей нашего поколения. Несомненно, обладает талантом воспитателя: способностью не навязывать свое мнение, а так нацеливать человека советами попросту, что тот вроде сам приходит к должному выводу. Многие командиры-подводники уже обязаны Колышкину своими успехами. И не только успехами. Война — дело серьезное и жестокое, она беспощадна к тем, кто допускает ошибки. За каждой ошибкой на войне, тем более на подводной лодке, может быть роковой исход для корабля, значит, для всего экипажа. Присутствие Колышкина обеспечивающим в походах уберегло не одного командира от опрометчивого шага, от преждевременного риска, гарантировало успех.
Пример с Фисановичем характерный, но далеко не единственный. Не менее характерен пример с Бибеевым. Я вспомнил о нем, перелистывая дневник за декабрь и найдя запись от 15 декабря:
«Центральным событием дня было возвращение «Д-3» с позиции. Она потопила три транспорта — один 28 ноября, 6000 тонн, один 5 декабря, 10000 тонн, и один 6 декабря, 9570 тонн (танкер «Андрахан Линкольн»). Все они направлялись на восток (Киркенес, Петсамо) с грузами. В первом случае в охранении находились два тральщика, по характеру маневрирования они шли с тралами, расчищая путь транспорту, никаких действий против лодки предпринять не успели. Во втором случае два транспорта следовали под охраной одного малого миноносца, который также не предпринял действий против «Д-3» и ограничился лишь снятием людей с погружавшегося транспорта. В третьем случае танкер охраняли два тральщика. Пока поврежденное взрывом торпеды
[78]
