Михаил Громов - Тропа к Чехову
После спектакля Вл. И. Немирович-Данченко отправил Чехову телеграмму: «Только что сыграли «Чайку», успех колоссальный. С первого акта пьеса так захватила, что потом следовал ряд триумфов. Вызовы бесконечные. Мое заявление после третьего акта, что автора в театре нет, публика потребовала послать тебе от нее телеграмму. Мы сумасшедшие от счастья».
25 декабря. П. А. Сергеенко (однокашник Чехова по таганрогской гимназии, друг Л. Н. Толстого) известил Чехова, что издатель А. Ф. Маркс готов вести переговоры об издании собрания сочинений Чехова.
Конец декабря. М. Горький передал в письме мнение театрала о «Чайке»: «…никогда еще не видал такой удивительной еретически-гениальной вещи».
Декабрь. В журнале «Русская мысль» – рассказ «Случай из практики».
1899
1 января. Отвечая П. А. Сергеенко, согласился передать А. Ф. Марксу право издания своих сочинений: «Я продам все, что есть, и, кроме того, все, что отыщу когда-либо в старых журналах и газетах и найду достойным… Мне и продать хочется, и упорядочить дело давно уже пора, а то становится нестерпимо».
3 января. В журнале «Семья» – рассказ «Душечка», в газете «Русские ведомости» – «Новая дача».
19 января. Написал В. Ф. Комиссаржевской об успехе «Чайки» в Художественном театре.
«Как бы ни было, писать пьесы мне уже не хочется. Петербургский театр излечил меня».
26 января. Подписан договор с А. Ф. Марксом. За право издания всего уже напечатанного А. Ф. Маркс платил 75 тысяч рублей; доход с постановки пьес остался за Чеховым. За новые произведения устанавливался особый гонорар. Право редактирования и выбора принадлежало автору. Чехов был удовлетворен: «Во 1-х), произведения мои будут издаваться образцово, во 2-х), я не буду знаться с типографией и с книжным магазином, меня не будут обкрадывать и не будут делать мне одолжений, 3) я могу работать спокойно, не боясь будущего, 4) доход не велик, но постоянен…»
С этого времени началась напряженная работа, продолжавшаяся три года, по собиранию, редактированию, чтению корректур, переписке с разными лицами и пр. Судя по сохранившимся архивным материалам, собрать всё не удалось. Из того, что было собрано, более половины в издание не вошло.
Январь. В «Книжках «Недели» – рассказ «По делам службы».
27 января. Вынужден отказать И. И. Горбунову-Посадову в печатании «Посредником» последних рассказов, особенно понравившихся Л. Н. Толстому: «Случай из практики», «По делам службы», «Душечка». Право перепечатки принадлежало отныне одному А. Ф. Марксу: «И этот договор представляется мне теперь собачьей конурой, из которой глядит злой, старый, мохнатый пес».
8 февраля. В письме Вл. И. Немировичу-Данченко – о том, что «Дядя Ваня» обещан Малому театру. «Для Художественного театра я напишу другую пьесу».
22 февраля. В письме земскому деятелю И. И. Орлову – отзыв об интеллигенции: «Я не верю в нашу интеллигенцию, лицемерную, фальшивую, истеричную, невоспитанную, ленивую, не верю даже, когда она страдает и жалуется, ибо ее притеснители выходят из ее же недр. Я верую в отдельных людей, я вижу спасение в отдельных личностях, разбросанных по всей России там и сям – интеллигенты они или мужики, – в них сила, хотя их и мало».
Февраль. По воспоминаниям современника Чехова, В. М. Лаврова, принимал близко к сердцу студенческие волнения, происходившие в Петербурге и других городах России.
Март. Сажал на своем участке деревья.
«…Буквально блаженствовал, так хорошо, так тепло и поэтично. Просто один восторг».
19 марта. Знакомство с приехавшим в Ялту М. Горьким. Затем – частые встречи. Горький написал в то время Е. П. Пешковой: «Какой одинокий человек Чехов и как его плохо понимают. Около него всегда огромное количество поклонников и поклонниц, а на печати у него вырезано: «Одинокому – везде пустыня», и это не рисовка».
Чехов говорил Горькому о тяжком положении народных учителей: «Если бы у меня было много денег, я устроил бы здесь санаторий для больных сельских учителей».
Апрель. Театрально-литературный комитет постановил, что на сцене императорских театров «Дядя Ваня» может быть поставлен лишь с изменениями. Чехов отдал пьесу в Художественный театр.
До 10 апреля. Знакомство с А. И. Куприным. Встречи с И. А. Буниным.
10 апреля. Уехал из Ялты в Москву.
В Москве встречи с О. Л. Книппер (были на выставке картин И. И. Левитана), Л. Н. Толстым, артисткой Г. Н. Федотовой.
23 апреля. М. Горький написал Чехову из Нижнего Новгорода: «…рад я, что встретился с Вами, страшно рад! Вы, кажется, первый свободный и ничему не поклоняющийся человек, которого я видел».
1 мая. Закрытый спектакль «Чайки» в театре «Парадиз» – для автора. Игра Станиславского не удовлетворила, «но в общем ничего, захватило. Местами даже не верилось, что это я написал».
Начало мая. Послал М. Горькому в подарок часы с гравированной надписью: «М. Горькому от А. Чехова. 1899 г.».
7 мая. Фотография с артистами Художественного театра – исполнителями «Чайки».
Уехал в Мелихово.
После 7 мая. В Мелихове три дня гостила О. Л. Книппер.
24 мая. В Москве на репетиции «Дяди Вани». Видел два акта: «идет замечательно».
Май – июнь. Занят постройкой школы в Мелихове, хотя имение решили продать: мать должна была переехать в Ялту, сестра Мария Павловна, преподававшая в гимназии, зимой жить в Москве, а летом – в Ялте.
Как материал для литературного творчества после «Мужиков» Мелихово было, по словам Чехова, исчерпано.
26 июня. Написал А. С. Суворину о выстроенных трех школах: «…считаются они образцовыми. Выстроены они из лучшего материала, комнаты 5 аршин вышины [3,5 м], печи голландские, у учителя камин, и квартира для учителя не маленькая, в 3–4 комнаты».
1 июля. О. Л. Книппер, уехавшая на Кавказ, предложила Чехову вместе плыть на пароходе из Батума в Ялту.
12 июля. Выехал в Таганрог, оттуда – в Новороссийск, где встретился с О. Л. Книппер. На пароходе вместе плыли до Ялты.
2 августа. Уехал в Москву с О. Л. Книппер.
Конец августа. Репетиции «Дяди Вани» в Художественном театре.
27 августа. Вернулся в Ялту.
11 октября. Послал Г. И. Россолимо автобиографию для сборника «Врачи, окончившие курс в Московском университете в 1884–1899 гг.» (вышел в 1900 году).
26 октября. Премьера «Дяди Вани» в Художественном театре.
Вл. И. Немирович-Данченко написал Чехову: «…мы взвинтились в наших ожиданиях фурора и в наших требованиях к самим себе до неосуществимости, и эта неосуществимость портит нам настроение…» Вторым спектаклем (30 октября) был «совершенно удовлетворен».
