Серафима Чеботарь - Власть женщин. От Клеопатры до принцессы Дианы
Обычно дамы, удостоенные королевского внимания, не исчезали после первой же встречи – напротив, они всячески набивались на вторую. Необычное поведение Жанны д’Этиоль заинтриговало короля, и он не переставал думать о ней. Когда она появилась снова, то разыграла перед Людовиком целый спектакль: она призналась ему в своей страстной и безграничной любви, пожаловалась на преследования ревнивого и жестокого супруга… И король, растроганный и очарованный, пал к ее ногам. Он пообещал Жанне, что сделает ее официальной фавориткой, едва вернется из похода во Фландрию.
Королю Людовику XV в то время было тридцать пять лет. Получив престол в раннем детстве, король всю молодость провел в разнообразнейших удовольствиях, предпочитая государственным делам изящные искусства, охоту и женщин. Он был женат на Марии Лещинской – женщине некрасивой и к тому же старше его на семь лет, которая после рождения десяти детей (из которых выжили семеро) отказалась делить с ним ложе, снисходительно наблюдая за чередой королевских любовниц. К тридцати пяти годам у короля было все, что он мог только желать, и в то же время он, все изведавший и все попробовавший, ничего уже не желал: пресыщение вызвало невыносимую скуку, развеять которую король уже и не надеялся.
Однако Жанна, прекрасно осведомленная о проблемах Людовика, взяла на себя обязанность всячески развлекать его. Сначала она писала ему изящные остроумные письма (править которые ей помогал аббат де Берни, также обучавший Жанну придворным манерам), потом делала все, чтобы король в ее обществе не скучал ни минуты. Возможно, именно этим Жанна д’Этиоль завоевала сердце короля, и именно так оставалась его владычицей до самой своей смерти.
Уже в мае Жанна развелась со своим супругом, а в июне Людовик пожаловал своей возлюбленной титул маркизы де Помпадур, к которому прилагались поместье и герб, а уже в сентябре новоиспеченную маркизу официально представили ко двору в качестве королевской фаворитки. Как ни странно, королева весьма благосклонно отнеслась к Жанне, отметив ее искреннюю привязанность к Людовику, ум и то уважение, с которым маркиза неизменно относилась к ее величеству. Известно, что она не раз говорила: «Если уж королю так нужна любовница, то лучше это будет мадам Помпадур, чем кто-нибудь еще». А вот придворные, оскорбленные и низким происхождением Жанны, и ее пока еще нередкими нарушениями прихотливого этикета, прозвали ее Гризеткой – намекая этим нелестным прозвищем на то, что для родовитых аристократов маркиза по сути своей является всего лишь высокопоставленной куртизанкой.
Однако Жанна не отчаивалась: она прекрасно понимала, что тот, кот владеет сердцем короля, может владеть и его подданными, а Людовиком она завладела накрепко. Король, очарованный красотой Жанны, ее остроумными беседами и утонченными любовными утехами, был по-настоящему влюблен. Однако Жанна понимала, что так короля не удержать: красавиц вокруг много, а Жанна к тому же от природы обладала холодным темпераментом, и изощренные постельные игры давались ей тяжело. Мадам де Помпадур постоянно принимала различные афродизиаки, чтобы распалить свою страсть, – шоколад, супы из сельдерея, трюфели, порошок из шпанских мушек, устрицы, красное вино с пряностями и так далее, но даже они со временем перестали оказывать нужное действие. Но Жанна сделала ставку не на секс: она, как никто, могла развлечь короля, развеять его скуку. Каждый день в ее салоне его встречали лучшие умы своего времени – Вольтер, Буше, Монтескье, Фрагонар, Бюффон, Кребильон беседовали с его величеством, и все неизменно с восхищением отзывались о маркизе. Она проявляла необыкновенную изобретательность в нарядах и прическах, никогда не представая перед королем дважды в одном и том же образе, и не жалела сил и средств на организацию многочисленных праздников, балов, вечеринок, маскарадов и концертов, неизменно поражающих оригинальностью идеи, тщательностью организации, роскошью и изысканностью. Нередко она организовывала для короля театральные представления – самые последние новинки лучших европейских драматургов разыгрывались перед королевской семьей, и всегда в главной роли выступала очаровательная маркиза, с блеском исполнявшая и комедийные, и драматические роли. Со временем Жанна даже создала в Версале, в одной из примыкавших к Медальонному кабинету галерей, собственный театр, названный «Камерным».
Со временем Жанна обрела неограниченное влияние не только на самого короля, но и на государственные дела: говорили, что страной правит не король, а маркиза де Помпадур. Она держала себя так, как будто бы сама была королевской крови: в своих покоях, которые когда-то принадлежали мадам де Монтеспан, всесильной фаворитке Людовика XIV, она принимала министров, послов и королевских особ. Даже родственники Людовика должны были просить у нее аудиенции. Приемы проходили в роскошном зале, где стояло только одно кресло – для маркизы. Все остальные должны были стоять. Она настолько была уверена в своих силах, что даже захотела выдать свою дочь Александрину за сына короля от графини де Вентимиль, однако король, возможно в единственный раз, решительно отказал Жанне: вместо этого Александрину просватали за герцога де Пикиньи. Однако в тринадцать лет девушка внезапно скончалась – говорили, что ее отравили недоброжелатели маркизы, которых по мере усиления ее власти становилось все больше.
Маркиза де Помпадур и правда могла считаться всесильной. Все ее родственники получили титулы, должности и денежные подарки, все друзья сделали карьеру. Она привела к власти герцога Шуазеля, меняла по своему желанию министров и главнокомандующих и даже по собственному усмотрению вела внешнюю политику: именно по инициативе маркизы Франция заключила в 1756 году договор со своим традиционным противником Австрией, направленный против Пруссии, которая исторически всегда была французской союзницей. Согласно историческому анекдоту, к прусскому королю Фридриху II Жанна воспылала ненавистью после того, как ей доложили, что тот дал своей собаке кличку Помпадур. Хотя Вольтер приветствовал этот договор, отмечая, что он «объединил две страны после двухсот лет заклятой вражды», в итоге он вышел Франции боком: разразившаяся Семилетняя война могла бы закончиться поражением Пруссии, но в итоге Франция оказалась среди проигравших: пришедший к власти в далекой России Петр III отказался от всех завоеваний, буквально подарив победу Фридриху. А если бы императрица Елизавета прожила хотя бы на месяц дольше, все было бы по-другому, и мадам де Помпадур вошла бы в историю как один из самых удачливых политиков современности.
